Гений среди растений

Он, как и все другие, при общении с «чистовиками» старался говорить как можно быстрее, подчас глотая окончания и буквы. Хотя всё одно получалось подводно-рыбное «на-а-а-а те-е-ебя-а-а…». Тягомотина сплошная. А учитывая, что шеф где-то втрое младше даже объективного возраста, становится совсем печально.

— Беда, — искренне посочувствовал он. Замаскированный под игрушку комм замедлил речь вчетверо, подстраивая под слушателя.

Начальник задохнулся от возмущения — так, что даже блондинистый бобрик встопорщился иголками — набрал в грудь побольше воздуха…

— Социальная дезадаптация, — напомнил старик.

— Это не даёт тебе права третировать своих сослуживцев! Есть же вечера встречи, дом ветеранов, наконец. Всё необходимое!

— Мало.

— Ладно, — подозрительно легко согласился блондин. — Что с «Экзюпери»?

— Работаю.

— Плохо работаешь! На вики-ликс новый компромат на полпреда, он рвёт и мечет!

— Это они?

— Сам как считаешь? — усмехнулся шеф. — С подписью, как обычно.

— Оперативно работают. Его вчера только назначили.

— Займись этим делом.

— Полная загрузка? — тут же уточнил Хантер.

— И не мечтай! Видишь вот это? — перед носом ветерана очутилась фигура из трёх пальцев. — Вот. И так зарплату за четверых получаешь.

«Я и работаю за четверых, — угрюмо подумал Хантер, — не пахал так даже во время консервации».

Да, да. Не терпели в отделе ни сотрудники, ни шеф. Не терпели, не выносили — но не гнали. Сколько секретарских зарплат экономилось усилиями одного человека, знали, наверное, только в бухгалтерии.

— Ещё кое-что, — Юрий Семёныч покосился сквозь толстое стекло на любопытные физиономии «киберов», выглядывающие над перегородками, и те тут же скрылись. — Знаю, ты со своими связь держишь, но тут дело такое…

— Слушаю, — Хантер закинул ногу на ногу, с видом ангельского терпения склонил голову набок.

— Из питомника бесследно исчез привитый пятого поколения. Я знаю, что официально у тебя якобы нет допуска и всё такое, но мало ли. Официально он находится в лазарете из-за осложнения после инъекции, но все всё знают.

Да, дело деликатное. С одной стороны, шеф действительно не мог поручить ему расследование официально. Факт расследования — факт принятия исчезновения подопы… кхм, то есть, личинки силовика. Нельзя-нельзя, подрывает престиж службы! Непогрешимые сверхлюди без страха и укропа лишены права на любую ошибку. Тем более, такую. Если до общественности дойдёт, что кто-то смог выкрасть человека из самого защищённого места на материке — полетят головы, и в отделе «К» определённо добавится «с почётом ушедших на пенсию».

И совсем с другой — простой непреложный факт, который, как ветками, попытались замаскировать неумелым враньём. Осложнения, очень смешно. Хитрая вакцина либо приживалась, либо убивала, третьего, как говорится, не дано. Значит, мальчика действительно больше нет в питомнике. Мальчика, пережившего перестройку организма, превратившегося в «дементора», хоть и нетренированного. Попади в любое подполье такой актив — и у спецслужб не останется и шанса. Они сейчас-то справлялись преимущественно за счёт гандикапа в скорости одного старика, а насчёт своей способности конкурировать с молодым привитым Хантер питал решительно ноль иллюзий.

Придётся копать. В свой законный выходной — отправляться на ковёр к Ка, снова подписки о неразглашении и тому подобная чушь с допусками. Сами «чистовики» вряд ли что-то найдут, для этого у них не хватит компетенции, а запрос в отдел на предоставление специалиста возвращает к началу разговора об официальном признании факта утраты. И если некий безотказный старикашка не сделает всё якобы по собственной инициативе…

Он так погрузился в размышления, что вздрогнул, когда перед лицом медленно щёлкнули пальцы.

— Хантер, как слышно, приём! — рявкнул шеф.

— Вы что-то сказали?

— Да уж сказал!

— Извините, задумался. Так о чём…

— Вчера с безрайона между Невской и Путиловской пришёл сигнал о гибели одного из ваших. Понимаешь, что это значит?

— Э… Расследование. Скорее всего, несчастный случай.

— Ты не понимаешь. Если эти два события связаны, то мы все в большой жопе. Кто-то навострился не только похищать «чистовиков» из питомника, — Хантер поморщился, но промолчал, — но и уничтожать уже подготовленных профи. Сам знаешь, так просто с вашим братом не справиться, было бы неплохо раскопать, кто на такое способен.

— Дезертир, — предположил старик.

— И приехал на мопеде. Хантер, дезертиры мертвы по всем спискам. Что ты скалишься? Для имитации смерти у дезертиров нет ни ресурсов, ни ума. Это вас учили разведке и «контре», они — простые строители.

— … которым никто не мешал подготовиться самостоятельно.

— Пусть так, — неожиданно сдал позиции шеф. — Такой же привитый, способный уничтожить агента в поле — это удобная, чёрт побери, версия. Идеально, если бы было так. Вот только ты забываешь кое-что.

— Хм?

Шеф подался вперёд, и ветеран уловил исходящий изо рта запах кофе и какой-то мятной жевательной резинки. «А я кофе не пил уже лет пятнадцать», — с какой-то непонятной тоской подумал он.

— Питомник находится в черте города, понимаешь? К нему нет подземных коммуникаций, нет прямого подхода. Допустим, дез отловил и придавил «тройку», получил документы на вход в город. Но сколько он шагов сделает, прежде чем попадёт в поле сканера? Не говоря уже об обязательном освидетельствовании ещё на КПП.

— Сканеры можно обойти.

— Хорошо хоть не обмануть, — фыркнул начальник. — Но и тут сделаем допущение — как-то же от тебя «Экзюпери» бегают. Дальше что? Дез пробрался через агломерацию к питомнику, и?..

— Там есть пара мест.

Сам он — что во время работы агентом, что после становления «чистовиком» — в самоволку не ходил — сначала не было времени, потом желания, а после смерти дяди — смысла. Но, похоже, у других курсантов оставались потребности, и из комнат общежития порой слышались пьяные песни, тянуло табачком и чем позабористее, кое-кто не приходил ночевать…