Газлайтер. Том 15

— Вождь, но ты же сама…

Береника фыркает, её глаза сверкают гневом.

— Идём грабить в другую сторону, ту расу «сусликов». Как их зовут? Да неважно! У них много пушнины и утвари всякой. Заберём, а потом будем продавать таврам. Они теперь богаты! Будем торговаться! Мы получим золото и не навлечём на себя гнев конунга Данилы!

Советник кивает, осознав смысл её слов. Береника улыбается, обнажая ровные зубы.

— Чего стоишь, дармоед?! Собери воинов! Мы выступаем на рассвете.

Советник кланяется.

— Будет исполнено, вождь.

* * *

Мы с Камилой заходим в «Райский угол», и нас сразу обволакивает мягкий полумрак, наполненный ароматами пряностей и тонких духов. Зал украшен со вкусом: бархатные диваны, тяжёлые шторы, приглушённый свет от настенных бра создают атмосферу уюта и роскоши.

Чуть проходим вперед и на встречает хозяйка этого места и моя воительница-вассал. Гереса стала другой. Не внешне — её крепкие мышцы всё так же бугрятся под кожей, резкие черты лица сохраняют прежнюю целеустремлённость, но что-то изменилось в её движениях. Стала более ухоженной, женственность проникла даже в её осанку. Пожалуй, местные девочки действительно чему-то её научили. Но боевой дух по-прежнему чувствуется в каждом жесте, как пружина, готовая распрямиться в любой момент.

— А, шеф! — её голос вибрирует от радости. Улыбка яркая, губы накрашены вызывающей алой помадой.— Чем обязана? Камила, привет!

Камила слегка краснеет, опуская глаза.

— Просто решили заглянуть, посмотреть, как у вас тут, — отвечаю я непринуждённо.

Гереса улыбается, но в её взгляде мелькает хитринка.

— Ну что ж, рады видеть вас. Если захотите чего-нибудь…или кого-нибудь… — она не договаривает, но её намёк ясен. — Только скажите.

Камила от смущения чуть заметно прикусывает губу и отворачивается в сторону.

— Ох, нет-нет, — не удерживается она от лёгкого вздоха. — Мы зашли только проведать тебя, Гереса.

Гереса едва успевает предложить чай, как из глубины зала доносится странный шум. Крики, перемежающиеся басистым рычанием. Что-то неладное. Отодвигаю Камилу за спину и киваю Гересе.

— Посмотрим, хозяйка? — тихо спрашиваю.

Она только кивает, глаза вспыхивают гневом, и её лицо мгновенно меняется. Больше ни тени улыбки.

Идём к источнику шума, и вскоре перед нами разворачивается неприятная картина. Один из клиентов — здоровенный мужчина, в грязной куртке и с красной рожей — наседает на одну из девочек. Его движения грубы, голос — хриплый и злой. Девушка, низенькая брюнетка с большими глазами, явно испугана. Её платье разорвано, обнажая плечо, на котором виднеется красный след от грубых пальцев. Никто нас пока не заметил.

— Слушай, ты… — рычит мужик, тыча в её лицо волосатым кулаком. — Я заплатил, и ты… ты… будешь делать всё, что я скажу!

Бедняжка съёживается.

— Нет, нас нельзя бить и душить! — шепчет она, её голос дрожит, но в нём есть сила. — Здесь есть правила, и…

Мужчина поднимает руку, собираясь снова ударить. Но в этот момент Гереса рявкает не своим голосом:

— Эй, му-удила! — она уже засучивает рукава. — Твоя песенка спета! Иди сюда!

Мужик, оглянувшись, напрягается. Судя по каналам, он слабый физик, и готов схватиться с хозяйкой борделя. Мда. Ничего страшного, но у воительницы может не получиться тихо его вынести отсюда.

— Пошла нахрен дура! Я заплатил! Мне всего лишь хотелось ее немного придушить!

Гереса делает шаг навстречу.

— Щас я тебе подушу, отморозок.

— Подожди, — я мягко кладу руку ей на плечо, и она замедляется, хотя её кулак уже почти был на уровне его лица. — Давай я.

Она удивлённо, даже обиженно смотрит на меня. Глаза становятся как у Хатико: «Милорд, ты мне что, не доверяешь?!»

«Стенки кабинок тонкие, — за секунду объясняю ей по мыслеречи, а то языком долго чесать: — Не хочется устраивать здесь погром, да и зрелище кровавой драки в заведении может отпугнуть других клиентов».

Сразу же Гереса стирает с лица страдальческое выражение.

«Хорошо, милорд» — отступает она в сторону.

У дебошира старые дерьмовые щиты. Сношу их мигом и захватываю скудный разум. Дебошир сначала морщится, словно пытаясь избавиться от какой-то мухи, но затем его лицо становится отстранённым и пустым, а движения — медленными, неуклюжими.

— Пройдем со мной, — говорю я ровным голосом, и он послушно шагает, покачиваясь, словно марионетка. Девушка издаёт приглушённый вздох облегчения, и я бросаю на неё успокаивающий взгляд. Подкрепленные стимулирующими телепатическими волнами.

Гереса и Камила следуют чуть позади.

На улице прохладно, лёгкий ветерок колышет листья на деревьях, и мне хочется вздохнуть полной грудью после густого воздуха борделя.

— Ну, теперь ты свободен, — бросаю я, отпуская его разум. Он ошарашено моргает, оглядываясь по сторонам, словно только что проснулся.

— Ч-чего… что за…?

— Ты нарушил правила заведения, — с улыбкой поясняю. — А владелица этого заведения терпеть такого не может.

В этот момент из дверей с грохотом выбегает Гереса, её лицо искажено гневом, а кулаки сжаты так, что суставы побелели.

— А теперь, дружок, — говорит она с ледяной, почти хищной улыбкой, — мы с тобой побеседуем.

Мужчина отшатывается, но не успевает даже сказать слова, прежде чем её кулак с глухим стуком врезается ему в челюсть. Его голова откидывается назад, ноги теряют опору, и он тяжело падает на мостовую, корчась от боли. Камила, наблюдающая из дверного проёма, оживлённо подбадривает:

— Так его, Гереса!

Я качаю головой, отойдя в сторону. Теперь девушки справляются сами.

Вскоре вернувшись внутрь, мы устраиваемся на мягких пуфиках в уютном уголке зала. Стол перед нами уставлен чайником из тонкого фарфора, из которого лениво струится ароматный пар. Гереса, присев напротив, не спеша поправляет волосы, ещё слегка взъерошенные после драки, и улыбается с видом довольного хищника, чья охота увенчалась успехом.

— Всё под контролем, милорд, — сообщает она с лёгкой ухмылкой, махнув рукой в сторону улицы. — Полицию девочки уже вызвали, и скоро этого выродка соскребут с мостовой. Если, конечно, что от него останется после «знакомства» со мной.

Камила одобрительно фыркает, её щеки всё ещё чуть розовеют от пережитого волнения.

К нашему столу осторожно подходит та самая девушка, на которую грубиян наседал всего несколько минут назад. Худенькая, с тёмными локонами, собранными в высокую прическу, она всё ещё выглядит потрёпанной, но на лице блуждает робкая благодарная улыбка

— Спасибо вам, господин… и вам, госпожа Гереса, — произносит она, опускаясь на пуфик рядом с нами. Её голос дрожит, но уже не от страха, а от искреннего восторга. — Я… готова сделать всё, что пожелаете, чтобы отблагодарить вас.