Гении и прохиндеи

данные широко приводились в печати. Он или Шафаревич нагло врали. На самом деле, 86.498 лиц были не осуждены, а лишь привлекались к суду, и 76.602 из них были оправданы, а осуждены всего 9.898 ("Правда"5 января 1982г.). Словом, перед нами факт девятикратного академического вранья: они ведь оба академики. А дальше, назвав фальшивую цифру осужденных нацистов, Шафаревич размечтался: "если перевести (эти 86 тысяч нацистов) на нас по пропорции, то получится четверть миллиона!" Подсчитал выдающийся математик: четверть миллиона коммунистических преступников. Что же с ними делать? Нет, академик не требует их осуждения или расстрела, он гуманист. Он предлагает помочь идеологически, интеллектуально тем решительным "административным мерам", которые только что пришедший к власти Ельцин и его кровавый режим пустили в ход против коммунистов: "Есть у нас Антифашистский комитет. В Италии или Германии он был бы наверно нужен. Для нас - кажется затеей довольно академической. А вот Антикоммунистический комитет действительно необходим" (с.7). Интересно, кого он хотел видеть председателем столь необходимого комитета. Не вас ли, Валентин Григорьевич? Ведь как эффектно: Герой соцтруда, кавалер ордена Ленина - и председатель коммунофобского комитета! А аппарат можно было использовать тот самый, что был в Антифашистском комитете, укрепив его Немцовым, Жириновским, Новодворской. Эти-то люди давно поняли, что антикоммунизм - крайняя форма русофобии, и уж они бы постарались. А вы хотите, чтобы этого умствующего пособника кровавого режима я считал "нашим"? И возмущаетесь, что его называют так, как он это заслужил?.. Мне остаётся лишь повторить вслед за читателем Малининым: "Очнитесь, Валентин Григорьевич!"

Старцы за спиной апостола Петра

Вы сказали, что некие личности еще и "пытались измазать в грязи имя Владимира Крупина, не однажды набрасывались на многотрудливого Валерия Ганичева". Да что ж вы все в жмурки играете? Ни одного конкретного факта! Уж так и быть, помогу и здесь. Однажды я лично "набросился" на многотрудливого Ганичева, правда, деликатно не назвав его имени. Так посудите сами, какой случай. На чествовании Петра Проскурина он дарит ему икону апостола Петра, сопровождая это елейной речью. Если бы такой подарок сделал присутствовавший там о. Дудко, я,бы промолчал. А ведь Ганичев-то в недалеком прошлом - Завотделом пропаганды ЦК комсомола, главный редактор Комсомольской правды , директор издательства "Молодая гвардия", одной из основных задач коих была борьба с религией. И сам он, многотрудливый, отменно поработал на поприще борьбы с "опиумом народа". Ну, надо же хотя бы писателям соблюдать деликатность. Нельзя же выставлять на показ свою лихость да резвость, готовность крутиться в любом направлении. Тем более, что апостол Петр едва ли одобрил бы тот факт, что Валерий Ганичев вот уже много-много лет сидит начальником в "Роман-газете" и уже давно - в кресле первого секретаря Союза писателей. Апостол может спросить: " Не утомился ли, раб божий? Не надоело ли? Ведь уже под семьдесят. Не кажется тебе, что чужой век заедаешь, как заедали его рабы божьи Вадим Кожевников и Михаил Алексеев, сидевшие в "Знамени" и "Москве" лет по 25-30?" Апостол может и добавить: " Надо думать о литературной смене! Ведь из-за вашей многотрудливости сменяют вас на ваших должностях те, кому уже под шестьдесят, как было с рабами божьими Куняевым и Бородиным. Наконец, нельзя ныне забывать и о том, что писатели русские бедствуют, работу ищут, а ты много лет два рабочих места занимаешь. Неужто хочешь угнаться за Бондаренко?"... Что, Валентин Григорьевич, вы и об этом скажете, что " набросились на крупную фигуру, вставшую за Русь"?

Духовный подвиг Кампанеллы и Куняева

А рядом с этой многотрудливостью неужели вам не претят бесконечные взаимные восхваления, премии, ярлыки... Вон ваши приятели Бондаренко и Кожемяко именуют вас "совестью народа". Они не понимают, что это пошлость уже по одной той причине, что куда не плюнешь - попадешь в "совесть": №1-Сахаров, №2 -Лихачев, №3 - Солженицын, №4 - Кожинов, теперь №5 -Распутин... Это же неприлично, это то самое, что делают на НТВ и в других подобных очагах культуры. Неужели Вам не хочется осадить своих обожателей? Тем более, что ведь они просто не понимают, что говорят. Полюбуйтесь на этого гордеца В.Кожемяку: "Я фигурирую среди ваших "чувствительных почитателей", выдавших вам титул "совесть народа". Что ж, не отрекаюсь. Остаюсь почитателем, по-прежнему ценю совестливость вашу". Не понимает, что именно отрекся, отобрал у вас назад громкий титул, сунул вместо него житейский ширпотреб и уверяет, что все обстоит "по-прежнему". От подобных восхвалений уже просто деваться некуда. И это патриоты! И в такое страшное для народа время!.. Неужели не видите это хотя бы у себя в журнале? Вот главный редактор печатает в пятнадцати номерах свои воспоминания, перемежая их главами сочинения своего родного сына, а также воспоминаниями родной матушки. И еще не окончилась публикация, как уже одиннадцать полос журнала отводятся для хора из шестнадцати голосов, поющих автору аллилую под заголовком "Хочется низко поклониться". И тут же Александр Бобров возглашает в "Советской России": "Духовный подвиг!" Ну в чем тут подвиг? Может, автор писал свои воспоминания, как писал "Город Солнца" Кампанелла,- сидя 27 лет в темнице? Или как Некрасов свои первые стихи, - в пучине нищеты и голода? Или как Николай Островский, -прикованный болезнью к постели? Или, как у Шолохова с "Тихим Доном", были великие трудности с печатанием? Или, наконец, как Лермонтову за "Смерть поэта", грозила ему ссылка под чеченские пули?.. Да ничего же подобного! Здоровый сытый мужик в тепле и холе писал себе и писал. И когда хотел, тогда и печатал в своем журнале безо всякого постороннего вмешательства в текст. И существовало только одно ограничение: нежелательно было в одном номере с сыном. А тут еще и премию какую-то сходу огреб. Подвиг!.. Вот о чем вам бы, Валентин Григорьевич, словцо православное сказать. Да нет, ни за что не посмеете: свои!

Что ж, на первый случай хватит. Если будет время, заходите. Мы гостям всегда рады. Только уж теперь, пожалуйста, без Кожемяки. Нестабильный, знаете ли, человек. Всего наилучшего!

12 марта 01"

ФЕЛИМОН И БАВКИДА

удивительного вида

В моей статье, что была напечатана в конце минувшего года в "Завтра", я выразил крайнее изумление по поводу того, что знаменитая оперная певица Галина Вишневская, советская звезда, обитающая ныне во Франции, явившись не так давно по случаю своего 75-летия в передачу Н.Сванидзе "Зеркало", заявила, что в России пора вводить цензуру. Я её подерживаю. Но в чем дело? Ведь мадам Звезда уж до того безбрежная демократка, такая пламенная прогрессистка, столь неукротимая воительница за приоритет прав личности. Оказалось, всё дело в том, что какая-то демократская газета, не то "Коммерсант", не то "Независимая", осмелились покритиковать её несравненного Филимона по имени Мстислав Леопольдович Ростропович, - и этого для верной Бавкиды было достаточно, чтобы тотчас наплевать на всё свои прогрессивнейшие убеждения, разметать либеральнейшие наряды и на всю Россию возопить: "Цензуру! Немедленно!" В самом конце статьи я терзался догадкой: "Да что же именно написали о прославленном Ростроповиче? Неужто назвали воспитанником "Гитлерюгенда", как Сванидзе? Или - что он, как Чубайс, согласен на истребление 30-ти миллионов соотечественников? А может, нарекли прислужником кровавого ельцинского режима ?" Ответа не было... И вдруг все прояснилось. 12 января в том же "Зеркале" у той же Сванидзы появился сам Фелимон Ростропович. Для того, чтобы взять у него телеинтервью, ведущий программы прокатился в Италию, где Филимон дирижировать оперой Шостаковича "Леди Макбет Мценского уезда". Интервью пространное. А изъяснялся суперинтеллигент языком Вити Черномырдина из деревни Черный Острог. И о чем только не наговорил, то и дело путаясь, повторяясь, косноязыча... О себе и своём премированном Сталиным таланте, о своей Бавкиде и её благородстве, о страсти к неприличным анекдотам, о Шостаковиче, как о гении и любителе выпить, о его опере, о своем глубоком почтении к "поллитровочке", о том, что уже в восемнадцать лет обожал шастать по комиссионкам и даже о своей великой и неутешной любви к России... С объявлением ответа на наш вопрос в прошлой статье спешить не будем. Нока заметим, что чаще других в страстной речи Филимона встречалось категорическое словцо "очень". Именно с помощью его он силился выразить свою безграничную любовь к родине: " Я очень люблю Россию, больше всего люблю"... "Я очень, очень люблю Россию, больше, чем могу любить что-либо другое"...

Какая широкая душа, какое большое сердце! Прекрасно. Но возникает недоуменный вопрос: если уж так пылко любишь родину, так очень-очень-очень обожаешь ей, то почему же двадцать пять лет бегаешь от нее по закоулкам всего мира? Ну, допустим, раньше не нравилась бездушная Советская власть, но уже десять лет в стране власть антисоветская, душевная. Что теперь-то удерживает обнять и облобызать родину? Не свидетельствует ли ваше столь долгое невозвращение, мусье, о том, что в 1974 году вас с Вишневской никто не выгонял из страны, вы сами остались за границей, но вам ловко удалось придать этому форму изгнания и скитальчества двух гениев?.. Оказывается, дело в том. что есть еще одна страна, которую маэстро тоже любит очень-очень-очень: "После семнадцати лет пребывания в Америке, могу сказать, что я очень люблю эту страну. Я эту страну очень уважаю. Я очень тяжело вместе с ней пережил 11 сентября. И я очень счастилив, что мы всё-таки нашли какую-то общую платформу"...

Но всё-таки есть некоторые основания подозревать, что Россию Ростропович любит больше. Во всяком случае ради Америки он не жертвовал жизнью, а ради России - готов был. Я, говорит, из-за оченной любви к родине приехал в августе 91 года защищать у Белого дома демократию, "будучи твердо уверен, что меня убьют". Уверен, уверен. Убьют, укокошут. Да откуда же такая уверенность, если тогда погибли только три человека, и притом по своей вине - пытались остановить танк. Нет, говорит, меня бы непременно кокнули - виолончелью по черепушке или смычком, как пикой, в пузо. И положили бы мой красивый труп в футляр, и пустили бы его по Москве-реке. Но поскольку у меня, говорит, на два года вперед были расписаны мои концерты, то во всем мире вздыхали бы: "Жаль, что убили. Можно было еще послушать висельника." Это одно доказательство любви к родине больше, чем к Америке.

А другое, говорит, - Фонд помощи педиатрии в России. И опять заочкал: "Это очень серьёзно, очень серьёзно, очень!" Замечательно! А откуда деньги? Да вот:

"Соединенные Штаты помогают материально. Я был хорошо знаком с четырьмя президентами. Поэтому когда прошу президента США о помощи моему Фонду, они очень, очень откликаются. Очень помог Клинтон, очень помог новый президент Буш". Ужасно интересно, столько же каждый президент отвалил и что это были за деньги - не русского ли происхождения? Помните, как молодой Хаммер, разбогатев на махинациях в России, в старости к восторгу и умилению Немцова и Хакамады дарил нам, как папуасам, какие-то побрякушки. Так сколько же пожертвований и откуда? Молчание. Тайна. Туман: "Мы обладаем суммой денег(?), которая позволяет, очевидно (!). через два года(!) закончить вакцинацию более полутора миллиона детей от гепатита." Тут воскликнул уже Сванидзе: "Прекрасно! Замечательно!" А мы всё-таки хотим внести ясность. "Очень помог Клинтон"?.. Где вы были, что делали, Мстислав Леопольдович, 24 октября 1995 года? Вполне возможно, что находились в США, давали концерт в Белом доме, а потом клянчили у друга Клинтона денег для своего Фонда. Если так, то друг Клинтон явился на ваш концерт и отмусолил вам деньжат после заседания Объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США. Там, как недавно напомнил нам в "Правде" академик В.Видьманов, хотя это было известно и раньше, в этот день Клинтон выступил с речью, в которой сказал, в частности: "Используя промахи советской дипломатии, чрезвычайную самонадеянность Горбачева и его окружения, в том числе и тех, кто откровенно занимал проамериканскую позицию (подобно вам, Филимон Леопольдович.- В.Б.), мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием - мы получили сырьевой придаток, не разрушенное бомбами государство... За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 миллиардов долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней. Под несуществующие проекты нам переданы (!) за ничтожно малые суммы свыше 20 тысяч тонн меди, почти 50 тысяч тонн алюминия, 2 тысячи тонн цезия, стронция и многое другое." А кто же "передал" такие сокровища? Да ведь не коммунисты же, а ваши друзья, Филимоша. И всё это - лишь за четыре года, А ведь дальше, после октября 1995 года грабеж вашей родины, мусье, только рос и ширился и продолжается до сих пор гениальное ваше пиликание смычком и супергениально завывание вашей супруги. Не из бюджета США и уж, разумеется, не из своего кармана, а именно из этих наворованных в России сокровищ Клинтон, Буш и их предшественники швыряли вам подачки, вызывающие у вас такой холопский восторг и умиления... Иначе говоря, ограбив 145 миллионов россиян, в том числе десятки миллионов наших детей, наших потомков, Клинтон и все эти клинтонята теперь дали вам, фигурально выражаясь, несколько болванок из русской меди, и вы уверяете, что, очевидно (!), через два года вакцинируете полтора миллиона детей... А когда в 1974 году вы удрали из Советского Союза, то вскоре, в 1975 году, в США были принята директива НСДД-75, где говорилось: "США обладают необходимой мощью для разрушения СССР. Следовательно, мы должны приложить все силы для разрушения СССР при помощи массированных подрывных операций и огромных денежных субсидий "пятой колонне". Вот вы, Ростропович, и получили часть этих субсидий для "пятой колонны". Может быть, что-то перепало и артисту Олегу Табакову, и телевизионщику Леониду Млечину, и, по выражению одного милиционера, великому писателю Жванецкому...

Но всё-таки хочется узнать, сколько всё-таки сунули-то, хватит ли на вакцинацию хотя бы и полутора миллиона детей? Ростропович пытается успокоить: там, дескать, не только президентские, " там есть и мои деньги, там есть деньги и Вишневской". Но опять - ни слова о суммах. Однако еще удивительнее другое: выходит, муж и жена каждый в своём чулке деньги-то держат. Странно узнать этакое о великих патриотах России. Не по-русски же ! Неужели Филимон достаёт иной раз из персонального чулка десять долларов и говорит Бавкиде : "Сбегала бы ты, ангел небесный, за поллитровочкой". Неужели Бавкида достаёт иной раз из бюстгалтера пятьдесят долларов и говорит Филимону: "Вот ты едешь в Италию на премьеру "Леди Макбет". Привези мне оттуда, ангел подколодный, десять килограммов лучших макарон".

В интервью было затронуто немало и других вопросов. Так, Ростропович решительно одобрил тот факт, что Россию покидают талантливые молодые музыканты: "Они сделали блистательную карьеру на Запада. Разве это плохо?.. Они прославляют нас. Это совсем не плохо." Да, это совсем не плохо, но, во-первых, несравненно лучше, когда артист или писатель, скульптор или режиссер "делают блистательную карьеру" у себя на родине, а потом обретают славу во всем мире, как это было, например, с Шостаковичем и Шолоховым, с Верой Мухиной и Сергеем Эйзенштейном, а также с вами лично, мусье, и с вашей собственной супругой. И вам бы, патриот, впору не ликовать по поводу бегства талантов из России, а задуматься, почему же здесь исчезли условия для их расцвета и кто в этом виноват. Во-вторых, при Советской власти выезжали в другие страны на гастроли, на разного рода конкурсы, соревнования, матчи множество наших театров, артистов, спортсменов, и порой иные из них, завоевав аплодисменты, высокие призы, лестную прессу действительно там, за рубежом обретали славу, но потом они возвращались со своей славой на родину. И опять: подумайте, почему этого теперь нет. Ответить Ростроповичу нечего, но зато он очень доволен собой: "На Западе через меня знают, что русские - не плохие люди". Не плохие... Ему по бедности этого довольно. А в Советское время весь мир восхищался, рукоплескал таким русским людьми, как Ленин и Горький, Чкалов и Шостакович, Жуков и Гагарин, Курчатов и Анатолий Карпов...В-третьих, если вы радуетесь отъезду за границу, в частности в США, музыкантов, то, надо думать, ликуете и при виде отъезда учёных, врачей, спортсменов... Америка богатеет русскими талантами, а ваша очень-очень-очень любимая родина нищает? И вы радуетесь. Какой же вы русский? Этот вопрос невольно всплыл еще раньше, когда Филимон поведал (наконец-то мы добрались до зарытой собаки), почему же именно его Бавкида требует введения в России цензуры. Оказывается, кто-то где-то написал, что сейчас "любой студент играет лучше Ростроповича". Что ж тут обидного для 75-летнего старика? Как сказал классик, "нам время тлеть, а им - цвести". Увы, закон жизни... Ведь сам-то получил первый приз на конкурсе в восемнадцать лет. Через три года - солист Московской филармонии, еще через три - Сталинская премия. Казалось бы, истинный патриот радоваться должен, если на родине так много талантливой молодежи. Как сказал другой поэт, "учитель, воспитай ученика, чтоб было у кого потом учиться". Так нет же! Демарш, обида, вопли : "Цензуру мне, цензуру!" И тут, чтобы понять и оценить должным образом столь странное поведение патриота и его супруги, следует обратиться к её известному сочинению "Галина". Но прежде еще лишь одно замечание. Большое место в интервью заняли воспоминания о Шостаковиче, рассуждения о его опере "Леди Макбет Мценского уезда". Мы к ним еще вернемся. А пока отметим лишь, что как ни убоги антисоветские размышлизмы Ростроповича, его собеседнику Сванидзе удалось превзойти маэстро. Судите сами, пустившись в рассуждения об упомянутой опере, он, подцепив ту же бациллу "очень", понес: "Только очень молодой человек в 30-е годы в Советском Союзе мог использовать этот сюжет (Н.Лескова - В.Б.), перенеся на русскую почву вечные трагические страсти". Вы подумайте: Шостакович перенес на русскую почву русского писателя Лескова Николая Семеновича и его русских героев из Мценского уезда Орловской губернии! А до этого трагических страстей русская земля не ведала. Этот олух царя небесного, знать, уверен, что Мценск это Мец, что ли, который во Франции на реке Мозель, только русские пентюхи так его произносят. А дальше, пересказав сюжет, шпарит уж совсем полоумно: "Всё это очень лично, очень порочно, очень кроваво, и очень ново, очень богато адреналином." Ах, ты холецистит твою мать!.. Ведь уже написаны первые книги "Тихого Дона", где с избытком и порока, и крови... И вот достойный финал:

"Насилие, кровь, смерть, каторжный этап, - весь этот багровый набор, такой близко узнаваемый в советские тридцатые годы (опера писалась в самом начале 30-х,- В.Б.), но только без шпионов и вредителей, без троцкистов-бухаринцев, без борьбы за выполнение плана по чугуну должен был больно ударить по сильным того мира." Иначе говоря, эта больно ударенная скорбная образина пытается представить оперу Лескова-Шостаковича как сочинение антисоветское. А вот что говорил о своем произведении сам композитор: "Я старался создать оперу - разоблачающую сатиру, срывающую маски и заставляющую ненавидеть весь страшный произвол и издевательство купеческого быта"(Советское искусство, 16 октября 1932). Какая отменная семидесятилетней выдержки оплеуха безмозглому холую! Но обратите внимание, как изящно этот олух иронизирует по поводу шпионов и вредителей, троцкистов и бухаринцев. Что, разве их не было? Выдумка сталинской пропаганды? До нынешних дней дожили! Ты, образина, и есть один из первых троцкистов и вредителей эпохи Ельцина. А сколько у него яда по поводу выполнения плана по чугуну! Да где бы ты, еврейское отродье, был сейчас без выполнения этих планов?

Итак, обратимся к воспоминаниям Галины Вишневской, скромно озаглавленных "Галина". Она дала ей и подзаголовок "История жизни", а в конце добавила:

"Книга - о моей стране, о событиях нашей жизни, о которых пока не написал никто". И еще: " Это жизнь каждого моего соотечественника, старый он или молодой." Так что, постоянно помни, читатель, вся эта книга и о тебе. Наконец: " В книге нет ничего выдуманного, вот ей и верят." "Галине" верят?.. И чего это Герцен не догадался "Былое и думы" окрестить на такой же манер -"Александр Иванович"? А у Вишневской есть еще и поместье в США, названное хозяйкой столь же нестандартно - Галино. Её друг Александр Солженицын 9 февраля 1984 года, обретаясь еще в штате Вермонт, писал ей и её Филимону: "Дорогие Галочка и Слава!.. Если будете в Галино - заезжайте к нам непременно". Видимо, это где-то по-соседству, в одной волости. Можно было ожидать, что живой классик последует примеру звездных друзей и назовет свое американское поместье, допустим, - Сашино, а московское, что в Троице-Лыково - Шуриково. Однако почему-то не последовал. Неужто скромность заела?