Гектары в тумане

Снова поют:

– На пляже много радости,

И солнце – через край.

Забудь же ты про гадости,

Кайфуй и загорай!

Завистник пусть повесится!

Мне жить здесь без забот.

Над морем чайки бесятся,

Швыряя в нас помёт

Завершают пение.

Екатерина Семёновна: – Никогда не поздно, дружочки мои, учиться красиво и правильно петь.

Лёша: – У мамы поставленный голос. Да и у меня тоже. Талант не зароешь и не спрячешь.

Уходят на кухню.

Сидящие за столиком переглядываются.

Ульяна (встаёт): – У меня так разболелась голова. Я пойду домой. К вам, Вера Петровна, я буду забегать. Ведь можно? Правда?

Вера Петровна: – Конечно, можно, Уля. Только здесь меня уже не будет. Приходи на мою могилу.

Адатмыра: – Пути господни не исповедимы.

Ульяна: – У вас, у обеих, какое-то мрачное настроение. Завтра всё будет гораздо лучше, чем сейчас. Вот увидите. А настроение поднимется.

Обнимает обеих. Уходит.

Вера Петровна: – Я окончательно поняла, что ни дочь моя, ни внук не станут приходить на мою могилу.

Адатмыра: – Не станут. Они ведь в мыслях уже на море… дурака валяют. Если они не придут, так другие тебя не забудут.

Вера Петровна: – Другие – совсем не то, Адатмыра. Совсем не то.

Адатмыра: – Да и тебя, Петровна, в могиле не будет. Ты отправишься в другой мир, ни далеко – ни близко.

Вера Петровна: – Что-то я не пойму твоих разговоров, Адатмыра. Ты, как будто, даже и не против того, если я умру.

Адатмыра: – Нет же никакой смерти, Петровна. Существуют только переходы из одной обители в другую. Кто не рождался, а был и есть всегда, тот не умирает. Всё мы – часть Мироздания и Господа. Он никогда не позволит хоронить даже мельчайшие свои частицы. Впрочем, всё бесконечно – и великое, и малое.

Вера Петровна: – Больно мудрёно говоришь. Не по моим мозгам.

Адатмыра: – Ничего такого мудрого я не говорю. Но я пришла за тобой.

Вера Петровна: – Надо же! Так ты, Адатмыра, получается, смерть моя. Так, что ли?

Адатмыра: – Я – твоя новая жизнь! Но если по земным, вашим представлениям, то я, Петровна, твоя смерть!

Вера Петровна: – Уморила ты меня, Адатмыра. Разве смерть бывает такой потешной… бродяжкой с зелёными волосами на голове?

Адатмыра: – А какой она бывает?

Вера Петровна: – Как обычно. Старуха в чёрной одежде, с острой косой в руках-костяшках. Перед смертью мой дед рассказывал, что, именно, такая к нему и ходит. А потом и умер. Во сне махал руками, сопротивлялся. Но она его победила.

Адатмыра: – Такие, как я, просто проводники из разных обителей. Не всем дано, но мне доверено. Смерть к человеку может явиться в виде ребёнка, собаки, птицы, растения, ветра, дождя… Миров много. Так что, пойдём, Петровна.

Вера Петровна: – А если я не хочу никуда с тобой идти, тогда что? Силой меня заберёшь?

Адатмыра встаёт, собирается уходить.

Адатмыра: – Смотри сама. Зайду к тебе года через два-три. Но пойми, что ты никому здесь не нужна, по большому счёту. А внук твой и дочь только и ждут, когда ты умрёшь. Они этого и не скрывают.

Вера Петровна: – Как они без меня-то будут жить?

Адатмыра: – Как всегда Лёша будет вытягивать из своей мамы последние крохи. Бороться начнут друг с другом. Им по жизни такое выпало.

Вера Петровна: – Я не всесильна. Я ничего не смогу изменить. А что, обитель твоя – рай сплошной?

Адатмыра: – Ни рай и ни ад. Она чем-то похожа на ваш мир. Но, правда, отличия имеются. Но ты сначала станешь там младенцем, а потом привыкнешь к моему миру. Вот и всё. Так везде и всюду. До следующего рождения, то есть, как вы говорите, до смерти.

Вера Петровна: – А куда же я дену своё старое и немощное тело, то, в котором находится моя душа?

Адатмыра: – Всё просто. Мы сбросим твою оболочку, изношенную рубашку им, твоей дочери и внуку. Путь плачут, пусть хоронят. Им же надо пострадать… на людях, а потом забыть о том, что ты была и очень много доброго для них совершила.

Вера Петровна: – Жестоки твои слова, Адатмыра. Но ты права. Я пойду с тобой.

Уходят.

Появляются пьяные Леша и Екатерина Семёновна.

Он, прямо в одежде, ложится на диван.

Она подходит к окну, пристально внимательно смотрит в него.

Екатерина Семёновна (отбегает от окна, кричит): – Боже мой! Леша! Там твоя бабушка, моя мама лежит на улице. Пойдём и приведём её в дом. Я сама не смогу (подбегает к нему, трясёт за плечи) Вставай!

Лёша: – Я не могу встать. Я очень пьян. Я не способен даже пошевелиться.

Екатерина Семёновна подбегает к окну, смотрит во двор.

Екатерина Семёновна: – Её голову люди накрыли какой-то тканью. Значит, она умерла. Лёша, ты слышишь, твоя бабушка умерла!

Лёша: – Я слышу, но я не могу встать (всхлипывает). Жалко бабулю. Но я не могу подняться. Иди сама!

Екатерина Семёновна: – Я пойду, Лёша. Я обязательно пойду (из угла в угол мечется по комнате). Сейчас я пойду! (снова смотрит в окно). Скорая помощь подъезжает. Я сейчас! Я иду! Как же так? Взяла вот и… умерла.

Занавес

Мельница стипатора

(почти потусторонняя быль, в двух действиях)

Действующие лица:

Нарататкан Танкаф – огненный стипатор, в образе молодого человека

Олег Рубанов – контактёр, двадцать пять лет

Лариса – его бывшая жена, 23 года

Диомид Диомидович Квач – экстрасенс, 44 года