Где я?

— Я в этой подковёрной возне не разбираюсь. Мысли, как провернуть подобное, есть?

Неслышно, словно мышка в кошачью столовую, вошла Сафонова.

— Сегодня, как понимаю, все занятия будут проходить по индивидуальной программе?

Сколько агент Манюня находилась под дверью и что, из сказанного, успела услышать, никто из заговорщиков предсказать не взялся. Мария девочка шибко умная. До феминисток, легко читающих мысли мужчин, ей, конечно, далеко, но составить приблизительную картину, по паре подслушанных высказываний, легко может.

Поэтому майор спросил напрямую:

— Что думаешь о предложении Зорина?

Девушка заглянула в лежащий перед прапорщиком рапорт, оценила толщину стопки и неожиданно заявила:

— Георгий Львович прав в одном — сидя на попе ровно мы не достигнем никакого результата. Я готова идти в рейд и даже возглавить группу. Только считаю, что состав нужно увеличить.

— Количество кандидатов?

— В зависимости от того, сколько цыплят надумает взять с собой Зорин.

— Другими словами, на каждого цыплёнка по няньке. Где столько взять?

— Учитывая необходимость сохранить движуху в тайне, набирать предлагаю из охраны лагеря и СОБРа, уже задействованного в операции изначально. Кроме подписки о неразглашении, у всех имеется и соответствующая подготовка, и необходимая квалификация. Ты, майор, можешь заняться этим прямо сейчас.

— Не могу, — с сожалением произнёс Дерюгин, доставая последнюю печеньку из упаковки, — Дим Димыч срочно требует разработать план охмурения руководства. Когда мне заниматься подбором кандидатов?

— Во-первых, — промурлыкала Мария, поглаживая вихор на макушке командира, — План у тебя уже есть. Сам говорил, что полковник Мантуров давно копает под генерала Булгакова. Дескать, засиделся тот в своём кресле, игнорирует мнения более молодых сотрудников и тормозит внедрение инноваций. Подкинь ему идею ускорения процесса исследований и он сам побежит по инстанциям, доказывая необоснованность стратегии генерала. Во-вторых, кроме тебя некому. У нас нет допуска к личным делам. Если Мантурову удастся убедить правительственную комиссию и сместить генерала, то ты автоматически займёшь его место. Станешь начальником штаба по Зоне бункера 65, тем более что для рейда не годен.

— Ты и это слышала?

— Это я поняла сразу, как только Зорин рассказал о главной проблеме в изучении аномалии. Меня, кстати, с детства готовили работать вне сетевого пространства. Вся эта глобальная компьютеризация ничем хорошим для человечества не закончится.

— Есть какие-то конкретные мысли по поводу аномалии?

— Нет. Но я склоняюсь к версии профессора Геворкяна. Со слов Зорина, он предполагает, что ситуация в Зоне — это последствие ядерной войны. Тогда картина складывается вполне понятная. Войну начал Искин, а выжившее человечество нашло способ отключить работу всех электронных систем.

— Блин, Манюня, — Ломов саркастически посмотрел на ученицу и постучал пальцем по лбу, — Ты, похоже, «Терминаторов» пересмотрела.

— Ой, всё, Дим Димыч! — всплеснула руками девушка, — Я этим дерьмом не увлекаюсь! Хотя, если отбросить все глупости, что наснимали за последние годы, то разумное зерно можно вычленить. Режиссёры и сценаристы — дерьмо, а сама идея имеет право на существование.

Глава 4

В полном составе группа собралась ближе к одиннадцати часам. Последним в каптёрку приплёлся Мельников, демонстрируя измученное лицо профессионального алкоголика. Не обращая ни на кого внимания, открыл холодильник и достал вчерашний контейнер из-под малосольных огурчиков, предусмотрительно поставленный обратно для охлаждения. Сняв крышку с пластиковой банки, он нетерпеливо выудил размякшие листья хрена и укропа, после чего жадно приник к рассолу.

В каптёрке воцарилась тишина, прерываемая довольным чмоканьем страдающего сушняком человека.

— Мы тебе не мешаем? — дружески подколол Черов, мстя за вчерашний подзатыльник.

— Не отвлекайте его, мальчики, — с упрёком сказала Мария, — Человек на грани рецидива. Он за всех отдувался, стремясь показать академику, что «Песчаные эфы» не лицемерные болтуны, а честные собутыльники.

Мельников сделал последний глоток и умиротворённо уставился в потолок каптёрки.

— Кстати, Дим Димыч, — хрипло сообщил он, не отрывая взгляда от панели перекрытия, — Этот… там… всю подушку слюнями изгвалдал. Сопит, причмокивает и пузыри пускает. Чисто ангелочек на облачке.

— Завидуешь? — спросил Ломов, вычёркивая один из абзацев своего рапорта, — Мог бы дрыхнуть до обеда.

— Шутишь? — хохотнул Лишай, — Он, как увидел наши пустые спальники, тут же прибежал спасать рассол от посягательства чужих глоток. Алкозель дать? Снимает похмелье на раз.

— Сам жри свою химию, — скривился Гизмо, возвращая траву в пустой короб, — Сегодня что, выходной?

— Нет, — огорчил прапорщик, — Командир приказал изложить в рапорте мнение от общения с главой исследовательского отдела и набросать примерный план будущего сотрудничества с цыпами. Что думаешь по этому поводу?

— Моё дело маленькое. Носить, что прикажут, стрелять, куда укажут.

— Дайте парню протрезветь, — вступилась за сослуживца Сафонова, — Ему сейчас умственные нагрузки противопоказаны.

— Действительно, — поддержал Сахраб, — Всё и так решили. Его голос уже не имеет значения.

— Чего решили? — настороженно спросил Мельников, с опаской вглядываясь в лица собравшихся, — Это не я! Он сам наблевал мимо толчка! Пусть и убирает!

— Так, заканчиваем утреннюю гимнастику! — хлопнул в ладоши прапорщик Ломов, вспомнив свои обязанности инструктора, — Шутить команды не было! Сейчас надо решать, что с академиком делать. Предлагаю вызвать его денщика… или как там у учёных эта ответственная должность называется? И передать «цыпу» на его попечение. Лично я не представляю, что положено на завтрак столь высокопоставленному члену РАН. Тем более что сыр, нарезка и виски закончились. Будет он нашу кашу жрать или ему такая еда по статусу не полагается?

— Могу смузи сделать, — хихикнула Мария, — Узнала, что это за гадость, когда работала в стриптиз-баре. Берём котлету из пайкового набора, пару яблок и помидор. Размельчаем в блендере в однородную массу и подаём в стакане. Главное сосать через трубочку и чтобы сбоку веточка розмарина торчала.

— Я сказал тихо! — ещё на пол тона повысил голос Ломов, — Щас командир вернётся, а мы как банда мародёров после попойки. Он и так не в духе, а тут вы со своими шуточками. Гизмо! Поставь закорючку под решением собрания.

Прапорщик протянул Мельникову два листка бумаги, в которые уместились отредактированные тезисы.

— Я, не глядя, подписывать не буду! — упёрся парень, проклиная себя за сонливость и предчувствуя подвох.

— Так читай и подписывай!

Мельников резко присел на стул, схватился за виски, которые прострелил болезненный импульс, и уставился в верхний лист, пытаясь сконцентрироваться на непривычных прописных буквах.

— Учитывая всё вышеизложенное, предлагаю изменить план подготовки группы и перейти к практическому изучению Зоны 65. Для этого предлагаю выдвинуться вглубь аномалии на малый радиус, для сопровождения ограниченного контингента учёных, во главе с академиком Зориным Георгием Львовичем… — пробубнил он, периодически запинаясь, последний абзац и удивлённо уставился на прапорщика, — Вы серьёзно? Прямо сейчас?