Гарри Поттер и… просто Гарри

— И точно, — досадливо произнёс мой друг, — я ещё тогда подумал, что места знакомые…

— Ну вот, — сказал я, — и когда я в отключке был, то дом Сириуса видел. Я просто не узнал его сразу. И орал так портрет его матери…

— И что ты думаешь?

— Думаю, что дело — дрянь. Он что-то искал — и он нашёл. Меня это совсем не воодушевляет… Что же Регулус у него стащил, а?

— Медальон, — логично ответил Пат, — думаешь, он был дорог ему, как память?

Я нервно рассмеялся и подумал, что в нашей схеме имя Тёмного Лорда надо обвести красным маркером.

* * *

Мы опять спали вповалку в одной комнате. На этот раз, в гостиной Сириуса. Просидев в гостях три с половиной часа, я плюнул и сказал, что нам пора. Видимо, крёстный не просил удерживать нас до последнего, и нас отпустили, хоть и со скрипом. Вывалившись из камина в тёмный дом, мы подозрительно осмотрелись вокруг, и пришли к выводу, что будем дожидаться крёстного и Люпина в гостиной все вместе.

Мы долго и старательно делали предположения, что это может быть за медальон. У меня разболелась голова, но ни к чему толковому мы так и не пришли.

— Да зачем он вообще его украл? — недоумевал я.

— Он очень важен для Волдеморта, — произнесла Гермиона.

— Это и так ясно, — буркнул Пат.

— А может, — начала Лу, и все повернулись к ней, — может, с его помощью можно ослабить силу Тёмного Лорда?

Все замолчали на пару секунд, и она добавила зловещим голосом:

— Или даже уничтожить его.

— С помощью медальона? — недоверчиво поднял брови Пат.

— Не забывай, мы же живём среди магии, — напомнил ему я.

— Но всё-таки, убить с помощью медальона?!

— Не убить, а уничтожить, — поправила Гермиона.

— Совсем не одно и то же! — съязвил мой друг.

— Можно и не такое, — обиделась за свою версию Лу.

— Он же был Пожирателем. Зачем ему убивать своего хозяина? — задался вопросом Пат.

— Снейп тоже им был, — напомнил я. Пат замолчал.

— Может, это какой-то артефакт? С чёрной магией? — задумчиво проговорила Гермиона.

— И поможет ему обрести былую мощь, — продолжил мысль мой друг замогильным голосом, — или даже большую.

— В любом случае, ничего хорошего, — пессимистично резюмировал я, — если Лу права — то у нас в руках было оружие, а мы его проглядели. Если вы правы — то он не преминёт воскреснуть. И так, и так — паршиво.

Все замолчали, обдумывая серьёзность ситуации. Пат закурил от свечки. Я посмотрел на зашторенные окна, за которыми давно уже была ночь. А где-то там есть Волдеморт, жаждущий власти, мечтающий отомстить и убить меня. Нет, я привык с детства, что меня не любят. Не переносят мой вид, морщат нос, когда я захожу в комнату. Я знаю, каково быть лишним в доме. Я давно твёрдо уяснил истину, что обязательно будут люди, которым ты будешь просто не нравиться.

Но было так странно ощущать, что у тебя есть враг. Настоящий враг. Опасный и смертельный. Который не успокоится, пока не прикончит тебя. И которого надо убить до того, как он убьёт тебя. Или он, или я…

— И что за мразь подслушала пророчество! — зло воскликнул я, и все вздрогнули.

А Гермиона вдруг сказала:

— Хорошо, что вы решили стать анимагами.

Мы удивлённо воззрились на неё.

— Ты же всегда была против, — сказал Пат.

— Представляете, какие это возможности! — начала воодушевлённо объяснять она, — если начнётся война, вам это здорово поможет. Особенно Гарри. У вас и в человеческом облике должны проявляться некоторые особенности анимагической формы! У вас ещё их нет?

Она требовательно посмотрела на нас с Патом, будто прямо от её взгляда у меня вырастут копыта, а мой друг вскочит и полетит.

— Проявляются, — мрачно ответил я.

— Правда? — саркастически скривился Пат и по его виду я решил, что он сейчас скажет какую-нибудь пошлость. Что-нибудь про жеребцов…

— Через два дня полнолуние, — продолжил я, — и в присутствии Рема у меня волосы на затылке дыбом встают, и ощущение такое… не знаю… опасности, что ли…

— Лошади чуют волков, — в наступившей тишине произнесла Лу, — я в книжке какой-то читала. Они волноваться начинают, если по близости волки, потому что боятся их. Но не все, конечно. Бывает, сильные вожаки табуна сами волков топчут копытами.

— Гарри Поттер — вожак всех коней, — продекламировал Пат.

— Сейчас в лоб получишь. Копытом.

— А у меня зрение лучше стало, — проигнорировал меня Пат, — острее.

— Везёт, — позавидовал я ему и поправил съехавшие на нос очки.

— Всё это хорошо, — произнесла Гермиона, нервно глядя на часы, стрелка которых подходила к двенадцати, — значит вы уже на полпути…

— Гарри, а когда ты превратишься, — невинно попросила Лу, — ты меня покатаешь?

Пат расхохотался.

— Обязательно, подруга, если Волдеморт не пустит меня на конскую колбасу, — улыбнувшись, ответил я.

— Не говори так, — нервно произнесла Гермиона, — никогда не говори. Ты должен верить в победу.

— Она права, — уже серьёзно сказал мой друг, — ты ведь должен быть готов, Гарри. По-настоящему готов сразиться с Лордом.

* * *

Я сидел в кресле и мрачно смотрел на часы через каждые десять минут. Все остальные спали. Я вздрогнул, когда около камина скользнула тень, но это оказался только Живоглот. Он пару минут решал, к кому ему лучше забраться на колени — ко мне или к Гермионе, и в результате выбрал меня — наверное, хотел, чтобы его погладили.

— Что же ты, котик, не сожрал Петтигрю вовремя? — тихо поинтересовался я.

Кот поднял на меня свою рыжую морду и изучающе посмотрел мне в глаза.

— Что, принципы не позволяют съесть предателя, да? — хмыкнул я, — гадость всё-таки такая…

Когда мы были у Уизли, то я решил поинтересоваться у Рона о его бывшим питомце.

— Да ничего особенного в нём не было. Крыса как крыса.

— И что, он никогда не вёл себя странно? — усомнился Пат, — Не исчезал надолго? Не объявлялся внезапно в неподходящих местах?

Не знаю, что имел в виду мой друг, говоря о «неподходящих местах». Я живо представил, как крыса падает тебе на голову где-нибудь… в туалете, например… Рон посмотрел на Пата со смесью недоверия и интереса, как и смотрела на моего друга добрая половина Гриффиндора.

— Да нет, я же говорю. Спал и ел. Бесполезная была крыса. То есть, не крыса… Ну, вы сами понимаете.

Лично я не понимаю каково, когда твоё домашнее животное вдруг оказывается анимагом-убийцей в бегах. Хотя представить не сложно.