Гарпунер

Снова у нас в экипаже некомплект. Два матроса, пострадавшие во время шторма в лазарете, у одного перелом руки, у другого сломано два ребра и нет старпома.

— Ты понимаешь Илья Николаевич, что к вам попросту никто не хочет идти?! — орёт капитан-директор на капитана, когда мы собрались в кают-компании «Алеута», после произошедшего — Никто! Половина всех пострадавших за сезон — с «Энтузиаста»! Два человека которые погибли — с «Энтузиаста»! У вас весь руководящий состав судна за сезон сменился, только третий помощник держится! Да вас уже просто бояться! Нет у меня для вас людей! Нету! До конца сезона будете ходить в том составе, который есть! Ставь Жохова на вахту, он молодой, выдержит!

— Жохов гарпунёр, ему стрелять надо — вяло возражает капитан, да и так всё понятно. Сухогруз «Колыма» только недавно отошёл от плавбазы, а значит нового человека, даже если его и направят на флотилию, придётся ждать не меньше месяца.

— Ничего! Выбирай ему вахты днём, когда идёт охота, а сам со своим штурманом и ночью можете подежурить! Да что я тебя учу?! Разберешься! В общем так, береги людей, больше ты у меня ни одного человека не получишь!

Ну а потом нам пришлось написать кучу рапортов и объяснительных, а также побывать и у представителя НКВД флотилии, уж очень у него много вопросов к нам накопилось.

Наш флотский чекист, в том числе и благодаря действиям которого «Алеут» удачно и без особых потерь вышел из истории с обнаружением японской секретной базы, был мужик в возрасте, и в отличии от своего коллеги с краболова «Коряк», особо размусоливать ничего не стал. Опытный и прожжённый оперативник не стал нас вызывать по одному, он собрал нас всех вместе и заставил написать, как всё было. Прочитав объяснительные, он высказался коротко, но ёмко.

— Вовремя Бивнев «ушёл», был приказ его арестовать, а теперь он остался чистеньким. Ну а вы… Вот вы где у меня все! — он показал кулак и почему-то покрутил его перед носом третьего помощника — Смотрите у меня, герои русско-японской войны херовы!

— И чего это было? — удивленно и задумчиво прошептал штурман «Энтузиаста», когда мы возвращались на китобойца.

— Это было сильно! — ответил я, а чего ещё сказать? Мужик реально произвёл на меня впечатление, такой по мелочам работать не будет и за неудачный анекдот под статью не направит, он — на своём месте! Ну а то, что он знает практически всё, про всех и каждого на «Энтузиасте» и всей флотилии, сомнений не вызывало.

Я прекрасно понимал, что арест Бивнева, принёс бы экипажу куда больше горя и неприятностей, чем его гибель. Димка, вода и морское дно ему периной, молчать бы не стал, а там глядишь и я, и нынешний капитан, присоединились бы к дружным рядам политзаключённых. Так что, как бы кощунственно это не звучало, но я согласен с чекистом, погиб наш старпом как нельзя вовремя.

Но неприятности мои, вызванные гибелью Димки, и не думали прекращается. Не успел я выйти от чекиста, как меня выдернули к замполиту. Та же история, по кругу, снова мне пришлось рассказать, как было дело, снова мне пришлось писать бумагу, ну а потом замполит перешёл и к сути того, зачем он меня вызывал.

— Мы с капитаном старые большевики, ещё в гражданскую воевали и знаем, что такое потери. Раскисать и опускать руки нельзя! Бойцы уходят, а бой должен продолжаться! Наша партия, наш народ и товарищ Сталин возлагают на нас большие надежды! Бивнев был хорошим человеком, честным, порядочным и отличным помощником для старших партийных товарищей! Без сомнения, его наградят за его подвиг, хоть и посмертно. Дмитрий был парторгом китобойца «Энтузиаст»! — заливался соловьём замполит, а я думал о других вещях: знал бы ты, что Бивнего могли вот-вот арестовать как японского шпиона, так бы на изгалялся! Да и взлёт по карьерной лестнице, моего старшего на один курс однокашника стал теперь понятен — он двигался по партийной линии, ведь когда Жохов пришёл на флотилию штурманом, то есть третьим помощником капитана, Бивнев был уже вторым! И ещё интересно, я прослужил на «Энтузиасте» несколько месяцев, а про то, что у нас есть парторг, даже и не знал!

— Да, полностью с вами согласен, Бивнев молодец, и всё такое, но я-то тут причём? — осмелился я задать вопрос.

— Как причём?! — искренне удивился замполит — мы считаем тебя достойным, занять место парторга! Гордитесь, Жохов, вам оказано высокое доверие!

— Э… Так я же не партийный! — от шока я и не знал, что ещё сказать.

— И это очень плохо! Но вполне поправимо! Вы сейчас же напишите заявление на вступление в ряды коммунистической партии и на самом ближайшем собрании партколлектива флотилии мы его рассмотрим. За рекомендации не волнуйтесь, одну даст вам комсомольская организация, а другую согласился дать Попов, да я и сам не против вас порекомендовать, вы вполне достойны! Передовик, имеете поощрения от наркомата, по секрету вам скажу, что вы так же представлены к правительственной награде, думаю наша партийная ячейка не будет против принятия вас в кандидаты! Через шесть месяцев, если хорошо проявите себя, то станете полноправным членом партии! Или вы против?! — подозрительно уставился на меня замполит.

— Нет-нет, что вы! Согласный я! Всю жизнь мечтал, но несмел надеяться! — поспешил соврать я, покрываясь холодным потом.

— Мечты имеют свойство сбываться молодой человек! Тем более такие светлые и чистые! — с улыбкой отреагировал на мой ответ замполит, и подвинул ко мне лист и перо с чернильницей — Пишите! До исполнения вашей мечты, один шаг!

Глава 8

Прием меня в кандидаты прошёл как-то сумбурно и быстро. Через неделю, во время очередной бункеровки, меня выдернули на «Алеут» и поставили перед толпой матросов и раздельщиков, за столом, накрытым красным сукном заседали замполит, Попов, и капитан-директор. Зачитали мои характеристики от комсомольской организации и от флотилии, а потом и рекомендации которых было целых три! Третью, неожиданно от меня, выдал мне старпом! Задали несколько вопросов, на которые я ответа не знал. Я выкрутился, ответив туманно и расплывчато и в духе восхваления лично товарища Сталина, который подарил нам "счастливое детство" и ведёт нас "в светлое будущее", этот ответ удовлетворил всех более чем. Затем слово взял капитан-директор и целый час (я не преувеличиваю!) вещал о том, какой я был активный комсомолец, передовик и вообще, «спортсмен и просто красавец». Замполит резюмировал выступление начальства, да так, что я уже было обрадовался, что минует меня чаша сия, но как оказалось зря.

— Итак, товарищи! Как я уже ранее докладывал, в партийную организацию нашей китобойной флотилии, то есть мне лично, поступило заявление от второго помощника капитана китобойца "Энтузиаст" — гарпунёра Виктора Жохова, с просьбой о вступлении в партию. Всем известно, что Жохов, являясь передовиком, имел ранее ряд злостных нарушений в дисциплине, и даже наказывался понижением в должности! Этот досадный факт в его биографии не делает ему чести, товарищи. Однако будем объективны, нарушения дисциплины были Жоховым допущены по ряду объективных и уважительных причин и все дисциплинарные наказания с него давно сняты досрочно. Но, тем не менее, для кандидата в члены ВКПб, подобные проступки недопустимы! Я надеюсь, что комсомолец Жохов сделал выводы и подтянет свою персональную дисциплину до образцового уровня. Учитывая, колоссальный потенциал Жохова, являющегося первым советским гарпунером, отличным штурманом и его заслуги перед партией и народом, а также его участие в спасении прославленных полярных лётчиков и всей флотилии «Алеут», считаю возможным проявить великодушие к комсомольцу Жохову, дать ему, так сказать, наш всеобщий мандат доверия, и принять его в кандидаты ВКПб. Кто «за», прошу поднять руки?!

Я не успел рта раскрыть, чтобы попытать возразить: «Что я мол недостоин, мне еще рано, позвольте мне уйти в самоотвод». Но поздно, поднялся лес рук. И сияющий замполит довольно и важно провозгласил.

— Единогласно?! Замечательно! Я и все руководство нашей флотилии, выражает надежду, что глубоко обдуманное решение нашего с вами дорогого товарища Виктора Жохова, послужит достойным примером для остальных — для всех тех, кто еще не решился, открыто заявить о своем решении, вступить в ВКПб. Жохов, поздравляю Вас и прошу садиться! После собрания, Вам надлежит незамедлительно подойти ко мне.

Но на этом всё не закончилось. Перед вручением партийного билета, я расписался в ведомости об удержании партийных взносов и получил несколько партийных поручений, суть которых сводилась только к одному — я теперь должен голыми руками душить китов в промышленных масштабах и наизусть выучить полное собрание сочинений товарищей Ленина и Сталина, а также всех остальных не менее достойных товарищей, в основном немецкого и еврейского происхождения! С каждой зарплаты мне теперь предстояло отчислять долю в «общаг», для обеспечения достойного содержания вышестоящего партийного аппарата. А это, уже другие деньги! Не те детские и довольно маленькие взносы в копилку комсомола, а много больше! Испытательный срок мне, как и обещал замполит, установили в шесть месяцев. Ровно шесть месяцев мне давалось, что бы я вырос над собой, и осознал, какое же высокое доверие мне оказано! У меня, как у кандидата, появлялось почетное и обязательное право присутствовать на многочисленных партийных собраниях и даже иметь совещательное слово. То есть, чисто теоретически, я мог выходить на трибуну, откуда гневно вскрывать недостатки товарищей по партии и критиковать других членов ВКПб, вплоть до капитан-директора или даже, самого великого и ужасного замполита! Но, это в теории! На практике, такими делами заниматься не стоит, если жить хочется, и уж поверьте, я точно так делать не буду, если конечно мне никто повода не даст. Дальше уже голосовали три члена партии из команды «Энтузиаста», и я в мгновение ока стал парторгом нашего китобойца!

Замполит торжественно вручил мене картонную папку с протоколами партсобраний нашего героического китобойца, выписками и конспектами покойного Бивнева. Уже в своей каюте я бегло просмотрел папочку и выпал в осадок. Димка Бивнев старательно писал замечательные протоколы липовых партийных собраний с грамотными и своевременными решениями и сногсшибательными идейными инициативами, и головокружительными предложениями. Чего, например, стоит предложение, выйти с инициативой в правительство СССР о приглашение в нашу страну всех безработных и угнетаемых жителей капиталистических стран, для предоставления им советского гражданства и последующего трудоустройства! Ведь по Конституции СССР, у нас в стране было гарантировано право на труд всем гражданам страны. К тому же, рабочих рук постоянно не хватало, а в загнивающих капиталистических странах свирепствует безработица, и прозябают от вынужденного безделья миллионы людей, голодая и проклиная буржуев и капиталистов. Вот, их бы сейчас на нашу флотилию! Эх, глядишь и коммунизм не за горами! Ура, товарищи! Его грандиозные доклады в вышестоящие партийные организации были наполнены политически зрелыми предложениями с далеко идущими перспективами и глубокомысленными анализами непростой ситуации в стране и во всем мире. Я, буквально плакал от умиления и восторга, зачитываясь толстенными приложениями к протоколам и решениям партийных собраний, которые, «между нами девочками», вообще, ни разу не проводились. Спасибо тебе дружище, за сэкономленное время и сохраненный в здравом уме рассудок. Ну а конспекты, это вообще отдельная история, законспектировать полтонны работ плодовитых на разные бредовые идеи В.И. Ленина, К. Маркса и Ф. Энгельса, и пару кубометров постановлений и решений всевозможных очередных и внеочередных съездов, а также многочисленных пленумов и прочих запланированных и незапланированных бесконечных коммунистических сборищ, всяких банно-прачечных заседаний и полуночных партийных бюро, советов и вечеринок, это надо было уметь! Я теперь под другим углом взглянул на нелюдимость и бесконечную злость Димона, тут хочешь-не хочешь, а озвереешь! Да и в каюте он своей получается постоянно пропадал не потому что людей сторонился, а работал товарищ! Ох и работёнку мне подкинули, теперь всё это предстояло делать мне…