Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа

Таким образом, все факты, ставшие известными на сегодняшний день, подтверждают, что Валленберга хотели завербовать, но он отказался сотрудничать с советскими спецслужбами.

Известно, что на одном из последних допросов ему сказали: «Лучшим доказательством вашей вины является тот факт, что вами никто не интересуется. Если бы ваше правительство и ваше посольство проявило бы интерес, то они давно бы установили с вами

Генерал Белкин как-то сказал Павлу Судоплатову: «Мы хотели его вербануть, а он не захотел».

Тот же Белкин в самом узком кругу по секрету поведал: «Он не захотел. Тогда мы его

В. Абакумову Сталин приказал:

— Ждите. Держите его наготове. Может быть, он и пригодится.

Именно поэтому Валленберга перевели во внутреннюю тюрьму, в специальный блок, где ему давали улучшенное питание и следили за его состоянием здоровья.

«Дело Валленберга к началу июня 1947 г. зашло в тупик, — писал П .А. Судоплатов. — Он отказался сотрудничать с советской разведкой и был уже не нужен ни как свидетель тайных политических игр, ни как заложник — Нюрнбергский процесс

17 июля 1947 г. В. Абакумов подписал документ «Кделу шведского подданного Р. который в МИДе по

лучили 23 июля. Нетрудно предположить, что это было предложение о его ликвидации.

17 июля начальник санчасти тюрьмы докладывал:

«Докладываю, что известный Вам заключенный Валленберг сегодня ночью в камере внезапно скончался предположительно вследствие наступившего инфаркта миокарда.

В связи с имеющимся от Вас распоряжением о личном наблюдении за Валленбергом прошу указания, кому поручить вскрытие трупа на предмет установления причины смерти.

Начальник санчасти тюрьмы полковник медицинской службы Смольцов.

17. VII.47г ».

–

На этом рапорте Смольцов дописал: «Доложил лично министру. Приказано труп кремировать без вскрытия».

П.А. Судоплатов считал, что «Валленберг бьш переведен в спецкамеру “Лаборатории-Х”, где ему сделали смертельную инъекцию под видом лечения (в то же время руководство страны продолжало уверять шведов, что ничего не знает о местонахождении и судьбе Валленберга). Медслужба тюрьмы не имела ни малейшего представления об этом, и его смерть была констатирована в обычном порядке. Однако министр госбезопасности Абакумов, очевидно, осведомленный о подлинной причине смерти Валленберга, запретил вскрытие тела и приказал кремировать его».

Думаю, не подлежит сомнению тот факт, что Абакумов в этом деле сыграл немалую роль, но при этом он прежде всего выполнял приказы своего правительства.

* * *

Небезынтересно будет узнать, что в день, когда смерть Рауля Валленберга была констатирована начальником санчасти тюрьмы и В.С. Абакумов уведомил об этом Министерство иностранных дел 17 июля 1947 г., он же подписал письмо Сталииу под грифом «Совершенно секретно»: О практике следствия в органах МГБ. В этом документе Абакумов докладывал вождю о сложившейся в органах МГБ практике ведения следствия по делам о шпионах, диверсантах, террористах и участниках антисоветского подполья:

«1. Перед арестом преступника предусматриваются мероприятия, обеспечиваюшие внезапность производства ареста — в целях:

а) предупреждения побега или самоубийства;

б) недопушения попытки поставить в известность сообш-ников;

в) предотвращения уничтожения уликовых данных.

При аресте важного государственного преступника, когда необходимо скрыть его арест от окружаюших или невозможно одновременно произвести арест его сообшников, чтобы не спугнуть их и не дать им возможности улизнуть от ответственности или уничтожить уликовые данные, — производится секретный арест на улице или при каких-либо других специально придуманных обстоятельствах.

2. При аресте преступника изымаются:

а) личные документы;

б) переписка, фотоснимки, записи адресов и телефонов, по которым можно изучить круг и характер личных связей арестованного;

в) множительные аппараты, средства тайнописи, пароли, шифры, коды, оружие, взрывчатые, отравляющие и ядовитые вещества;

г) секретные и официальные документы, не подлежащие хранению на квартире;

д) антисоветские листовки, платформы, книги, дневники, письма и другие документы, которые могут помочь в изобличении преступника.

Для захвата связей преступника, в необходимых случаях на квартире арестованного как во время операции по аресту, так и после ее, организуется чекистская засада, которая, находясь там, впускает в квартиру всех пришедших и в последующем оперативно их проверяет.

В ряде случаев аресты проводятся с участием оперативного работника, который вел разработку преступника до его ареста, и следователя, которому поручено вести следствие, с тем, чтобы они, зная особенности дела, могли обнаружить во время обыска уликовые материалы ДЛЯ использования их в разоблачении преступника.

Во всех случаях совершения террористических актов и диверсий, появления антисоветских листовок, хищения и пропажи особо важных государственных секретных документов, -следователь и оперативные работники выезжают ДЛЯ личного осмотра и фотографирования места происшествия, обнаружения следов и доказательств преступления, выявляют всех очевидцев ДЛЯ их допроса и принимают меры к поимке преступников.

Производятся секретные обыски, выемки и фотографирование документов, изобличающих арестованных в совершенных ими преступлениях.

Такие мероприятия производятся главным образом, когда обстановка не позволяет произвести гласный обыск. Например: на квартире у иностранного разведчика, пользующегося правом экстерриториальности.

В необходимых случаях, еще до ареста преступника он секретно фотографируется со своими шпионскими и вражескими связями с тем, чтобы во время допроса этими документами изобличить его в практической преступной деятельности.

3. Следователь, принявший дело к производству, тщательно изучает все имеющиеся агентурные, следственные и иные материалы, послужившие основанием к аресту, а также вещественные доказательства, личные документы, переписку и другие предметы, изъятые при обыске, в целях использования всех этих данных в следствии.

Специально проверяется одежда арестованных, а также изъятые у них при обыске подозрительные вещи с целью обнаружения тайника.

При аресте переброщенных на территорию СССР иностранными разведками щпионов, диверсантов и террористов, изъятые у них документы и подозрительные записи проверяются в специальных лабораториях МГБ для обнаружения тайнописи, условных знаков, паролей, а также установления не пропитаны ли эти документы отравляющими или ядовитыми веществами.