Гансауль и Хак

– Да оставайтесь, раз пришли. Не прогоню уж, на ночь глядя. Но учти, - девчонка погрозила пальчиком, и Хак с трудом сдержал улыбку, - если что, я за себя постоять сумею. Хак всё-таки улыбнулся и кивнул.

– Чего лыбишься - другу вон своему помоги, вся голова в крови. Вон там тряпки чистые, возьми - завяжи! Я пока на стол соберу. Да и вообще, я там баню топила, хоть и остыла, но горячей воды много ещё - не мешало б помыться, а то смердит от вас, как от дохлой кошки.

Девчонка весело хмыкнула, когда здоровяк покраснел, как помидор.

– Вон в том сундуке вещи, от старого хозяина остались, вам впору будут, он тоже, говорят, здоровый да плечистый был.

Хак послушно протопал к сундуку, взвизгнула поднимаемая крышка. Недолго порывшись, здоровяк вытянул пару домотканных рубах с незамысловатой вышивкой и штанов. Гансауль вышел во двор, Хак тоже двинулся к двери, и уже на пороге обернулся:

– Тебя звать-то как, красавица?

– Юглана. А тебя... красавчик?

Парень хмыкнул, ответил смеясь:

– Хак! Спасибо тебе, Юглана.

Дверь скрипнула, Хак неторопливо спустился с лестницы, улыбаясь сам не зная чему...

Глава пятая

Вышли на рассвете, едва побледнело небо над восточной стороной. Туман залил округу, в двух шагах не видать ни черта. Юглана ведет какими-то звериными тропами, хрупкая девушка без труда скользит меж корявых ветвей, прыгает с кочки на кочку, как белка. Идущий же следом Хак беспрестанно за всё цепляется, спотыкается, как пьяный и глухо матерится, благо местные нецензурной лексикой не владеют. Радует взгляд только стройная девичья фигура впереди, и даже грубый охотничий костюм из серой ткани совсем не портит впечатление. В руках у девушки снаряженный арбалет, не такой, конечно, как у королевских стрелков, но тоже убойная машинка. Спутников Юглана тоже вооружила, Гансаулю достался меч Хаима, старик знал толк в клинках. Хаку же достался обычный топор, пусть и обвитый проволокой от обуха до половины топорища. Хак задержал взгляд на Юглане, фокус сместился с гордо выпрямленной спины чуть пониже, и тут же хлесткий удар веткой по лицу.

– Да ёёё...! Может переждем туман? Я чуть глаз на ветке не оставил!

Юглана обернулась:

– Кто тебе сказал, что туман скоро кончится? Он и до вечера может продержаться. А вы вроде спешите?

– Да спешим, спешим! Слушай, а ты уверена, что мы идем правильно? Чет мне это гнилое бревно кажется знакомым!

– Я ж не заставляю идти за мной!

– Хак, заткнись!

Парень обернулся к товарищу, спросил с удивлением:

– Ты чего?

Гансауль лишь сверкнул глазами, пальцы стиснули рукоять меча, словно горло Дакара. Что-то неладно! Хак вытянул топор из петли, покрутил в руке, привыкая к тяжести. Юглана обернулась, удивленно захлопало ресницами:

– Вы чего?

– Не знаю... чувство... недоброе...
– Гансауль нахмурился, огляделся вокруг, хотя чего увидишь сквозь густой туман. Свист, и тут же ещё, Юглана закричала, Хак даже не дернулся, а из бедра торчит древко стрелы с кроваво-красным оперением. Успел скосить глаза на товарища, тот тоже схлопотал стрелу, и тут все замерцало, поплыло перед глазами... Сделал пару шагов, ноги задрожали, не удержался, и с размаху зарылся лицом в хлюпнувшую грязь. Холодная "маска" чуть прояснила сознание, в голове жуткий звон, но мысли хоть и еле-еле, но ворочаются. Его грубо перевернули, чтоб не захлебнулся, Хак с трудом вгляделся слезящимися глазами, и удивленно выдохнул:

– Ты?!

Чёрная пелена бессознания накрыла, словно волной.

Густас точен, как часы на Канагунской башне - прибыл ровно в полдень. Неприметная чёрная карета подъехала к воротам, заранее предупрежденная охрана торопливо раскрыла створы. Процокотали подковы по мощеному камнем двору, экипаж подкатил прямо к мраморным ступеням дворца. Цукенгшлор, весь на нервах, торопливо выскочил на улицу, чуть не бегом спустился по лестнице, паж с поклоном отворил перед королём дверцу. Цукенгшлор сунулся внутрь:

– Получилось?

Густав довольно ухмыльнулся:

– Получилось. Надо торопиться...

Цукенгшлор забрался внутрь, шлепнулся на сидение напротив Густаса:

– Тогда в путь!

В карету сунулся трясущийся от страха Анафельд:

– Ва...Ва... Ваш...

Цукенгшлор рявкнул так, что карету качнуло:

– Чего?!

– Не... нельзя же так. Как простолюди...

– Мне можно! Скоро вернусь! Ганаю нашли?

Анафельд закрутил головой.

– Чтоб к моему возвращению хоть из-под земли достали! Всё, дверь закрой!

Хлопнула дверца, и карета покатила к воротам, медленно набирая скорость. Прислуга, перешептываясь вполголоса, разбрелась по местам.

– Это он?
– Цукенгшлор похлопал по ящику, обитому чёрной тканью.

– Он самый. Решился?

Цукенгшлор молча кивнул.

– Вот и отлично. Асвальд, гони!

Руки и ноги крепко стянуты, под путы просунута длинная жердь. Двое косматых глодов, тащат пленника, как бычка на вертеле. Под лапами глодов звонко хлюпает, идут по заболоченной низине. Стойкий аромат затхлой воды и годами немытой шерсти вгрызается в ноздри похлеще нашатыря. Хак приоткрыл глаза, слезятся от света и дикой головной боли, словно с похмелья. Голова мерно болтается, в такт шагающим глодам. Пошевелил заледеневшими пальцами , запястья стянуты крепко. "Опять! Чёрт возьми, да сколько же можно!" Стрелу выдрали, раненая нога слегка ноет, но ничего - терпимо. Теперь бы придумать как выпутаться... Надо ж было так лопухнуться - ведь не первый уж раз в такие передряги попадают. Мысли путаются, то ли от того, что вниз башкой висит, то ли от той отравы со стрелы. Один из глодов что-то пробурчал, Хак прикинулся, что все ещё в отключке, но было поздно... Носильщики остановились, подошёл глод, не такой косматый, как остальные, и без рогов, в огромной лапе зажата стрела. Без размаха воткнул Хаку в бедро, тот дернулся и зашипел от боли, но через пару мгновений безвольно обвис, и процессия продолжилась.

– Высший, погрузка золота закончена.
– Угрюмый головорез почтительно вытянулся.

– Рабы?

– Казнены, все до единого. Глоды уже их распотрошили...

– Проклятье!

– Прости, господин, но ты же сам говорил, что когда закончат, рабов под нож?!

– Да не о том я... Молодец, Кенш, я всегда тебе доверял, и не зря. А вот этому мерзавцу доверился зря...
– Дакар зло сощурился, грохнул кулаком по стеклу.
– Поганый майоришко, это я... я сделал его королём, а он видишь чего удумал! Ничего, ещё посмотрим!
– колдун замолчал, злобно пыхтя. Кенш вежливо поклонился и сделал шаг назад, готовясь выйти, но Высший остановил: