Где простирается тьма

Я снова поднимаю руки и обхватываю пальцами выпуклые бицепсы. Его мышцы напрягаются под моими пальцами, и он резко выгибает бедра, входя немного сильнее на этот раз. Член набухает внутри меня, и я чувствую каждый его дюйм.

– Дими, - умоляю я.
– Быстрее.

Он начинает толкаться сильнее, вращая бедрами. Я чувствую, как нарастает давление глубоко во мне. Сдавленный стон срывается с губ, когда он наклоняется и кусает меня за шею. Я выгибаю спину, прижимаясь грудью к его груди. Ощущение его кожи, трущейся о мои соски, вызывает все большее и большее удовольствие.

– Д-Д-Дими...
– задыхаюсь я.

– Давай, детка, - рычит он.

– Держись крепче.

Он толкается сильнее, глубже, пока я не вздрагиваю под ним и не повисаю на краю. Его челюсти плотно сжаты, а глаза закрыты, и все его тело напрягается перед освобождением.

– Я...
– боже, какое удовольствие.
– Сейчас, Дими!

Взрыв чего-то прекрасного пронзает мое тело, такой медленный и удивительный. Я выкрикиваю имя Дими, и мои ногти соскальзывают вниз с его бицепса. Он стонет низко и гортанно, а затем я чувствую, как он набухает внутри меня, перед тем как тоже находит свое сокрушительное освобождение.

Когда мы оба спускаемся с высоты, Димитрий падает, лишь слегка упираясь левой рукой в кровать. Он прижимается ртом к моей шее и медленно проводит языком вверх, заставляя еще одну волну дрожи пройти по телу. Затем он выходит из меня и перекатывается на бок, потянув меня за собой. Он утыкается носом в мои волосы и обвивает рукой.

Это было прекрасно, именно таким должен был быть мой первый раз. До сих пор я не знала такой страсти, но он показал ее мне, сделал все настолько идеально, насколько это вообще возможно. Я переплетаю наши пальцы и подношу соединенные руки к губам, целуя его пальцы. Он проводит пальцами вверх и вниз по моему боку, и по коже бегут мурашки.

– Ты в порядке?
– шепчет он на ухо.

Я тихонько хихикаю от щекотки.

– М-м-м.

– Это хорошее «м-м-м» или плохое?

– Не знала, что есть плохое «м-м-м».

Он хрипло хихикает.

– Плохое «м-м-м» - это, типа, когда ты разочарована или сердита, и у тебя даже нет слов. И когда кто-то спрашивает, ты просто отвечаешь: «м-м-м».

– О, - я тихо смеюсь.
– Тогда это было хорошее «м-м-м».

– Правда?

Я закатываю глаза, хотя он этого не видит.

– А что, думаешь, я должна была сказать?

Он гладит мое бедро вниз и снова вверх.

– Какое-нибудь фирменное замечание?

– Эй, - бормочу я.
– Я могу быть серьезной.

– Я знаю, детка, - шепчет он, покусывая мочку уха.

– Перестань быть таким милым, тебе не идет.

Он смеется.

– Значит мы оба не заем, как себя вести.

– Точно, - зеваю я.

Мы долго лежали молча, и я почувствовала, как начинают опускаться веки. И когда я уже почти засыпаю, Димитрий тихо произносит:

– Где он, Джесс?

Я моргаю несколько раз, но веки так тяжелы, что не могу заставить их толком открыться. Так что отвечаю с закрытыми глазами:

– Кто?

– Хендрикс.

От этого мои веки распахиваются широко.

– Дими…

– Мне нужно увидеться с ним, что бы ты ни думала, чего бы он ни хотел. Я должен увидеться с ним, чтобы завершить это все.

– Я не знаю, верю ли, что ты не причинишь ему вреда.

– Я тоже, - говорит он голосом, полным сожаления.
– Но никогда не смогу стать по-настоящему цельным, пока не увижу его.

Я снова закрываю глаза и глубоко вздыхаю.

– Ты его выслушаешь? Позволишь ему рассказать свою версию? Или просто убьешь его?

– Ради того, чтобы не потерять тебя, Джесс, я его выслушаю.

– Обещаешь?

Он притягивает меня еще крепче.

– Простого «да» или «нет» будет недостаточно. Так что, давай, я объясню. Ты многое пережила, возможно, даже хуже того, что пережил я, поэтому понимаешь так, как никто. Ты понимаешь эти страхи, боль, неуверенность и потери. Ты понимаешь, как трудно доверять кому-то. И насколько дорожишь теми немногими, кому поверил. Потому что, скорее всего, они будут единственными в твоей жизни. Я не могу обещать не реагировать, Джесс, потому что если не уверен на все сто, то не даю обещаний. Но могу пообещать: ради тебя я выслушаю его, потому что ты - одна из тех немногих, которым я доверился, и не собираюсь отказываться от этого.

Я чувствую, как по щеке стекает слеза, и пытаюсь сделать успокаивающий вдох. Он сказал то, что я так давно хотела услышать. Он скользит пальцем вверх и вытирает слезу. Даже не знаю, как Дими догадался, что она там была.

– Я могу позвонить ему, - шепчу я.
– Могу кое-что организовать.

Чувствую, как он выдыхает.

– Спасибо тебе.

– Но если ты навредишь ему, Дими… Я не… Я не…

– Я знаю, - обрывает он меня.
– Я знаю, Джесс.

Я киваю.

– Ты прав, я, действительно, многое понимаю в тебе, потому что сама такая же. И поэтому тоже доверяю очень немногим людям. Но я доверяю тебе, Димитрий. Пожалуйста, не предавай это. Я не доверяю всем подряд.

– Принято к сведению, - тихо говорит он.

Надеюсь, я делаю правильный выбор.

~ * ГЛАВА 21 * ~

Джесс

– Привет, это я, - говорю, поджимая под себя на сиденье ноги.

– Джесси, - невнятно произносит Хендрикс, будто только что проснулся.

– Я тебя разбудила?

Он зевает.

– Нет.

– Врешь, - посмеиваюсь я.

– Что-то не так?
– спрашивает он.

Я рассматриваю ровный ряд деревьев у кромки двора. Утро прохладное, и я наслаждаюсь свежим воздухом, который омывает и щекочет мне кожу.

– Димитрий узнал, что мы виделись.

– Дерьмо, - выпаливает он, его голос наполняется эмоциями.
– Джесси, ты ранена? Он что-то сделал тебе?

– Нет, я в порядке.

– Что произошло?

Я сглатываю слюну и делаю глубокий вдох.

– Он хочет видеть тебя, Хендрикс.

Он вздыхает.

– Думаешь, это хорошая идея?

Честно говоря, не знаю.

– Он обещал выслушать тебя… это все, что у меня есть. Не могу ручаться, нападет он или нет, но ему это нужно так же, как и тебе.

– Дай мне немного времени все обдумать, Джесси, ладно?

Я киваю.

– Да, хорошо.

– Слушай, тут Инди рядом со мной стаскивает штаны, так хочет поговорить с тобой.

– Твои штаны?
– спрашиваю я, приподнимая брови.

– Рубашку она уже стащила, - хихикает он.

– Какая шустрая, - улыбаюсь я.
– Давай ее сюда.

– Я позвоню по этому номеру через несколько дней, Джесси.

– Окей.

– Надень, Инди.

Боже, ну, вот и началось.