Гарри Поттер и… просто Гарри
Шрифт:
— Я тоже так думаю, — закусила губу Гермиона, — может, Малфой? Для него, конечно, крутовато, но всё же… То-то он смеялся сегодня за завтраком…
— Нет, — твёрдо сказал мой друг. Все посмотрели на него. Он напустил на себя вид учителя, который втолковывает логарифмы нерадивым ученикам, и объяснил:
— Подобные проклятья недолговечны. Поэтому ему надо было бы переться сегодня ночью — где там хранятся мячи? Сделал бы подобное раньше — чары бы рассеялись. А этой ночью он не мог выйти из родных слизеринских чёрт-бы-их-побрал подземелий стопудово!
— Почему? — спросил я.
Пат засмеялся.
—
— Короче, — резюмировал я голосом диктора, читающего вечерние новости, — вчера в слизеринских подземельях состоялась массовая драка с участием двух противоборствующих сторон?
Пат радостно закивал головой:
— Ещё какая. В лучших традициях трактирных драк Дикого Запада.
— И кто победил? — поинтересовалась Лу.
— А победил Снейп, — ухмыльнулся Пат, — не знаю, каким местом он почуял, что у нас творится, но… Короче, он пришёл, наорал на нас… Наорал, понимаете? Он ведь обычно чем злее, тем тише шипит. А это так орал, да в таких выражениях… Таким убедительным Снейп ещё не был, я вам говорю! Всех разогнал по комнатам, притом на каждую личноналожил заклятья, чтобы никто не вышел. Да никто и не пытался, все были в шоке… А знаете, некоторые фразочки были чисто маггловские. Откуда бы ему их знать, а? Теперь, кстати, есть новое правило — запрет на азартные игры на деньги.
— А не на деньги? — спросила Гермиона.
— А раньше что, не играли? — удивился я.
— Играли, наверное, — пожал плечами мой друг, — просто до драк не доходило.
— Значит, Малфой выйти не мог, — констатировал я после минутного молчания, в красках представляя потасовку в Слизерине.
— Нет. Обойти снейповы чары даже мне не удавалось. Пока, по крайней мере. Мы, кстати, и сегодня наказаны. Весь факультет. В пять все должны быть по комнатам.
— Ого! — удивилась Гермиона, — а чего же тогда Малфой радовался так за завтраком?
— Долг не пришлось отдавать, вот и радовался, — засмеялся я.
Наконец Лу возмутилась:
— Ну-ка быстро объясняйте, что у вас за дела с этим Малфоем! Достали уже ваши оговорки!
Мы объяснили вкратце. Для развёрнутых ответов времени было в обрез — я прямо-таки чувствовал недовольное сопение мадам Помпфри. Она уже выходила из своего кабинета и заявила, что ещё пятнадцать минут — и навещение больного друга окончено.
— Так это тот альбинос, которого мы встретили в Дрянном переулке… — пробормотала Лу, глядя в пол, будто решаясь нам что-то сказать, — знаете, ребята… я вам не писала в письмах, но… кажется, за мной следят.
Я лежал и смотрел в тёмный потолок. Ночной Хогвартс был полон какой-то зловещей тишины, и поэтому находиться одному в огромной палате было жутковато. После того, как мадам Помпфри удалось вытурить моих друзей отсюда, она дала мне какое-то снотворное зелье и
сказала, что я буду спать до утра. До утра почему-то не получилось — я вот проснулся и лежу теперь, гадая, сколько же сейчас времени.За Лу следят. Мы с Патом поверили сразу. Паранойей наша сумасбродная подружка не страдала, и даже наоборот. Такую вещь, как слежка, могла бы по причине легкомысленного нрава и не заметить вовсе. Хотя в последнее время, меня всё чаще одолевают мысли, что мы ещё многого не знаем о нашей Лу.
Моя первая мысль была самая жуткая и, тем не менее, самая правдоподобная. Лу всегда как магнит притягивала к себе разных психов. Не мне одному пришла в голову эта мысль, поэтому Пат тут же озабоченно сказал:
— Лу, может стоить обратиться в полицию?
Лу насмешливо фыркнула.
— Ты же знаешь, что мне скажут, что я нервотичка. И притом я не думаю, что за мной следят магглы.
Повисла многозначительная пауза. Пат в глубокой задумчивости сдвинул брови, и, вздохнув, проговорил:
— Или я совсем тупой, или ты, Лу, чего-то не договариваешь. А так как вероятность первого ничтожно мала…
— От избытков скромности ты никогда не страдал, — не удержался я.
Пат поднял указательный палец, призывая к молчанию.
— Твоя бабка — вейла. Хоть я и не дождался ни от кого вразумительного ответа, кто это, но это сейчас не важно. Твой отец — тоже, в принципе, волшебник. Твоя мать…
— Она — маггла, — перебила его Лу.
— Ладно, маггла так маггла. Дальше. Твоя сестра — волшебница. Ты говоришь, что ты — не ведьма. Но откуда-то знаешь, что за тобой следят не магглы. Кто ты после всего вышеперечисленного? Маггла?
— Нет, — раздражённо ответила наша подруга.
— Ты сквиб? — продолжал допытываться Пат.
— Нет, я — не сквиб, — ещё раздражённей ответила Лу.
— Я сдаюсь, — развёл руками Пат, — так почему же ты не колдуешь?
Лу закатила глаза.
— Разве непонятно? — воскликнула она, — мне нельзя колдовать! — и, глядя на наши непонимающие лица, добавила серьёзным тоном, — это опасно!
Лу и серьёзность — это странное сочетание. Наверное, поэтому я сразу вспомнил, что она ни разуне брала в руки волшебную палочку.
— Опасно? — скептически хмыкнул Пат, — опасно — это когда ты в короткой юбке на улице появляешься, а колдовать…
Лу было открыла рот, чтобы возразить, но я прервал их обоих.
— Всё. Хватит. Когда за тобой стали следить, Лу?
Она некоторое время недовольно покривила губы и сказала:
— Кажется, после того, как я встретила эту парочку на Косой Аллее. Не сразу, а может… ну, через неделю или полтары. Я теперь не так часто на улицу выхожу, а в школу меня отцовский шофёр отвозит.
— Боишься, что тебя могут похитить? — охнула Гермиона.
— Нет, что ты, — махнула рукой Лу, — в случае чего, постоять я за себя смогу.
Пат недоверчиво хмыкнул, Лу хмуро на него зыркнула и продолжила:
— Просто скучно одной.
— А когда ты встретила Малфоя со Снейпом, ты что-нибудь слышала из их разговора? — спросил я.
Лу наморщила лоб и честно попыталась вспомнить.
— Да ничего такого. Этот, в чёрном, спросил «что происходит». Белобрысый сказал, что и сам ничего не понимает. Вид у обоих был премерзкий. А потом они меня заметили…