Газлайтер. Том 19

— По странному стечению обстоятельств меня, как вы помните, не пригласили на совещание. А значит, я не в курсе ни целей операции, ни критериев их идентификации, ни каких-либо опознавательных знаков. Вороны, как вы понимаете, тоже не телепаты. Им нужно было заранее задать параметры.

Светка в моей голове тут же ехидно шепчет:

— Так его, Даня! Пусть знает, как выпендриваться перед графом и графинями!

Она едва не ржет в голос. Глянув на блондинку, Мур всплескивает руками:

— Ваше Сиятельство, прошу прощения за недоразумение! Цели — это все люди в каньоне! Наших там нет!

Я спокойно киваю:

— Всё равно. Птицам нужна была заранее запрограммированная закладка. Проверенная, правильно настроенная, чтобы они, не дай бог, случайно не «облегчились» прямо над нашими головами.

Мур, нахмурившись, переспрашивает:

— Облегчились?

Да ладно! Он что, правда, не в курсе?

— Вы знаете, как именно работают их ледяные атаки?

Мур заметно смущается, его лицо принимает виноватое выражение. Всё ясно. Похоже, нюансов работы с вороньей артиллерией он даже не удосужился изучить.

Мур хмурится, потом, видимо, пытается включить логику:

— Но вы же Грандмастер! Может, есть способ как-то это исправить?

Я делаю вид, что задумался, а потом снисходительно отвечаю:

— Ну, если только под вашу ответственность.

Полковник заметно бледнеет, понимая, что теперь ему придётся выбирать: либо сворачивать операцию, либо принять риски. Я делаю равнодушное лицо, наблюдая за его метаниями. Риски на самом деле минимальны. Чернобус и его стая — умные птицы, они прекрасно понимают, кого трогать не стоит. А уж сам Чернобус и вовсе разумен. Мне совершенно не обязательно их программировать.

Но Муру этого знать не обязательно. Немного нервов ему явно не повредит. В будущем будет полезно. А то он даже не знает азов работы с запрограммированными зверями. В любом деле главное — отличная подготовка.

— Я беру всю ответственность на себя, — вздыхает Мур.

— Договорились, — киваю.

Слегка прикрыв глаза, я даю ментальную команду воронам в грузовике. Без суеты они самостоятельно открывают дверцы клеток и поднимаются в небо, образуя над каньоном плотную чёрную тучу.

С помощью артефакта удалённой телепатии я подключаюсь к зрению Чернобуса. Его острое восприятие позволяет мне отлично видеть каньон. Через телепатический канал я фиксирую сознания повстанцев, прячущихся среди скал, и направляю воронов точно в их укрытия.

— Начинаем, — спокойно отдаю команду, и вороны, как единое целое, синхронно приступают к атаке.

Они поочерёдно выпускают ледяные залпы, действуя с хирургической точностью. Морозные вспышки проносятся по вражеским позициям, постепенно лишая повстанцев не только укрытий, но и всякой возможности на сопротивление. У повстанцев нет дотов, только шатры и шалаши. Идеальная мишень для ворон, Скалы остаются на месте, будто ничего и не произошло, а вот для врагов шансы что-либо предпринять стремительно тают.

Когда операция практически завершена, я вновь подключаюсь к артефакту, чтобы осмотреть местность через зрение воронов. Среди обмороженных тел замечаю несколько раненых, которые каким-то чудом смогли укрыться от основного удара.

— Всё сделано, полковник, — сообщаю Муру. — Но на вашем месте я бы подождал, пока раненые не умрут или не отступят. Мало ли, какие сюрпризы они могут подготовить.

Мур мрачно отвечает, с явной ноткой напряжения в голосе:

— У нас нет времени. Вы правы, Ваше Сиятельство, но мы должны устранить угрозу как можно быстрее, пока у нас есть такая возможность.

После этих слов он даёт своим людям команду наступать а сам, внезапно принимает форму огромного чёрного ягуара-пантеры. Ну, так я и думал. Вот потому его и зовут Мур.

Группа солдат начинает быстрое продвижение через каньон. Мур, принявший свою звериную форму, уверенно ведёт их всё вглубь скал. По-моему, слишком уверенно.

Я наблюдаю за происходящим через зрение Чернобуса, и вдруг один из раненых привлекает моё внимание. Он медленно тянется к чему-то. Предмет явно не простой. Я прищуриваюсь. Да уж, детонатор. Конечно, детонатор.

— Так и знал, — вздыхаю, отправляя одного из воронов в сторону находки.

Ледяной залп достигает цели. Повстанец заморожен, как курица в морозилке. Но расслабляться рано.

Тревожное чувство никуда не уходит. Где-то ещё в каньоне наверняка спрятан детонатор. А может, даже не один. А Мур с солдатами уже далеко в каньоне. Если скалы рухнут, им крендец.

Чтобы предотвратить катастрофу, я быстро оборачиваюсь к телохранителю Светки, рептилоиду Гюге.

— Гюга, одолжи своё сознание, — говорю без лишних объяснений.

Рептилоид даже не успевает ответить — я уже использую Легион, забирая его сознание. Гюга мгновенно обмякает, теряя сознание.

— Лови товарища, — бросаю Рюсо.

Ну а Рюсо всегда наготове. Он хватает Гюгу прежде, чем тот успевает поцеловать землю. Всё чётко, как по инструкциям.

— Хорошая работа, Зеленый Коготь, — бросаю я, не задерживаясь. Время не ждёт.

Обретя рептилоидную способность левитации, я стремительно взмываю в воздух. Подлетаю к Мавру и хватаю её за подмышки. Затем стрелой уношусь над каньоном. Мимо летящие вороны удивленно смотрят на меня.

— Господин?! —восклицает Марва, болтыхая ногами в воздухе. — Куда мы летим?!

— Воевода, — командую, — ищи вибрации, которые могут обрушить скалы!

Вот и грохот разносится где-то вдалеке. Тавриха быстро смекает что к чему.

— Есть, конунг!

Благодаря Дару «резонанса», которым наделила её Камила, Мавра способна видеть вибрации и слабые места в каменных структурах. Это позволяет ей заметить даже те участки, которые скоро обвалятся.

Она напрягает свои каналы, сосредотачиваясь на вибрациях скал. Пальцем указывает на зоны, где уже через мгновение начинается дрожь, предвещающая обрушение.

— Не надо тыкать пальцем, — бросаю воеводе по мыслеречи. — Я и так читаю твои мысли. Просто ищи места вибраций.

Я, используя силу каменщика Стоеросова, мгновенно направляю энергию в эти слабые места, укрепляя их, пока всё не рухнуло.

Взрывы уже близко, их грохот разносится по каньону, и цепная реакция начинается: каменные блоки срываются вниз, угрожая погрести всё вокруг. Главное — предотвратить эффект домино, чтобы все ближайшие скалы не попадали.

Мы действуем слаженно, почти интуитивно. Мавра указывает, я укрепляю, а её энергия дополняет мои усилия. Скалы трещат, но остаются на месте. В конце концов, нам удаётся стабилизировать каньон и предотвратить полное обрушение.