Газета Завтра 826 (90 2009)

Но один вопрос свербил в душе.

Просто не давала покоя мне информация, полученная от начальницы отдела Фрунзенского собеса. На официальном портале правительства СПБ нахожу, что гражданам или членам семьи ветеранов это пособие на погребение выплачивается, если их среднедушевой доход ниже двукратного прожиточного минимума, но этот закон принят в 2006 году. А вот начальница отдела собеса со ссылкой на указ губернатора Матвиенко от января 2009 года сообщила, что доход должен быть ниже однократного прожиточного минимума, то есть для пенсионеров - меньше 3811.90 рублей! Неужели это социальная программа уважаемого орденоносного губернатора Санкт-Петербурга по выходу из кризиса? А почему бы и нет? Вполне вероятно. Уже в январе 2009 года были сняты губернаторские надбавки бюджетникам. Так что и здесь экономия налицо.

Действительно! Только жителей блокадного Ленинграда, по данным официального портала правительства СПБ, 155,1 тысяча, да ещё тысяч тридцать трудящихся в блокаду! Какая нагрузка на бюджет города! Ну просто непосильная. Решила поинтересоваться размером социального пособия, которое должно выплачиваться, как оказалось, по месту жительства не усопшего, а того, кто его хоронил. И, прикинувшись этакой овечкой - неработающей пенсионеркой с пенсией 4020 рублей, звоню в собес Московского района. Вежливая, внимательная сотрудница собеса сообщает, что размер выплаты составит 6000 рублей. Ну, тут уже есть предмет для разговора! Понимаю и сочувствую губернатору!

Действительно, если бы только все жители блокадного города одновременно ушли бы, "как говорится, в мир иной", то представляете, какое облегчение наступило бы для санкт-петербургского бюджета: (155.100 человекоединиц х 6000 рублей = аж 930 миллионов рублей! Это же почти миллиард! Не какая-то "мелочёвка" в 1.71 миллионов рублей, полученных В. Матвиенко по месту основной работы за 2008 год. Да только за эту идею - орден! Ещё один! И немедленно! Или последний орден именно за это?

Валерий Новицкий ПРАВО КОСТОПРАВА

Намаявшись с больной рукой, обив пороги кабинетов разных поликлиник и научных институтов, я добился желаемого: меня положили, наконец, в травматологическое отделение профилактория.

Перед тем я исследовал, насколько это было возможно, историю моего заболевания с помощью Интернета. От врачей я узнал, что синдром моего недуга не в руке, а в плече, в каком-то очень "узком" его месте. В научной терминологии это "периартрит". На этот вид болезни я открывал сайты. Читал, сравнивал точки зрения. Самое трудное: установить причину, поставить правильный диагноз. Казалось, цель близка: перевести прочитанное на понятный мне язык и лечиться под наблюдением профессионального врача.

Опыт общения с врачами давно убедил меня: они нас не слушают! Рассказываешь врачу о своей боли, а он, не поднимая головы, бесстрастно роняет: "Это у вас возрастное…" А в соседнем кабинете говорят: "Вы сами спровоцировали боль в плече…" И так далее. И все что-то пишут, пишут в медицинской карте.

На этот раз мой лечащий врач повел себя еще более экстравагантно. Он даже не спросил у меня карту, не задал ни одного вопроса. Выслушав, на что я жалуюсь, пообещал сделать блокаду плеча, чтобы заглушить неумолкающую боль.

Я лёг на кушетку лицом вверх. Появился мой "лечащий" с группой студентов. Он привел их на практические занятий, спустил с высот теории, из аудитории в процедурную. Все они склонились надо мной. Врач, со шприцем в руке, стал объяснять им, что у "больного" явно выраженный остеохондроз шейных позвонков. От этого и боль в плече. Необходимо произвести блокаду плеча!

Я невольно вживался в роль испытуемого. Врач психологически грамотно готовил меня к предстоящим испытаниям. Главное - чтобы я не волновался и не пугался, как только почувствую нечто похожее на удар тока в руке и вслед за ним - "струю жидкости". Он разъяснял студентам, водя иглой по моей коже: "От ключицы до этой точки не более сантиметра…". И вдруг вонзил иглу в мое тело, в шею, в самое уязвимое для человека место так резко, что мне стало страшно за свою жизнь. Доктор-то подстраховался. Перед обследованием заставил меня подписать документ: "Согласие с общим планом обследования и лечения".

Приведу выдержки из этого документа. Попасть в современную лечебницу может каждый. Так что имейте в виду.

Там говорится: "Я, находясь на лечении в… отделении… ознакомлен моим лечащим врачом с намеченным общим планом обследования и лечения… Мне лично разъяснены цель, характер, ход и объем планируемого обследования, а также способы его проведения… Я ознакомлен с планом предполагаемого медикаментозного лечения и действием лекарственных препаратов, с возможными изменениями терапии в случае непереносимости тех или иных лекарственных препаратов, изменением состояния здоровья, требующего изменения тактики лечения, а также применением лекарственных препаратов и других методов лечения, которые могут быть назначены врачами - консультантами по согласованию с моим лечащим врачом… Я уполномочиваю врачей выполнять любую процедуру или дополнительное вмешательство, которое может потребоваться в целях лечения, а также в связи с возникновением непредвиденных ситуаций…" И так далее.

Короче, вам придется подписаться под тем, что вы доверяете врачу, как Господу Богу. Иначе вас лечить не будут.

Травматолог протыкал меня иглой, нащупывая какой-то нервный узел, и заметно волновался, так как я не чувствовал ни удара подобно току, ни "струи". Как-то объяснил студентам свою неудачу и отправил меня в палату.

Жильцов в нашей палате пятеро. Двое из них отчаянно курили. "Эх, вы!
– набрасывался я на них.
– Одно лечите, а другое калечите". Таким примитивным доводом я пытался их вразумить. Особенно остро реагировал на мои нравоучения молодой сосед с травмой плеча. Парень, отстаивая честь своей футбольной команды, получил удар битой в плечо. Мне было его искренне жаль, так как сам когда-то в молодости, тоже в потасовке, получил перелом руки в локтевом суставе. Помню маму, прибежавшую в районную больницу за двенадцать километров. Запомнился врач в белом колпаке, и его толстые, безжалостные руки. Он бесстрастно перебирал ими раздробленные кости, порванные связки и сухожилия, таким образом пытаясь восстановить локтевой сустав. Адские боли… Потом наложил гипс на руку и не велел снимать, пока не срастутся кости. Как после выяснилось, локтевой сустав он "слепил" неправильно, из-за чего рука всю жизнь не разгибается полностью. Вместо локтя образовался мосол. Так что я понимал: попавший под удар биты парень тоже вряд ли выкарабкается из беды целым и невредимым.

Сочувствовал ли я этому "фанату", вспоминая о пережитом мною? И да, и нет. Меня везли в "районку" по разбитой дороге, в кабинке еле ползущей "полуторки". При малейшем толчке я испытывал неимоверные мучения. Ехали медленно, будто везли покойника. А этого парня мгновенно доставили с "места сражения" родители на дорогой иномарке. И родители его были тоже "боевыми".

Отец сразу устроил в больнице разнос. Тыча в лицо медсестре "ксиву" темно-коричневого цвета, он негодовал: "Вы видите, кто я?! Вы мне здесь не занимайтесь анархией. Я знаю всё! Почему вы новые шприцы не распечатываете в присутствии больного? Почему вы утаиваете от них лекарства: не набираете полностью из ампулы в шприц? Мой сын после операции никак не может придйти в себя. Мальчик страдает… Почему вы не применяете более эффективные препараты, которые снимают боль? Экономите? Для отвода глаз какой-то дешевый "ортофен" вводите! Разве это не профанация медицины?.."

Прооперированый, его сын лежал, туго забинтованный и сникший. Я смотрел на него и не узнавал ершистого "фаната". Он ли мне давеча изливал свою обиду: "Что вы читаете мораль? Курил и буду курить! Мой организм, мое здоровье - это моя личная собственность. Понятно? Курят все! Зайдите днем в моечную. Там и врачи, и медсестры смолят… Дым коромыслом… А в туалете что делается? Вы им скажите. А мне мои родители не запрещают… Вон калеки на костылях ковыляют друг за другом чтобы посмолить… У всех свои привычки. Вот вы каждые полчаса моете руки. Почему? Зачем? Разве это нормально? Но я же молчу!" Пришлось разъяснять парню азбуку личной гигиены.

Или вспоминаю конфликт с техничкой Ниной. Повод - яйца выеденного не стоит: из-за швабры. Из целой кучи этих деревяшек в моечной я облюбовал подходящую. Дело в том, что в комплексе специальных упражнений, с целью разработки мышц плеча, физиотерапевт этого учреждения особенно рекомендовала работу с палкой: "Вверх-вниз, влево-вправо…" - показала женщина, водя туда-сюда своими руками. И больше я ее не видел. А где "палку" в больнице найти?..Увидел швабру, стоящую без дела, и стал заниматься с ней. Врачам и прочему медперсоналу явно был не по душе этот "театр одного актера". Упражнения не были прописаны в "контракте". Зато там имелись такие слова : "Я предупрежден, что за нарушение больничного режима могу быть досрочно выписан из ЛПУ". Истинный смысл слова "режим" я постигал на собственном опыте…