Генерал и его женщина

– Кем же вас приглашают работать?
– спросил Седлецкий, когда они снова выехали на асфальт.

– Экономистом. Вы серьезно о Рогове?

– Конечно, серьезнее не бывает. Он и меня зовет. Правда, я ещё не решил. Но вполне возможно, будем работать вместе, - Седлецкий снова подмигнул, но глаз от дороги уже не отрывал.

Двадцать минут спустя они въехали в Новозаборск и повернули на центральную улицу. Магазины были дружно закрыты на обед. У гастронома толпился народ, пытаясь что-то разглядеть сквозь грязные стекла.

– У меня ещё есть время, может быть вам что-нибудь надо подвезти, могу помочь, - предложил он.

– Ну что вы... Мне даже неудобно. Вообще-то мне надо завезти подруге шланг для воды. Для дачи. Брат достал, Сергей. Это совсем рядом. Если можно. Но мне, честное слово, так неудобно.

– Конечно завезу, какие могут быть разговоры. Мне очень бы хотелось помочь вам. Вы такая красивая. В конце-концов, это мой долг, мы же почти коллеги теперь.

Они остановились у трехэтажного дома. По двору летал тополиный пух. Среди кустов сирени за дощатым столом сидел худой старик в темном свитере, с седой коротко остриженной головой. Это был Красильников. Увидев подъехавшую машину, он поднялся и не спеша направился в их сторону.

– Вы подождите здесь, ладно? Я сейчас вынесу шланг, - она взяла пакет и скрылась в подъезде.

– Здравствуйте, - сказал Красильников и начал внимательно рассматривать машину и Седлецкого.

– Здравствуйте, - довольно сухо ответил Седлецкий.

– Юленьку привезли?
– Красильников кивнул в сторону подъезда.

– Попросила помочь. Все равно по пути.

– Помочь?
– старик покачал головой.

– Ну да, с шлангом, - Седлецкий пожал плечами, дед уже начинал раздражать его.

– С шлангом? , - переспросил старик и зачем-то уставился на его ширинку. Седлецкий невольно опустил глаза и на всякий случай посмотрел на неё сам. Вот привязался, старый хрыч, только его здесь и не хватало.

Вышла Юлия, в руках её был смотанный и перевязанный веревкой шланг. Седлецкий бросился навстречу и, приняв из её рук довольно тяжелый тюк, втиснул его на заднее сиденье:

– Вы бы предупредили, такая тяжесть. Я бы сам вынес.

– Ничего, - она махнула рукой, - дядя Ваня, привет, как дела?

– Неплохо, Юленька, но... На работу никто не берет. А вы не из "пентагона"?
– вдруг спросил он, повернувшись к Седлецкому.

– Да.

Красильников обрадовался. Наконец-то ему повезло: не надо тащиться за тридевять земель, Юлька сама привезла оттуда какого-то хахаля. Парень, видать, в неё втюрился и поможет не только со скелетом, но и с чем угодно.

– Тогда мне очень надо бы с вами поговорить по важному делу.

– По какому?
– Седлецкий, не переставая удивляться, улыбнулся. Во рту полыхнуло золото.

Красильников внезапно замолчал. Его поразила странная мысль: сколько же стоит все это золото во рту, все это богатство? По-нынешним временам, целую машину. Это какие же речи надо говорить таким ртом, какие напитки пить, и какие петь песни. Романсы Пушкина. Под шампанское.

– У меня есть одно предложение по научной части.

– Сейчас, дядя Ваня, нам некогда. Я и так задержала машину. Аркадий, вы извините, ради Бога.

– Что вы, с удовольствием. Я же сам предложил вам помощь.

– Дядя Ваня, подожди, мы отвезем шланг и вернемся.

– Юлия и военный появились через полчаса. Красильников терпеливо ждал их во дворе.

– А вы знаете, дядя Ваня не простой человек, он разбирается в лекарственных травах, умеет обращаться с животными, возможно у него что-то стоящее для вас. Правда, дядя Ваня?

Иван Иванович кивнул и с благодарностью взглянул на Юлию:

– Да у меня, вобщем, и дело-то пятиминутное.

– Я готов, - Аркадий вытащил из кармана носовой платок и вытер руки.

– Я мог бы быть полезным науке, - сказал Иван Иванович.

– С чего вы решили, что у нас занимаются наукой?
– удивился Седлецкий.

– Дак все говорят, в очередях. Только и разговоров про ваш пентагон. Вдобавок вояки к девкам нашим бегают. Так что все известно.

– Дядя Вань, ты того, давай по делу, - Юлия сделала строгий вид.

– Я хочу загнать для вашей науки один ценный скелет. Много не возьму.

– Скелет?
– удивился Седлецкий. Везет же мне сегодня, подумал он.

– А где он?

– На мне, то есть во мне, - поправился Иван Иванович, - мой скелет, собственный.

Седлецкий молчал пораженный.

– Ты что, дядя Ваня, шутишь?
– Юлия широко раскрыла глаза.

– Какие шутки. Деньги нужны. Скелет научную ценность имеет, горячился Иван Иванович, - Он социализм прошел, две войны. Только что в тюрьме не сидел. Зато прострелен в двух местах. Исторический скелет. Но сейчас я его хочу загнать. Пришла пора. Деньги нужны.

Седлецкий повалился на капот машины и начал хохотать. Красильников терпеливо ждал, когда тот отсмеется.

– . . . Да и котов кормить надо , - добавил он, когда Седлецкий успокоился.

– Так вы любите животных?
– Седлецкого вдруг осенило.
– Нам нужен такой человек на постоянную работу.

– Да, да. Дядя Ваня такой, это все знают, - Юлия даже подтолкнула Красильникова.

– Нам нужен заведующий виварием. При лаборатории экспериментальных животных. Приличный оклад, отдельное помещение. Можете даже иногда там оставаться и на ночь. Пенсия сохраняется.

Юлия захлопала от восторга в ладоши:

– Дядя Ваня, так это же прекрасно! Ах Аркадий, какой вы. Я в вас, пожалуй, влюблюсь, если вы поможете дяде Ване. Он у нас такой замечательный человек. Нет, это просто судьба.

Красильников с сомнением покачал головой:

– Подумать надо.

– А чего там думать? Вот мой телефон, приезжайте завтра, позвоните от проходной. Торопитесь, я скоро в отпуск и уволюсь. . .

– Да, да, дядя Ваня, - добавила Юлия.

– Так как насчет чая, который вы обещали?
– Седлецкий повернулся к Юлии.