Гарри Поттер и Фактор Неопределённости

Сорри кивнул:

— Они спрятали их здесь так, чтобы никто и никогда не нашел, а заклинания для открытия тайника скрыли в Карфакском Аббатстве. Люциус нашел тайник, выследив последнего выжившего родственника тех колонистов и выпытав это у него, — он достал свернутый кусок пергамента и отдал Гарри. — Я нарисовал карту катакомб. Аллегра не горит желанием говорить мне, где тайник... доверчивость не входит в число ее добродетелей, уж поверьте... но приблизительное местонахождение я знаю. Тайник вам придется искать самим, но это хоть сузит вам круг поисков. Вход в катакомбы есть под деревом перед кафе “Магнолия” на Локус-Стрит, начать вам придется оттуда. Дерево вы не пропустите, оно все в шариках, — он встал. — Это все, что я могу сделать. Надеюсь, вы скоро до нее доберетесь, потому что я, честно говоря, начинаю нервничать. У меня такое ощущение, что я в любую секунду проколюсь и засвечу свое прикрытие.

Гарри встал и положил руку ему на плечо:

— Ты там держись. Это все скоро кончится, — Сорри кивнул.

— Слушайте, — сказал он. — Если все сорвется, и вам надо будет найти логово Аллегры… у меня в кармане лежит аппарационный направитель. Вот вторая часть от него, — Гермиона взяла ее. — Как только достанет таблички, она поведет меня туда, — он замялся. — Есть еще кое-что, что вам, наверное, следует знать.

— Что?

— Ее магия управления временем. Она теперь намного, намного лучше в ней разбирается. Она может посылать людей дальше и с меньшими усилиями.

Гарри покачал головой:

— Знал бы, как она это делает, хоть контрзаклинание бы подобрал.

— Не могу точно сказать, как работает эта магия, но она требует таких огромных усилий потому, что в основном является ментальной проекцией.

— Как гламур? — спросила Гермиона.

— Да, что-то вроде того. Волшебнику нужно визуализировать свою цель и потом призвать магию, достаточно сильную, чтобы переправить его туда.

Гарри выдохнул сквозь зубы:

— Сразу видно, как от этого можно вымотаться.

Сорри пожал плечами:

— Не знаю, как это скажется на всем, что тут происходит, но предупрежден — значит вооружен, — он улыбнулся им. — Удачи.

Потом он развернулся и ушел прочь, а Гарри стоял на месте и смотрел ему вслед.

Гермиона вздохнула:

— Можно поинтересоваться… еще раз… почему ты не привлекаешь Р.Д.?

— Потому что Аллегра никогда не упустила бы из виду мобилизацию, это бы ее насторожило. Я надеюсь, что она не знает, как близко я к ней подобрался, а если это так, я предпочту все так и оставить.

Квинн поднялась:

— Нужно пробраться в катакомбы как можно скорее.

Гермиона тоже вскочила на ноги:

— Да ладно! Там будет полно ее головорезов!

— Нет, мне так не кажется, — продолжила Квинн. — Если она знает, где тайник, и что до полночи ей его не открыть, она, скорее всего, сидит у себя в убежище и готовится к обращению.

— А тебе-то откуда знать?

— Потому что я бы именно так и поступила, — сказала Квинн. — Мне хотелось бы все иметь наготове, чтобы, когда у меня будет жертва, можно было бы провести ритуал немедленно, а не терять время на поиски каких-нибудь ингредиентов для зелья.

— Она права, — сказал Гарри. — Если мы хотим получить эти таблички раньше Аллегры, нам нужно идти сейчас. Чем раньше, тем лучше.

— Есть только одна крошечная проблемка: у нас нет заклинаний для открытия тайника, и даже если бы были, их невозможно использовать до полуночи.

Он покачал головой, глядя куда-то вдаль:

— Я бы смог туда пробраться.

Гермиона почувствовала, как в груди всколыхнула тревога, неумолимая, как морское течение, и вместе с ней осознание, что Гарри что-то недоговаривал... что-то важное.

— Ой, неужели? Так же, как задурил того охранника в Граннингз? И как именно ты сможешь туда попасть? И если мы и получим таблички — что тогда?

Гарри продолжил, будто вовсе ее не слышал:

— Есть еще кое-что, чего ты не знаешь, Гермиона. Я могу проникнуть туда и забрать таблички... потом будем ждать, когда она за мной придет. А там посмотрим.

* * *

Сорри был прав... дерево было невозможно не заметить. Кафе “Магнолия”, как выяснилось, было кейдженско — креольским рестораном, и дерево у тротуара возле ресторана было усыпано сотнями, может даже тысячами шариков, которые в день до начала Лента (Лент — сорокадневный период до Пасхи у католиков, что-то вроде нашего Великого Поста, а день до его начала — что-то вроде нашей масленицы — прим. пер.) выдавались постоянным посетителям как сувениры, и те на счастье забрасывали их на дерево.

Гермиона наложила на них Заклятье Неприметности, чтобы они смогли поискать вход без лишнего внимания со стороны прохожих. Гарри ползал по пешеходной дорожке, осматривая решетки для стока воды вокруг дерева. Наконец он поднял одну из них и уставился вниз.

— Здесь, — объявил он. Гермиона с Квинн наклонились и всмотрелись вглубь... там был гладкий каменный канал, горкой уходивший вниз и исчезавший из виду. Без единого слова Квинн села на край горки и скатилась вниз. Гермиона последовала за ней, а потом и Гарри, по пути закрывший решетку над головой.

Гермиона катилась, казалось, уже целую вечность, когда горка вдруг кончилась. Пару секунд она провела в свободном полете, а потом Квинн схватила ее поперек туловища, и они вместе бухнулись на землю. Минуту спустя с горки свалился Гарри и приземлился на копчик, морщась от боли.

— Блин, — пробухтел он, вставая на ноги и потирая зад. Он жалобно на них посмотрел.

Гермиона достала карту Сорри и зажгла палочку.

— Сюда, — указала она. Гарри направился вперед, и они пошли по коридору. Гермионе пришлось побороть ужас, который вселяло это место. Катакомбы оказались не душными, тесными, грубо вытесанными туннелями, как она ожидала. Это были выложенные камнем пещерообразные сводчатые ходы, пол устилали разномастные камни, пещерный детрит и иногда кости давно погибших волшебников. Сияющий кончик палочки Гарри, которую он держал высоко над головой, казался необычайно маленьким в чернильно-черной темноте, окружавшей их.

Они шли по бесконечно запутанным ходам, Гермиона как можно точнее следовала самодельной карте Сорри. Говорили они не много: промозглая атмосфера душила слова вместе с мыслями еще в зародыше. Гермиона пыталась сохранить чувство направления, но через полчаса она его совершенно утратила. Наконец они дошли до места, где кончалась карта Сорри.

— Дорогу он знает только до сюда, — сказала она, сворачивая лист и кладя его в рюкзак. Они стояли на Т-образном перекрестке перед огромной каменной стеной, поросшей мхом и испещренной черноватыми ручейками.

— Должно быть, где-то рядом река, — произнесла Квинн. — Тут так сыро.

Гарри повернулся к спутницам:

— Нужно разделиться.

Гермиона покачала головой:

— Мне не кажется, что это такая хорошая идея.

— Нет, он прав, — поддержала его Квинн. — Тайник придется искать в обеих сторонах, будет быстрее, если мы разделимся. Исследуем каждый свой ход, а потом встретимся здесь, скажем, минут через пятнадцать, и решим, что делать.

Гермиона все еще сомневалась.

— Я пойду туда, — сказал Гарри, указывая налево. — Квинн, вы с Гермионой идите в другую сторону.