Где зима тебя настигнет

– Хорошо. Хорошо. Привет... я люблю тебя. Вернулась. Я рада. – Ларисса говорила быстро, словно чувствовала нужду поспешить. – Прости меня. Мне так жаль, очень жаль…

– Ш–ш, все хорошо. – Тэрэза нежно смахнула волосы с ее лица и опустилась на стул, который стал ее вторым домом. – Просто посидим вместе.

– Папа... вена...

– Ты брала его вену? Когда?

– Медсестра позвала его после того, как убрали трубку. Сейчас больше сил.

Тэрэза медленно улыбнулась. Наверное, отец отлучился, пока они с братом спали.

– Хорошо.

Они молчали какое–то время. А потом ее мамэн села выше на подушки... точнее попыталась.

– Стой, я помогу, – сказала Тэрэза, аккуратно поправляя ее торс. – Так лучше...

Мамэн крепко сжала ее руку.

– Послушай. Сейчас. На случай...

– Не говори этого. Ты выкарабкаешься.

– Всегда считала... тебя своей. Всегда... – Мамэн прикоснулась к центру груди, скрытой тонкой больничной сорочкой. – Сердцем, ты моя. Поэтому... не говорила... никогда не думала, что ты по судьбе предназначена другим.

Тэрэза моргнула. Проглотила ком.

– О... мамэн.

– Тебя оставили... на крыльце. Кто... неизвестно, как... – Мамэн указала на себя. – Хотела дочь. Молилась... молилась о ней... и молитвы услышали.

– Мамэн, не трать силы на…

– Бумаги. Защитить, тебя, меня, отца, брата. Чтобы никто не забрал... моего ребенка.

Когда к ее глазам подступили слезы, Тэрэза успокаивающе зашептала и погладила руку, которая упрямо держала ее руку.

– Мамэн, все хорошо. Сделай глубокий вдох.

Тэрэза посмотрела на мониторы. Они показывали изменения в показателях: сердечный ритм подскочил, давление тоже. Она не знала, хорошо это или плохо. Но ведь не слышно сигнал тревоги?

– Я здесь, – сказала Тэрэза. – Я не исчезну. Никто не разлучит нас.

Даже я сама, мысленно добавила она.

– Да? – сказала ее мамэн.

– Да, обещаю. Я люблю тебя, и жалею... о многом. Но сейчас мы вместе. Вчетвером.

Ей стало грустно при мысли, что не впятером... хотя Трэз – не член их семьи, они знакомы совсем недолго, и он использовал ее. И скорбь от его потери убивала. Но чувства не всегда логичны, их невозможно взять под контроль.

– Вернешься домой? – попросила мамэн.

– Да, конечно. – Сейчас она отчаянно хотела покинуть Колдвелл. – Но папа сказал, вы не поехали на юг. Может, туда отправимся? Гарет говорит, что может учиться из любой точки.

– Хорошо.

Напряжение покинуло мамэн, и на мгновение Тэрэза запаниковала, что это смерть лишила ее сил. Но нет. Ее накрыло умиротворение.

– Поспи. Просто отдыхай. Мы рядом.

Откинувшись на спинку стула, она наблюдала за мамэн, наряду с оборудованием отслеживая ее состояние, но без должных знаний.

Ребенок, оставленный на крыльце дома? Серьезно? Обычного, среднестатистического дома? Она верила своей мамэн, и Ларисса говорила правду. Но, блин, это похоже на сюжет второсортной школьной постановки. Как такое могло случиться?

Время шло в ОИТ, как и всегда, – вопреки всем законам. Но, наверное, это применимо ко всем больницам. Отец с братом вернулись. Они все обнялись перед тем, как Ларисса заснула. И пока она спала, они тихо разговаривали, Тэрэза хотела услышать историю из других уст, но не в присутствии мамэн. Казалось неуважением ставить под сомнения ее слова.

И правда в том, что детали ничего не значили. Как не имела значение общая кровь в венах.

Семья – нечто большее, чем просто ДНК.

В конце концов, силы Тэрэзы иссякли, и она осознала, что уже давно на ногах без достойного отдыха. Глаза слипались, тело подрагивало в дрёме, она была на грани...

– Милая? – спросил отец.

Тэрэза вскочила.

– Мамэн! Она...

– С ней все хорошо. – Розэн улыбнулся и положил руку ей на плечо. – Тебе же нужно нормально выспаться. Почему бы тебе не вернуться домой и не поспать, вернешься перед рассветом? Или останься в апартаментах, которые нам выделили здесь?

Она еще не рассказала им про пансион, а сейчас, учитывая, что она уедет с ними, незачем вдаваться в подробности. И ей понравилась идея отправиться туда за свежей одеждой, чтобы поспать здесь.

– Можно попросить Трэза отвезти тебя...

– Пап, не надо, – поспешила ответить она. – Не хочу напрягать его. Я просто переоденусь в квартире и сразу вернусь.

– Не спеши. У тебя есть наш номер. Если что–то случится, мы позвоним... но дела действительно идут на поправку.

Гарэт кивнул.

– Да, тебе нужно вздремнуть.

– Захвачу щетку и сразу вернусь.

Отец похлопал ее по плечу.

– Не торопись. Думаю, сейчас у нас впереди еще много времени.

– Я тоже.

Тэрэза встала. Обняла всех на прощание и надела куртку, которую бросила на пол в углу палаты. В прострации вышла из помещения и покинула отделение... а потом, после короткой поездки на лифте, вышла через будку в лесу. От собачьего холода пришлось закутаться в парку. Но прежде чем дематериализоваться, и, несмотря на мороз, обжигающий щеки, она помедлила и посмотрела на небо.

Лес вокруг спал. Казалось, отдыхал весь мир. Не было слышно оленей, ступающих между усыпанными снегом кустами . Белок, карабкающихся по стволам деревьев. Птиц в полете, выискивающих редкие и бесхозные орехи. Не было даже легкого ветра, словно и он окончательно умаялся.

Тишина. Спокойствие.

Как в космосе.

Стоя в тиши, Тэрэза чувствовала себя одинокой, но не в том смысле, что вокруг никого не было. И подобная изолированность навела на мысль о том, что хотя в этом мире было разбито множество сердец, ее собственное разлетелось на кусочки впервые.

Ну почему? – спросила она у небес.

Но задав этот вопрос мысленно, Тэрэза не была уверена, к чему именно он относился. Почему она встретила Трэза? Почему она выглядит как его супруга? Почему он закрутил с ней роман?

Что ж, на последний вопрос она знала ответ. Это, по крайней мере, не загадка.

И обдумывая произошедшее, она проигрывала в голове поцелуи, его прикосновения... их секс... понимая, что вот она истинная природа боли. Трэз не трахал ее с определенными намерениями. Он – не ублюдок. Она видела, как сожаление просачивалось на его лице, и это были искренние эмоции... хотя легче не становилось.