Где деньги, мародер?

Раздался треск кустов, потом чей-то полусдавленный матерный выкрик. Я повернул голову и вскочил.

— Кто здесь?

— Уууууу! — из куста появилась человеческая фигура, закутанная с ног до головы в простыню. — Кто посмел потревожить покой духа Тояна?!

— Духа кого? — спросил я. Как же мне сразу стало легко! Никакой мистики, никакой черной и белой магии. Явно обычные пьяные выходки студентов.

— Ууууууу! — снова завыл лже-призрак и задрал вверх руки. Под простыней обнаружились кирзовые сапоги и черные штаны. — Пади ниц перед повелителем этих мест, или ты будешь проклят… ик… И род твой будет проклят! И вино любое станет для тебя ядом смертельным!

Из куста кто-то зашипел, потом раздался сдавленный смех.

— Какое ужасное проклятье, — я усмехнулся. — А чей ты там дух, я не расслышал?

— У тебя морква в ушах что ли? — заявил призрак обычным и даже вроде бы знакомым голосом. — Тояна. Царя Тояна.

— А, ну да, — я кивнул. — У вас шнурок развязался, ваше величество. В кустах снова раздался сдавленный смех, который довольно быстро перестал быть сдавленным и превратился в хохот.

— Эээ… Богдан? — привидение стянуло с головы простыню и превратилось в Леннона, только без очков. — Ты же в лазарете должен быть до утра…

— Я очнулся, никого нет, — я пожал плечами. — Окон тоже нет. Пошел искать выход, Ну и нашел вот.

— Молчи, молчи, дурак, и иди сюда! — громким шепотом зашикали из куста. — Илюха, она идет!

Глава 9. Толкование сновидений

Леннон толкнул меня к кусту, но я уже и сам все понял, нырнул в зеленое нутро акации, получил кулаком в бок от еще одного мародера. Кортеса, разумеется. А вот третий был какой-то другой. Не тот третий, который с ними раньше ходил.

Леннон спешно натянул на голову простыню обратно, взмахнул руками и грозно завыл. Я вытянул шею, чтобы рассмотреть, кого он там пытается напугать. Решили отомстить Феодоре? А, нет. По дорожке вдоль здания университета медленно шла совсем незнакомая девушка. Свет луны четко обрисовывал ее профиль с вздернутым носом и немного растрепанными волосами, заплетеными в косу. Почему она шла так медленно, я сообразил чуть позже — она просто была босиком. В простом платье до колен и без обуви. Бедная, как ей не холодно…

Когда Леннон завыл, она сдавленно пискнула и присела. Потом развернулась и бросилась бежать. Кортес толкнул меня в бок, они со вторым третьим выскочили из куста. Куст с другой стороны лужайки тоже зашевелился, выпуская на лунный свет еще парочку мародеров. Стоп, а почему я решил, что это именно мародеры? Может это, например, инженеры или юристы…

— Богдан, давай не тормози! — заорал Кортес.

Девушка споткнулась и упала на траву. Леннон подскакал к ней, продолжая завывать. Другие темные тени стягивались к тому же месту. Девушку окружили со всех сторон хороводом. Она перевернулась на спину, села, попыталась одернуть задравшееся платье.

— Давай к нам, чего ты там топчешься?! — Леннон опять сдернул с головы простыню и помахал мне рукой. У меня перед глазами живо встала история за стеклом, я почувствовал, как снова начинает накатывать уже знакомая ярость. Сжал кулаки, сделал шаг вперед. Но в этот момент девушка запрокинула голову и звонко захохотала. Несколько пар рук подхватили ее и подняли в воздух.

— Вечеринка? — спросил я у направившегося мне навстречу Леннона.

— Стесняешься? — он хлопнул меня по плечу и подтолкнул вслед за всеми. — Не ссы, мародер, будет весело!

Процессия из парней потащила хохочущую девицу куда-то за университет. Я и Леннон пристроились в хвосте. Кто-то сунул мне в руку бутылку. Честно говоря, мне не очень хотелось сейчас участвовать в разудалой студенческой пирушке, но с первого же дня прослыть занудой — такая себе идея. Так что я отхлебнул кисловатого пойла и передал бутылку дальше.

Пока мы шли по дорожке университетского парка куда-то вглубь, к реке, я успел узнать, что девушку зовут Влада, и что она учится на бухгалтерско-экономическом, и буквально пару дней назад Соловейке удалось разбудить ее спящие магические способности. Каковое событие все и собирались сейчас торжественно отметить в заброшенном домике, с которого, по легенде, когда-то началась история томского университета.

На подходе к домику тропинка сузилась, со всех сторон ее окружили нестриженные кусты и старые деревья. Я начал машинально высматривать пути к отступлению, но топавший сзади Леннон то и дело подталкивал меня в спину. Ладно, насколько я в принципе знаком с такими вот мероприятиями, возможность незаметно слинять с него появится чуть позже…

Кто-то впереди загремел ключами, скрипнула дверь, и процессия начала втягиваться внутрь небольшой темной постройки. Девушку опустили на землю перед входом.

Заброшенный снаружи дом изнутри оказался весьма даже обжитым. Вслед за небольшой прихожей шла просторная центральная комната с четырьмя окнами, в дальней стене — две закрытых двери. Два длинных стола по бокам, в углу — стопка сложенных одеял. Несколько разномастных стульев и табуреток. На стенах — грубо сколоченные полки, на одной даже стояло несколько книг.

Двое мародеров деловито поджигали расставленные по столам и полкам масляные светильники, виновница торжества забралась на стол и закинула ногу на ногу, демонстрируя каждому желающему, что под ее платьем-рубахой ничего нет. Кто-то снова сунул мне в руки бутылку. Чтобы не мешаться под ногами, а заодно и не привлекать к себе излишнего внимания, я отступил в темный угол.

Не нужно быть провидцем, чтобы понять, как именно мародеры собрались отпраздновать принятие в семью миловидной Влады. На одном столе расставили бутылки-стаканы и разложили нехитрые закуски, а на другом восседала игриво изгибающаяся Влада. Которую каждый проходящий мимо норовил как бы случайно задеть, зацепить подол, чтобы он задрался еще повыше или без всякого там ложного стеснения схватить за сиську или хлопнуть по заднице.

Когда подготовительная суета практически закончилась, в центр комнаты вышел один из мародеров. Невысокого роста, явно чуть старше, чем остальные, которые, насколько я смог оценить, более или менее были моими ровесниками и младше. Он несколько раз хлопнул в ладоши, привлекая внимание. Смехуечки в комнате немедленно стихли.

— Доброй ночи, братие! — произнес он и торжественно воздел руки. — Сегодня знаменательный день…

Смешки задвучали снова. Влада, некоторое время сохранявшая торжественное и серьезное лицо, тоже прыснула.

— Ша всем, я сказал! — старший снова хлопнул в ладоши. Воцарилась тишина. — Итак, день сегодня знаменательный… Очень важный! Сегодня мы принимаем в нашу дружную семью очаровательную Владу!

Раздалось несколько неуверенных хлопков, потом опять все стихло. Я сделал осторожный шаг в сторону приоткрытого окна. На меня все равно никто уже не смотрел, даже Леннон отвлекся и придвинулся ближе к центру, так сказать, событий.