Галстук для моли

Ну надо же, какой ерунды наслушалась. Мне пришлось тихо отступить на шаг, а потом еще на один, чтобы побыстрее сбежать.

Конечно же Роза Абрамовна ошибалась. Малкин и высокие чувства – это вещи несовместимые. Хотя за одно я ей была точно благодарна: кажется, Давида от меня Роза Абрамовна точно отвадит. Не видать ему родительского благословения.

Когда я вернулась в гостиную, Фельдманы за столом уже собрались полным составом, а моя тарелка и стул переехали поближе к окну и подальше от Давидика.

– Мы тут подумали, что рядом со свежим воздухом вам будет лучше, – с улыбкой заявила Роза Абрамовна, а я окончательно убедилась, что от “семьи” меня отлучили.

Вот и славненько.

Дальше ужин продолжился в натянутой обстановке. Давид бросал испытывающие взгляды то на меня, то на Малкина.

А вот Александр Сергеевич, наоборот, неожиданно повеселел. Похоже, чудодейственная сила французского вина сработала.

– Спасибо за ужин, Роза Абрамовна, – наконец произнес он. – Но нам бы с Давидом обсудить дела по съемкам.

– Конечно-конечно. Можно подумать, я к вам лезу и мешаю, – миролюбиво пробормотала она, подняв руки вверх.

Я тоже поднялась из-за стола, чтобы последовать за Давидом и Малкиным в кабинет, но тут шеф удивил повторно:

– Так, – строго произнес он. – А ты, болезная, едешь в гостиницу. Пожалуй, справлюсь без тебя.

– Но… – я попыталась открыть рот, только Малкин, ухватив меня под локоть, буквально подтолкнул к выходу. – Сейчас провожу Ульяну и вернусь.

На улице уже стемнело, и долгожданная прохлада спустилась на землю.

Едва я сошла с нескольких ступенек крыльца, Малкин заговорил:

– Я всего от тебя ожидал, но только не такой выходки, – произнес он обманчиво спокойно.c9d96

– Да что опять не так?

– Все так, – неопределенно ответил он. – Но только тухлым видом Давида можно борщи портить. Не знаю, что ты ему сказала там на террасе, но, пожалуй, детали договора я предпочту обсуждать с ним без тебя. Есть у меня смутное ощущение…

Какое именно, я узнать не успела. Вызванное буквально полминуты назад такси уже причалило к тротуару. Вот это скорость! Когда надо, их фиг дождешься, а тут сверхзвуковая прыть.

– В общем, езжай в гостиницу, туда уже должен вернуться Макс. Заодно выяснишь, как он отработал, и разгонишь баб, если притащил.

Мне оставалось только кивнуть. Кто я такая, чтобы спорить с начальством?

Путь назад прошел абсолютно незаметно, я была настолько погружена в свои мысли, что, казалось, только села и вот уже пора выходить.

Поднимаясь в лифте в номер, понимала что устала. Не физически, а морально. Как-то вымотало меня знакомство с семьей Давида, да и за контракт теперь было волнительно.

Давид и так был не в восторге от Старовойтова, а теперь еще исчез фактор симпатии ко мне. Вот же обидно будет, если все сорвется.

Уже ковыряясь у двери номера, я вспомнила поручение босса навестить Макса. Звездун уже должен был вернуться.

Пришлось пройти несколько метров до нужного номера и постучаться.

Потом постучать еще раз. Потому что не открывал, зараза, несмотря на то, что явно был в номере. Я даже слышала звук работающего телевизора.

– Макс, ты живой? – через дверь позвала я.

Внутри все же раздались шаги, вялые такие. А после дверь открылась и на пороге появился он, идол кинематографа в состоянии выжатого лимона.

Звезда с увядшими лучами вниз.

Унылое существо, еле волочащее ноги…

– Рыбкина, у тебя совесть есть? – проворочал языком он и протер глаза тыльной стороной ладони. – Я приехал полчаса назад и упал спать. А ты…

Судя по угрызениям, поднявшимся откуда-то из глубины души, совесть у меня была, потому что выглядел Макс устало, однако помня о его прекрасном актерском таланте, я все же решила убедиться, что в его номере не прячется очередная нимфа и Старовойтов действительно спал.

Бесцеремонно просочившись в помещение, прошлась по комнате, заглянула в ванную и под кровать. Хм… реально никого.

– М-да, – Макс перебрался с порога поближе и привалился к стене, скрестив руки. – Треска Минтаевна, что с тобой? Только не говори, что решила изменить работе со мной. Если да, то я за, но в другой раз. Сегодня без шуток устал.

– Я работе не изменяю, – тут же осадила его, – и слежу, чтобы ты придерживался того же правила.

– П-нятно, твой характер становится так же отвратителен, как и у Сани. Похоже, мой агент заразен. Одно пока понять не могу: половым путем или просто воздушно-капельным? – хохотнул он и пополз к кровати, чтобы плюхнуться туда мордой вниз. – Иди, Михална, тогда уж с глаз моих долой. Все равно толку от тебя нет.

Я бы обиделась, вот очень сильно, и даже треснула бы звезду сумкой. Только он уже отвернулся и эпично громко захрапел.

Пришлось действительно уйти и захлопнуть за собой двери.

Уже у себя в номере я решила, что в одном Макс прав: кровать выглядела настолько притягательно, что гравитация изменила свои правила и тянула меня не к земле, а к огромной постели. Лишь усилием воли я загнала себя вначале в душ, а затем заставила себя взять дневник, чтобы заполнить событиями дня.

Мысль в голову упорно не лезла, а слова не складывались в фразы, да и я сама не поняла, как уснула с ручкой в руках и дневником под боком.

– Рыбкина… – кто-то тормошил меня за плечо. – Рыбкина! Ты нормальная вообще – спать с открытой дверью?.. Да и в очках. Дужки сломаешь!

С лица стянули что-то неудобное и жмущее, стало неожиданно хорошо настолько, что я перевернулась на другой бок, причмокнув губами в воздухе.

– Что ж, сочту это за ответ с благодарностью. Сладких снов, Ульяна.

И стало так уютно, словно в теплый плед закутали и в щеку поцеловали… но, кажется, это мне уже точно приснилось.

Глава 27

/Ульяна/

Утро выдалось прекрасное.

Потянувшись, я улыбнулась миру, перевернулась на бок и, продолжая чувствовать, как радостно порхают бабочки в животе, открыла глаза.

Мне снился чудесный сон. Море, солнце, пляж, я и Малкин. Идеальная комбинация. Он нежно держал меня за руку, целовал и даже говорил какие-то приятности.

Я млела, таяла и мечтала, чтобы происходящее не кончалось.

Но реальность не терпит, когда ее долго игнорируют, пришлось возвращаться из мира грез.