Гандболист. Часть первая

Мы сидели на лавке и ждали чего-то. Ожидание непонятного и нового невыносимо. Другие ребята начали шептаться, посматривая на нас. Вдруг все разом затихли. В дверном проходе появился Аркадий Иванович и позвал в зал. Я был невероятно рад его увидеть, одним своим появлением он вмиг успокоил нас и показался каким-то родным. По узкому коридору мы выдвинулись в зал вслед за общей группой. Отворив тяжелую скрипучую дверь, оказались в темном тоннеле подтрибунного помещения. Пол там был устелен ковром, который приглушал топот и придавал торжественности входу в зал. Ранее я уже бывал на открытых гандбольных площадках, но манеж – это нечто другое. Выйдя из темноты на свет, я увидел его изнутри, и у меня перехватило дыхание. Размеры впечатляли, я ощущал себя маленьким человечком внутри огромного Колизея. Звуки отражались гулким эхом, уплывая к потолку. Стены были покрыты деревянными рейками, прохладный воздух приятно пах лакированным деревом. Трибуны лесенкой спускались с высоты книзу. Необъятная сетка свисала с потолка до пола, отделяя эту территорию от иной жизни. А за ней, отражая лучи закатного света, блестел паркет гандбольной площадки. Смирно и величественно стояли ворота, сияя каким-то волшебным блеском. Казалось, я пришел не просто в спортивный зал, а в храм. Подобно историческим сооружениям, показывающим всю мощь своей конструкции, гандбольный манеж был пропитан возвышенной энергетикой спорта. Казалось, на его паркет позволено ступать лишь избранным, причем чистыми обнаженными ступнями. «Не знаю, что нужно делать, но я готов на все, лишь бы оставаться здесь», – подумал я. Аркадий Иванович сказал ждать его на трибунах и удалился. Сидя на жестких сиденьях, мы смотрели на ворота, не решаясь нарушить указ тренера и зайти на сакральную территорию самостоятельно. Послышались щелчки переключателей, разлетаясь эхом по залу. Фонари под потолком поочередно загудели и зажглись, осветив пространство. Аркадий Иванович дал свисток и пригласил на паркет, первым направившись туда своей слегка подпрыгивающей походкой. Мне приходилось видеть его много раз проходящим мимо нашего дома, но здесь он был другим: сосредоточенным и серьезным учителем, обладающим сакральными знаниями. В его действиях и словах сквозила такая легкость и уверенность, за которой хотелось следовать без оглядки. И мы пошли. Робкими аккуратными шагами я приблизился к черте площадки, сделал глубокий вдох и разом шагнул в мир гандбола. В этот миг на карте моей судьбы появилась новая, извилистая и богатая на события дорога.

Команда выстроилась в шеренгу перед тренером. Всего человек двадцать. Его сосредоточенный взгляд внимательно изучал тех, из кого ему предстояло сотворить спортсменов. Самая первая моя команда, стоявшая тогда перед тренером, совсем не выглядела устрашающей победоносной машиной. Скорее мы походили на толпу кочующих цыган, оставивших свои пожитки в раздевалке и зачем-то пришедших на тренировку. Солянка из тех, кого по каким-то причинам занесло в гандбол. В ней были мальчишки разных возрастов и комплекций: высокие, стройные, низкие, крепкие, щуплые, пузатые… У одних уже тогда четко проявлялись атлетические формы и пробивались юношеские усы, а кто-то оставался тщедушным и маленьким, словно малыш старшей группы детского сада. Вот как раз среди вторых был и я. Форма будущих чемпионов тоже выглядела странно. Одеты мы были кто во что горазд: в майки-безрукавки, футболки, трико, спортивные шорты, обрезанные до колен джинсы… Обувь также пестрила разнообразием: пыльные затасканные кроссовки, классические кеды, модные в то время тряпочные футбольные бутсы с резиновыми шипами и даже лоферы. У меня на тот момент имелась универсальная пара обуви, в которой я и пришел на тренировку. Это были летние кожаные туфли бежевого цвета, в мелкую дырочку, которые отдаленно напоминали кеды. Как сказал мой дедушка сразу после покупки: «Модно, прочно и нога дышит». Такие можно встретить даже сейчас, преимущественно на взрослых мужчинах, часто в комплекте с бежевой рубахой с коротким рукавом и множеством карманов. Главным козырем чудо-туфель являлась невероятная прочность. Они были просто неубиваемые, как я ни старался. В них я гулял по полям, лужам и стройкам, ходил в школу, бегал кроссы на физкультуре, играл в футбол во дворе, в них же я пришел в мир гандбола. Наверное, сейчас подобный внешний вид на тренировке может смутить и вызвать вопросы. Но тогда картина не выглядела странной, время было тяжелым, и тренер это прекрасно понимал. Тот факт, что ребятишки с района променяли улицу на гандбол, уже являлся хорошим знаком.

Аркадий Иванович рассказывал план предстоящей тренировки, а я, увлеченный размерами манежа, восторженно рассматривал стену, выложенную цветной мозаикой. На ней был запечатлен гандболист в прыжке. Прозвучал громкий свисток, и вся толпа куда-то побежала, я последовал за всеми. Первая тренировка прошла как в тумане. Старшие ребята, уже знакомые с гандболом, выполняли упражнения, а мы с Самвелом и Сергеем повторяли, глядя на них. Полтора часа мы с ошарашенными глазами бегали по площадке под звонкие свистки, стучали мячами, отдавали передачи кто как мог. Я ничего не понял про гандбол, но тем не менее мне он понравился. Мечты, сам статус гандболиста, тренер и манеж создавали торжественный образ важного дела. Какие-то новые мощные и высокие эмоции окутали меня. «Света, жди меня, я скоро буду», – пронеслось в моей голове.

Три дня в неделю мы ходили на тренировки, не понимая там ничего. Мы беспорядочно бегали, кое-как делали передачи, мимо мелькали люди, летали мячи, слышались свистки тренера. Я злился, что не удается включиться в процесс уже на первых тренировках. Больше всего раздражали старшие игроки, которые с легкостью меня обыгрывали, а я никак не мог им противостоять. И однажды я спросил у Самвела:

– А как ты отбираешь мяч?

– Все просто! – ответил он. – Когда бежишь с кем-то, пытайся выбить мяч. Если не получается, то просто толкай нападающего.

– Ясно, спасибо! – ответил я.

В следующей атаке я воспользовался советом. Один крупный и всегда серьезный парень после моего толчка чуть не влетел в стену на скорости. За что я получил по шее сразу и от него, и от тренера.

– Не знаю, у меня прокатывало, – отвечал Самвел, разводя руками.

Тогда я понял, что нужно думать своей головой.

Время шло. Уже несколько недель я регулярно посещал тренировки, однако нормально держать мяч и уж тем более бросать по воротам по-прежнему не получалось. В то время как более взрослые ребята делали это легко, уверенно и красиво. Мой запал начал стихать, интерес к гандболу – угасать, а мечты об Олимпе и Свете – меркнуть. Казалось, стоит выбрать другое занятие. Я даже пропустил тренировку, но все изменилось в один знаменательный день, когда я забил свой первый гол. В гандболе я проживу шестнадцать долгих лет. За годы моей карьеры, с двух-, а то и трехразовыми ежедневными тренировками, с турнирами и играми чемпионата, я забил бесчисленное количество голов – по несколько десятков, а порой и сотен в день. Среди них были обычные рядовые голы, случайные шальные и голы с применением технических элементов, голы на тренировках и в ответственных играх на чемпионатах города, в финалах чемпионатов России и на играх европейских турниров. Однако свой первый гол помню до сих пор. Прошло уже двадцать семь лет, а я вижу тот момент, словно это было вчера.

Вечерело. Уходящее солнце чертило оранжевые полосы на блестящем паркете. Шла обычная тренировка. Мы выполняли задание в парах, все двигались буднично и спокойно, но я был настроен решительно. В какой-то момент мне удалось оторваться от преследователя. Неудержимая спортивная злость и желание продвинуться в гандболе немного дальше несли меня вперед. Я рвался к воротам, стремясь забить гол, экспрессивно, почти истерически, стуча о паркет полуспущенным детским мячом цвета спичечной серы. Приблизившись вплотную к зоне вратаря, я посмотрел на пол, чтоб не наступить своей туфлей на линию, сжал что есть мочи мяч и стиснул зубы. Неуклюже прыгнул и каким-то несуразным толчком отправил мяч в сторону ворот. Посылая его, я выкрикнул что-то вроде: «Н-н-на-а-а». В воротах стоял даже не вратарь, а полевой игрок, неказистый сутуловатый парень, повадками похожий на медведя. Он закрыл глаза и сделал странное движение, больше похожее не на защиту ворот, а на уклонение. Коричневый полуспущенный мяч пересек линию и залетел в ворота. Слабо колыхнулась сетка, послышались два коротких свистка. Гол! Тренировка покатилась дальше, Аркадий Иванович подгонял другие пары, все продолжали работать, словно не произошло ничего особенного. В общем, так оно и было, но только не для меня. Ведь со мной творилось что-то фантастическое. Эйфория переполнила грудь, перехватило дыхание, по спине пробежали мурашки, и в теле возникла мощная энергия, способная, казалось, сдвинуть горы. Внутри вспыхнула искра, загорелся огонь: в меня проник дух гандбола. Это было невероятно, даже лучше взрывов суриков и карбида, сильнее радости от украденной дыни. Совершенно новое и чудесное чувство, лучше всего того, что мне нравилось ранее. Это была фантастика.

«Олимп уже близко, жди меня, Света, я скоро!»

Глава 4

Со временем я освоился в гандболе. Голы стали привычным и даже обыденным делом. Движения приобретали четкость, а броски силу. Все располагало к дальнейшему движению и покорению новых вершин. Но тут пришло время чемпионата Мира по футболу. Во дворе только и говорили, что о ЧМ. Его магия приковала к себе всех ребят, в том числе и меня. Ведь несмотря на занятия гандболом, на самом деле я считал себя футболистом. Самая популярная игра мира очаровала меня еще до того, как я узнал о существовании гандбола. Моя комната была увешана плакатами футбольных звезд: Бекхэм [2] , бразилец Роналдо [3] , Дель Пьеро [4] . Я знал составы многих команд наизусть, рисовал эмблемы футбольных клубов в школьных тетрадях, собирал журналы сборных и вклеивал в них специально купленные наклейки. Ночами смотрел футбольные матчи на кухонном телевизоре, а днями гонял мяч во дворе, отрабатывая финты, увиденные на ТВ. Обрюзгшие подвыпившие мужики, сидящие на лавках у подъезда с сигаретами в зубах, наблюдали за нашими играми, то и дело комментируя. «Ну куда ты бьешь! Вот, посмотри, справа свободный игрок. Эх ты! – кричали они. – Ничего не понимаете в игре».

2

Дэвид Роберт Джозеф Бекхэм – английский футболист, полузащитник. Известен по выступлениям за клубы «Манчестер Юнайтед», «Реал Мадрид» и сборную Англии.

3

Роналдо Луис Назариу ди Лима – футболист, нападающий сборной Бразилии. Двукратный чемпион мира, вице-чемпион мира, двукратный обладатель «Золотого мяча».

4

Алессандро Дель Пьеро – итальянский футболист, выступавший на позиции нападающего. В составе сборной Италии в 2006 году стал чемпионом мира.

Обычно их комментарии меня не трогали, но иногда все же обижали, ведь с их советами я был категорически не согласен. Порой, в порыве эмоций, я вступал с ними в полемику. Играя в футбол, параллельно перекрикивался с мужиками на лавках.

– Финтишь ты неплохо, но вот играешь в одного, – говорили мне, – а надо в пас.

Однажды, сильно разозлившись, я прокричал в ответ:

– Ну куда там пас? Это… я хочу сделать по-другому. Я сам знаю, как надо.

– Молоко на губах еще не обсохло, а уже нам рассказываешь, – ответил один из них.

– Что-то я не видел, как вы играли в футбол, – в порыве эмоций едко ответил я.

– Вот наглец! Да я в детстве в сборной района играл. Виктора Понедельника [5] видел!

Тем не менее мужики на лавках и многие игроки нашего дворового футбола отмечали мои умения. «Тебе надо в большой футбол», – говорили мне. Однажды я решил, что пора перенести мои финты с дворового асфальта на настоящее поле с газоном и пойти в секцию. В вопросе с футболом я действовал более решительно: разузнал у одноклассника-футболиста, где проходят тренировки, и просто пришел на занятие. Когда новый тренер спросил, что я умею делать, ответ был краток: «Бегать». Я знал, что говорю, и был уверен в своих силах. В то время, вдобавок ко всему, я занимался легкой атлетикой и имел хорошие успехи в спринте. На коротких дистанциях в своих чудо-туфлях я обгонял даже старших ребят в кроссовках. Ухмыльнувшись, тренер решил проверить мою самоуверенность на деле и выставил быстрых игроков. Мы выстроились на линии. Раздался свисток, побежали. На шестидесяти метрах я уверенно и спокойно обогнал всех. Тренер не смог скрыть удивления и сразу же взял меня в команду. Так легко и быстро я стал футболистом, отодвинув гандбол в сторону. «Света, ты должна меня понять, это же футбол», – говорил я в сердцах. Тем не менее бросать гандбол я пока не планировал, мне он действительно нравился. Какое-то время я собирался совмещать, распробовать футбол, а впоследствии сделать окончательный выбор. Теперь, смотря по телевизору футбольные матчи, я представлял себя там, на поле. Большой футбол, казалось, уже мелькал на горизонте и звал меня к себе, а я бежал к нему навстречу, смакуя блаженные фантазии. Реальность же, как это часто бывает, отличалась от грез. Когда я немного окунулся в настоящий мир футбола, понял, что он мне не нравится. Во-первых, тренировки проходили на улице в любую погоду, будь то жара, дождь или снег. Будучи с раннего детства самым заядлым мерзляком, я недовольно бегал по промерзшей февральской земле футбольного поля в туфлях, а после – в тряпочных кедах и думал о теплом гандбольном зале. Вдобавок большие пространства футбольного поля мне не нравились, я привык к более компактным площадкам, похожим на наш двор, и здесь терялся. Во-вторых, я чувствовал, что не очень вписываюсь в коллектив. Ребята там были совсем другие, они вели себя высокомерно, надменно возвышали футбол над всеми остальными видами спорта. А узнав, что я дополнительно занимаюсь гандболом, брезгливо морщились и противно ухмылялись, словно гандбол – это нечто отвратительное. Меня оскорбляло их поведение даже не в отношении меня лично, а в адрес самого гандбола. «Да вы и ногтя самого неуклюжего гандболиста не стоите», – говорил я про себя и молча сжимал кулаки от злости.

5

Понедельник Виктор Владимирович – советский футболист, нападающий. Известен по выступлениям за ростовский СКА и сборную СССР.

Я только осваивал азы техники большого футбола и часто совершал ошибки. Более опытным игрокам не нравилось, когда меня ставили в их команду, что они и проговаривали вслух, глядя мне прямо в глаза. Я крошил эмаль зубов и повторял вполголоса ругательства. Здесь на тренировках игроки красовались, как актеры, будто их снимает камера, а при столкновениях, даже самых безобидных, наигранно падали и симулировали боль. В то время как в гандболе все было совсем по-другому, как-то честно, понятно и по-настоящему. Там у нас нет чрезмерного позерства, уже тогда тренер жестко пресекал подобные проявления. В гандболе ценились открытый честный контакт и сила. А главное – там царила особая атмосфера дружбы и поддержки, в которой я был своим. Однажды при отработке футбольных комбинаций я разозлился и жестко встретил корпусом в корпус соперника. В гандболе меня бы похвалили за самоотверженность и жесткость, здесь же накинулись, словно коршуны, и начали отчитывать, что мол я играю грубо. «Что вы жалуетесь, как девчонки?» – думал я про себя и тяжело вздыхал. Мне опротивело все вокруг: фальшивые эмоции, позерство, надменность. Даже стало неприятно там находиться. Тоска по гандболу сдавила сердце, я почувствовал себя чужаком на огромном футбольном поле. После тренировки честно и решительно сообщил тренеру, что ухожу и больше никогда не вернусь.

На следующий день я снова пришел на родной гандбольный паркет. Только переступив черту площадки, я ощутил невероятную внутреннюю силу и тепло в груди. Будто что-то знакомое и родное вернулось в мою жизнь. «Оказывается, я не футболист, а гандболист», – подумал я.

С тех пор все мое внимание принадлежало гандболу. Некоторое время, испытывая вину за то, что чуть было не предал мечту и свой вид спорта, я словно пытался отработать провинность и тренировался с полной самоотдачей. В доказательство верности, футбольные плакаты в моей комнате были сорваны со стен. В присутствии кота Рыжика и пса Альфа я сбросил старых идолов с иконостаса, чтобы поместить туда новые. Правда, найти гандбольные плакаты мне не удалось, поэтому первое время на стене тоскливо висел лишь плакат моей любимой группы Scooter [6] .

6

Scooter – немецкий музыкальный коллектив, образованный в 1993 году, исполняющий электронную танцевальную музыку.