Гарри Поттер и осколок прошлого

Когда он поднял какой-то осколок и с силой провел по своей руке, а после жадно присосался к ранке, я запаниковала. В результате борьбы я повалила его на песок, почти закопала и таки оторвала его от ранки, которую тут же забинтовала оторванной от подола полоской. Обиженные глаза мальчишки что-то всколыхнули в моем сердце, и я протянула свое запястье и острый осколок. Пей, мол, мою. Но себя не смей ранить! Мальчик долго рассматривал мою руку, а потом, вцепившись в нее обеими руками, попытался встать. Я ему тут же помогла. Еще раз посмотрев на мою руку, а потом мне в глаза, он покачал головой.

Ага. Не будет. Мы пошли дальше. Целью назначили гору, которая виднелась неподалеку. Путь был однообразным и безумно тяжелым. Жара стояла адская. Тем более, что когда мы достигли подножия горы, то стали подниматься к вершине. Но через какое-то время я немного приспособилась и стало чуть-чуть легче. В дороге я думала. Много думала. Думала о том, что почти ничего не помню. Слова словно сами собой всплывают в голове. Как мы здесь оказались? И где это «здесь»? Что делали, что мы должны сделать? Как отсюда выбраться? И самое главное: кто этот мальчик? Я не помню даже его имя, но он явно мне дорог. Он мой брат? Или просто друг? Мальчишка за все это время не сказал ни единого слова. Он немой? Даже если и так, он явно знал, что нужно делать.

Остановиться и основательно над этим подумать я не могла. Силы меня покидали. Не факт, что если я остановлюсь и сяду, то смогу потом подняться и идти дальше. Само это место вытягивало силы и волю. Вскоре я стала спотыкаться и из последних сил прибавила шаг. Вершина песчаной горы близко, а там и спуск вниз. Должно стать легче.

Пот застилал глаза. Удушающая жара просто уничтожала. Хотелось остановиться, закопаться в песочек и спастись от этого пекла, но я упрямо передвигала ноги.

Вершины горы я достигла неожиданно и просто упала прямо там. Но тут же вскочила, заграбастала тело мальчика в охапку и попятилась, с ужасом уставившись на потоки лавы в бездне.

Прижав тельце мальчика к себе, с трудом взяла себя в руки и огляделась. Песчаный порог обрывался небольшим каменным пятачком, за которым сразу был провал. Внутри песчаной горы был действующий вулкан. Я хихикнула. А я еще думала, что ощущение раскаленной сковороды под ногами — это плод моего воображения! Тут мальчик чуть пошевелился и, повернув голову, уставился на что-то. Проследив за его взглядом, я с ужасом помотала головой. Мальчик обреченно опустил глаза и кивнул.

Нет, он правда считает, что по этому хлипкому недоразумению в пол ладони шириной можно перейти на ту сторону?! Но видимо мальчик так и собирался поступить. Затрепыхавшись в моих объятиях, он настойчиво пытался освободиться. Пришлось его отпустить. В груди что-то тоскливо сжалось. Шатающейся походкой ангел направился прямо к краю. Я решительно схватила его за руку и повернулась обратно к пустыне. Спуск вниз однозначно был лучше, чем участь сгореть в огненной бездне.

А мальчик… взвыл и заплакал. Это сломало меня. И я все же согласилась рискнуть. Но перед этим разорвала рубаху на ленточки и крепко привязала к себе ангелочка. Он не сопротивлялся. Длинные белые волосы мальчика я заплела в косу и скрутила в фигу ему на макушке. Свои тоже аккуратно заплела. Мимолетно отметив, что косы наши слишком длинные и почти одного цвета, я глубоко вздохнула и обреченно посмотрела на тоненькую дощечку. Посадив мальчика себе на спину, я разбежалась и быстро побежала по дорожке. Огромным усилием воли держала глаза открытыми, видя лишь конец тропки. А дорожка под ногами пружинила, что отнюдь не способствовало спокойствию.

Преодолев адский мостик, я вывалилась по другую сторону горы и с криком упала в снег. Путь вниз занял совсем мало времени. Мои пятки были сильно обожжены сначала лавой и горячими брызгами, а потом льдом и снегом. Последнюю одежду я изорвала на лоскутки, которыми обмотала ожоги себе и мальчику. Воспоминанием об огненной бездне стали несколько чуть остывших камешков, внутри которых мерцали искры живого огня. Камешки грели, и выкидывать их было жалко.

Спустившись с горы, мы снова двинулись в путь. Вскоре впереди замелькали признаки цивилизации и, чуть ускорившись, мы вошли в деревню. Жители тут же высыпали на встречу, сияя радушием и улыбками. Мальчик сверкал на них глазами и своим тельцем прикрывал меня. Тут я решительно подошла к самой наряженной женщине и попросила у нее одежду. Женщина явно обрадовалась и повела нас к себе в дом. Он был просто огромен. Мне было предложено три платья, а парню отдан ворох мужской одежды.

— Гости у нас — огромная редкость. Наша деревня стоит в слишком плохом месте, и соседи не желают заглядывать к нам. Мои дети живут со своими семьями далеко, поэтому эта одежда мне ни к чему. Забирайте себе.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила я. Женщина поморщилась.

— Не произноси этого слова здесь. Оно… плохое. Если хочешь отблагодарить, лучше помоги по хозяйству. Мальчик поможет в поле нашим мужчинам, а тебе работы и дома хватит. Сейчас уже поздно, да и вы устали. Я дам вам лечебные мази и еды. Приведете себя в порядок, отдохнете. А потом поможете нашей деревне. Сейчас сбор урожая, и рук не хватает. Мы будем рады любой помощи, — с этими словами хозяйка вышла.

Я недоуменно проводила ее взглядом и посмотрела на ангелочка. Мальчик пристально смотрел на дверь и о чем-то думал. Вернулась хозяйка с баночкой мази и двумя холщовыми сумками.

— Давайте, обработайте раны и садитесь ужинать. За мазь благодарить не надо. Она почти выдохлась. Поможешь мне потом новую сварить.

— Ага. Хорошо. Я не против. Благодарим за одежду и помощь. Что мы можем сделать взамен? – женщина сузила глаза.

— Завтра сходишь к колодцу за деревней и принесешь воды для дома, хлева и бани. У самой руки никак не дойдут. Потом я покажу тебе, как управляться с хозяйством, а вечером изучишь книгу с рецептами. Ночью пойдем за травами. Они тут растут, за деревней. Покажу, какие травы и как собирать. Послезавтра прополешь грядки и приведешь в порядок растения, которые там растут. И считайте, что больше ничем мне не обязаны. Через час будет готов ужин. А пока сходите умойтесь. Рукомойник за домом.

Я кивнула и потянула ангелочка на выход. Ничего так, ушлая мадам. Сразу припахала, да еще и по полной. Но не нам жаловаться, за помощь нужно платить.

Все препятствия позади. Мы среди людей. Можно расслабиться. В умывальнике мы ополоснулись, как смогли. С волосами была беда. Они мешали, но отрезать их было нечем.

Потом мы пошли в уголок, который хозяйка нам выделила. Там я долго обрабатывала спину мальчика мазью, от чего он блаженно щурил глаза и улыбался. Потом и я улыбалась, получив массаж ног и море удовольствия. Спать приходилось на жестких сундуках, но отдохнуть хотелось сильно. Уходить на свое место мальчик отказывался наотрез и обиженно сопел носом. Пришлось ютится вдвоем на узкой лежанке. Но зато мальчишка успокоился и уснул, для верности обхватив меня всеми конечностями. Лежа в неудобной позе, я улыбалась, слушая сопение ангелочка. Все же мы выбрались из того ада!

Утром проснулись от громких криков. Хозяйка с кем-то ругалась. Переглянувшись, мы с мальчиком вздохнули и встали. Усталость прошла, но совсем немного. Будто мы поспали от силы часик. Зевая, поползли к умывальнику. Пить сырую воду непонятного происхождения не хотелось. Поэтому пошли в дом. Хозяйка ругалась с пареньком не старше моего ангелочка и всячески его обзывала. Мне это не понравилось, поэтому поприветствовать хозяйку мы не пошли.

Подобрав хозяйскую торбу и собрав нетронутый ужин, мы вышли во двор.

Хозяйство у нее было большое. Разнообразные животные, домашние птицы и очень много неизвестных мне пород, а иногда и видов. Весь день мы работали: носили воду, убирали в загонах, кормили скот… Ужасно устали. Не добавляло радости и то, что сама хозяйка все это время зорко за нами следила, не давая отдыхать и прямо-таки излучаю недовольство. Мое мнение о ней изменилось. Она помогла нам не из-за добрых намерений, а надеясь нас припахать. Но мы все равно работали, потому что, как бы там ни было, она нам помогла.