Генеральный попаданец

— Так некоторые называют разгрузочный жилет для боеприпасов и снаряжения. Первыми, если память мне не изменяет, их начали применять итальянские парашютисты. Затем свой жилет для коммандос разработали англичане.

Ивашутин протянул:

— Помню такие, САСовцы использовали.

Я строго глянул на военных:

— А что есть у нас? Понятно. Собираемся воевать в военной форме, отставшей от воинской науки на десятилетия. В наших галифе даже на бронетранспортер, не порвав заднице не забраться. А как в кирзовых сапогах, прикажете, в горах воевать? Потому внимательно присмотритесь, что и каким манером используют американцы и их союзники, например, австралийцы. Нам крайне необходимо изучать реальный опыт настоящей войны следующего поколения.

Захаров, кажется, уловил ход моих мыслей.

— Леонид Ильич, панируем реформировать армию?

Я строго кивнул:

— И не только. Я, товарищи офицеры, отлично помню сорок первый год и очень не хочу, чтобы и нас застали со спущенными штанами.

Сейчас нахмурились уже военные. А я ведь лишь слегка поворошил муравейник.

Вскоре нас нашел ординарец министра обороны и отрапортовал:

— Маршал прибудет через час.

Я посмотрел на часы:

— Ждать не будем, мне и так все ясно. Передайте Малиновскому, что его поведение недостойно званию коммуниста. И это вопрос о его соответствии я обязательно поставлю в ГлавПУРе.

Лица военных вытянулись. Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота являлось одновременно и отделом ЦК КПСС. Все назначения в ГлавПУРе производились исключительно по линии ЦК КПСС. Начальник ГлавПУРа не подчинялся даже Министру обороны СССР. Так что моя угроза была сродни расстрельной статье. Захаров, надо отдать ему должное, выдохнул и поинтересовался:

— Стоит ли так строго, товарищ Первый секретарь?

Но меня просто так было не пронять.

— Мы не в бирюльки играем, товарищи военные! Вам же, Матвей Васильевич, будет персональное задание. Продумать устройство будущего Центра управления национальной обороны, который начнет работать круглые сутки в реальном времени. Представьте ситуацию, когда я в командировке, министр обороны… на бабе в бане. Кто отдаст приказ об ответном ударе или начале военных действий? Двадцатый век становится все более стремительным. Ракеты, разведывательные спутники, релейная связь. Как нам управлять всем этим воедино? А не вот так вот, — я кивнул в сторону двери.

Офицеры снова украдкой переглянулись. Для них сплошной день замешательства.

— А сейчас, пожалуйста, расскажите мне подробней о «Метро 2». Именно там и место будущему ЦУПу.

Уже в «ЗИЛе» я осторожно приоткрыл переданную Ивашутиным папку. Материалов там оказалось более чем достаточно. Так что решено — наступление начнем раньше положенного срока. Страна остро нуждается в радикальных переменах. Мне в отличие от Ильича не потребуется много времени для стягивания власти в свои руки. А недовольным… мы быстро накинем платок на роток. Ну или определим им место в камере. Хотя бы за то, что я увидел на входе в тайную ветку подземного мира советской столицы. Роскошь и помпезность наверху и полный развал внизу. Лучше и не придумаешь для моей «избирательной программы». И считаю, так дела обстоят много где. И для перемен мне срочно потребуется Центральная Контрольная Комиссия со своим человеком во главе. Следует работать чужими руками на законных основаниях. Если в стране рулит КПСС, то зачем менять роли?

Бросаю водителю:

— В Цэка! И позвоните, пожалуйста, Черненко!

Все-таки мобильный телефон — это жутко удобно! Надо узнать, кто у нас занимается в Союзе связью и озадачить его созданием общесоюзной сети. Чтобы весь управленческий аппарат СССР был постоянно на проводе. Да и дать толчок передовой отрасли не помешает. Центр Опережающего Развития.

— Константин Устинович, нужно срочно созвать совет Президиума. Да, оповести всех. На ближайшие дни. Лучше до праздников. И Суслова ко мне сразу по приезде. Спасибо.

Ну что, начальный этап становления меня как личности в образе Брежнева позади. В руках появились первые ниточки, за которые можно дергать. Тогда чего ждать погоды? Пора расставлять своих людей, готовится к Пленуму, где попросить у членов центрального комитета новые полномочия. Только спешить будем, оглядываясь и опираясь на старые проверенные кадры. Я представил лицо Суслова, когда он увидит документы из папки Ивашутина, и улыбнулся. Наблюдавший за мой личник в ответ также залыбился.

— Все хорошо, ребята. Будем жить!

Информация к размышлению:

Генерал Брюхов о маршале Гречко:

Подъезжаем к штабу, выходим из машины. Все заместители, которых я предупредил, что еду за новым Главкомом, выстроились в одну шеренгу. Гречко надменно и презрительно окинул всех взглядом и, никому не подав руки, сказал:

— Брюхов, веди в кабинет.

Заходим в приемную, подходим к двери, ведущей в кабинет. Я только успел ее открыть, как Гречко изрек:

— Какой дурак входит в кабинет через свою приемную?

Я поспешил ответить:

— Товарищ Главнокомандующий, дом строился для командования армии Гудериана. Все Главнокомандующие так ходили.

— Так вот что: чтобы к утру был отдельный вход в кабинет! — Он резко повернулся, быстро вышел на улицу к машине и уехал. Все заместители были в шоке от такого знакомства с новым Главкомом.

…

Он подошел к столу, на котором я по обычаю подготовил все документы:

— А это что за куча?

— Это почта в ваш адрес. Генерал Чуйков всегда ее разбирал, принимал решения, писал резолюции, а я ее раскладывал по исполнителям.

— Какой дурак этим делом занимается?! На какой хрен мне эта навозная куча? — Он ударил по ней рукой или специально, или машинально — бумаги посыпались на пол. Гречко посмотрел и молча вышел в комнату отдыха, вернулся, когда я все собрал.

— Все эти документы передай секретарю Военного совета, пусть занимается, а мне готовь только папку с шифровками от министра и от командующих армиями. Больше чтобы ничего не было.

То есть главнокомандующий группой советских войск в Германии (и будущий министр обороны СССР до 1976 года) абсолютно не интересуется важнейшими бумагами, которые подают ему на рассмотрение. Ему интересны только приказы министра и информация от непосредственно подчинённых командующих. А с остальным пусть штабные разбираются.

Смысловая вкладка:

Я бегу по взлетной полосе

Гермошлем захлопнут на ходу

Мой Фантом, как пуля быстрый

В небе голубом и чистом

С ревом набирает высоту

Где-то вдалеке родной Техас

Папа, мама мой родимый край

А еще моих два сына