Гарем. Незабываемая

— У моего отца есть ещё дети? — спросила Нилима, обращаясь к Алессандро.

Должно быть объяснение, почему этот не бедный человек не захотел заботиться о ней, и она стала пленницей гарема, несчастной и счастливой в своей новой жизни.

— Два мальчика и две девочки, — просто ответил ей Алессандро.

— Ваши дочери более красивы, чем я?

— Они темноволосые, — быстро ответил ей брат. Вполне честно. Его другие сестры по отцу, Лаура и Франческа, считались очень привлекательными. Но особенная красота Нилимы казалась тонкому художнику несравненно совершенной.

Казалось, ответ её успокоил. Нилима тихо сказала своему отцу:

— Я ни на кого не держу зла. И если мой повелитель позволит, хотела бы передать подарки от всего сердца… моим братьям…моим сестрам…и мачехе. Вы ведь снова женились?

— Это так.

— Пусть все будут счастливы, как я. Мой господин дал мне всё, о чем только можно мечтать.

Голос Нилимы задрожал, в глазах заблестели слёзы.

— Алессандро, — быстро сказал султан, — Покажи своей сестре, что мы запланировали перестроить в саду. Я доверяю тебе.

Если он сейчас сам начнет успокаивать Нилиму, то она непременно расплачется всерьез и надолго.

Нилима немного отвлеклась, с интересом слушая Алессандро. Больше цветов, больше зелени, фонтанов. Ей это нравилось!

— Но вода может застояться и зацвести, — заметила Нилима.

— Этого не произойдёт, — улыбнулся Алессандро. — Я разработал особую систему очистки воды, позволяющую ей оставаться в наилучшем состоянии…

Он сорвал цветок и протянул его Нилиме. Она приняла этот дар.

— Алессандро…ты хороший…

Нилима провела нежным цветком по его слегка смуглой щеке, вмиг отозвавшейся на её ласку заалевшим румянцем.

— Осторжно, Нилима, — предупредил подошедший к ним султан. — Ты не должна прикасаться к другому мужчине.

— Это не я, — хитро возразила она. — Мой цветок сделал это!

И тут, смутившись, она спрятала лицо на груди Ахмада.

— Господин, могу я подарить своим сестрам немного из своих украшений?

— Нет, любимая. Так не пойдет. Я дам от твоего имени другие драгоценности. Твои украшения я хочу видеть только на тебе.

— Ладно, мой господин. Я немного устала и хочу отдохнуть. Пусть Нарцисс проводит меня.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Конечно, хорошо!

Нилима нежно улыбнулась. Ахмад позвал жестом Нарцисса.

Когда они с Алессандро остались одни, султан дал волю своим мыслям.

— Встреча с отцом расстроила Нилиму больше, чем я мог представить. А ей сейчас нельзя волноваться… Алессандро, Нилима беременна. Я уже сказал твоему отцу. Кроме вас, моей матери, Хакима и Даса никто не должен знать об этом.

— Я понимаю. Ахмад, это замечательные новости! Но…тебе, наверное, сейчас лучше быть рядом с ней?

— Немного позже. Нарцисс уговорами и хитростью заставит её уснуть. Не понимаю, в кого Нилима такая упрямая? Уговорить её лишний раз поесть или поспать весьма затруднительно.

— Нилима была очень желанным ребенком. С самого рождения все почитали за счастье баловать её, ласкать и радовать подарками.

— Вот и я не стал исключением. Мне хочется исполнять все желания моей любимой девочки.

Нарцисс делает волшебные успехи, если ему удалось даже это. Придя в покои жены, Ахмад убедился, что Нилима безмятежно спит. В руке она продолжала сжимать цветок, подаренный старшим братом. И нежно улыбалась во сне.

Немного полюбовавшись, султан ушёл. Нужно сообщить радостную новость Зубейде. Как и следовало ожидать, его мать слегка растерялась на несколько мгновений, но очень быстро её реакция сменилась полным удовольствием. Зубейда ласково поздравила его и предложила сыну снять волнение испытанным способом: развлечь себя изысканными танцами умелых красавиц.

Ахмад согласился.

Девушки очень старались. Чтобы как можно дольше удержать его внимание. Амад почувствовал, что негромкая музыка и грациозные движения танцовщиц и вправду начали завораживать. Так продолжалось, пока среди чувственного представления не появилась Нилима.

Видно, что слуги её нарядили в голубой шёлк, надели украшения, причесали и поставили на ноги…но разбудить забыли. Не глядя, она прошла на своё любимое место, рядом с Ахмадом, и положила голову на его бедро.

Музыка продолжала играть, а танцовщицы замерли в неопределенности.

Нилима, с удивлением, обернулась на полуобнаженных девушек и недоуменно подняла зеленые глаза на Ахмада…

Султан жестом приказал оставить их вдвоём.

— На тебя поступила жалоба, любовь моя, — Ахмад легонько приподнял её мордашку.

— В чём я провинилась?

— Почему ты не ешь того, что специально приготовил наш повар? Тем более, он сделал всё по моему приказу.

Он вздохнула.

Нилима снова капризничала с едой. С детства она уверенно обходилась таким минимумом пищи, как пташка, что Ахмад готов был поверить, будто эта девочка может насытиться одним воздухом.

Слуги в присутствии султана поспешно накрыли для неё столик. И незаметно удалилсь.

Нилима, надувшись, сидела среди подушек. Ахмад, опустившись рядом, ласково погладил её щёчку.

— Мне бы хотелось, чтобы ты стала есть немного больше.

— Я буду толстой, — упрямо возразила Нилима и бросила уничижительный взгляд на тарелку с «очень питательной кашей».

— Нет, не будешь, — продолжал уговоры султан.

— Господин не любит толстых девушек, -м гновенно напомнила Нилима.

— Разве? — Ахмад, приподняв бровь, испытующе бросил взгляд на её фигурку.

С тяжким вздохом Нилима потянулась за ложкой и опасливо зачерпнула непонятное варево… И попыталась, для начала, накормить Ахмада. Но тот был непреклонен.

— Даже детей не кормят насильно, — прошептала Нилима и со страдальческим видом начала ложка за ложкой глотать кашу. Пока вся тарелка не была очищена полностью.