Герцогиня-охотница

Сара решительно зашагала по длинной прямой дорожке, ведущей к дверям дома, и тут заметила, что Роберт спешит следом за ней.

Сара замедлила шаг.

– Роберт, прости, но, может быть, ты подождешь меня здесь?

Он посмотрел на казавшийся пустым дом, потом опять на нее.

– Сара…

– Со мной ничего не случится. Я просто хочу задать пару вопросов о мужчине, о котором тебе рассказывала. Это займет буквально несколько минут.

Роберт поколебался, но потом все же кивнул.

– Хорошо. Я подожду здесь. Но если тебя не будет больше часа, я пойду тебя искать.

– Спасибо. – Поддавшись порыву, Сара сжала его руку в знак благодарности.

Воздух казался тяжелым. Сара посмотрела на небо и решила, что дождь все-таки пойдет, и подумала, что Роберт может промокнуть, пока будет ждать ее.

Входная дверь, деревянная, высокая и тяжелая, пугающе возвышалась над подошедшей Сарой. Но отступать было поздно, и она постучала.

После долгого ожидания дверь открыла смуглая женщина с волосами, собранными на затылке.

– Чем могу вам помочь? – спросила она.

– Доброе утро! – сказала Сара с самой доброжелательной улыбкой, на какую была способна. – Я приехала проведать одного из ваших жителей.

– Какого именно пациента вы хотите увидеть? – Манера говорить и одежда этой женщины делали ее похожей на квакера.

– Бертрама Смита, – ответила Сара, а затем совершила редкий для нее поступок – с ходу соврала: – Он мой двоюродный брат.

Женщина удивленно подняла брови.

– Друга Бертрама редко кто-либо посещает.

Сара кивнула.

– Я не видела его много лет. Я приехала из Лондона. Раньше у меня не было возможности посетить Ворчестер.

Женщина молчала, и тогда Сара добавила еще одну ложь:

– Мы часто играли вместе, когда я была ребенком. Это было так давно.

Сара надеялась, что женщина не станет проверять эту информацию. Она не знала, в каком состоянии находится Бертрам Смит – понимает ли он, что значит двоюродный брат, и играл ли когда-нибудь.

– Ваше имя?

– Сара. Сара Стенли.

По глазам женщины Сара поняла, что эта фамилия ей знакома. Интересно. Видимо, она в курсе, какая связь существует между Бертрамом и Стенли.

– Я Ханна Миллз, сестра. Рада вас видеть, но, боюсь, сегодня не приемный день. Пациенты встречаются с членами семьи каждую вторую пятницу месяца, то есть завтра. Накануне мы стараемся обеспечить нашим подопечным спокойствие и безмятежность, дабы они были в надлежащем состоянии во время встречи с родственниками.

– Но я тут только проездом…

Женщина подняла руку и добавила:

– Но поскольку друг Бертрам видит посетителей так редко, думаю, ему будет приятно встретить кого-то из своего детства. Я постараюсь устроить вам встречу. Следуйте за мной, пожалуйста.

Сара пошла за женщиной через тусклый тихий коридор и затем вверх по лестнице. По пути они встретили только одну даму, одетую в такую же строгую черную одежду, как и миссис Миллз, несущую в руках поднос с грязной посудой.

– Добрый день, Ханна, – сказала она миссис Миллз.

– Добрый день, Пруденс, – ответила миссис Миллз четко и вежливо.

Пруденс также кивнула Саре, когда они проходили мимо. Миссис Миллз привела гостью в безликую, выкрашенную белой краской приемную комнату с рядом готических окон вдоль одной стены и кирпичным камином напротив. В помещении были беспорядочно расставлены деревянные стулья. Сестра остановилась в дверях и жестом пригласила Сару пройти внутрь.

– Пожалуйста, присядьте. Я должна узнать, в каком состоянии сейчас находится друг Бертрам и может ли он сегодня встретиться с родственниками.

– Спасибо большое.

Когда женщина удалилась, Сара присела на стул, с которого хорошо была видна дверь, чтобы сразу заметить миссис Миллз и Бертрама, когда они придут.

Если придут. Это был еще большой вопрос.

Сара не знала, что будет дальше. Она сидела и нервно кусала губы. Она никогда не общалась с сумасшедшими и не знала, чего ожидать. Ее планы не распространялись дальше проникновения в Бордсли-Грин и встречи с Бертрамом. У нее не было ничего, кроме догадок о том, кем был этот человек и почему Джорджина Стенли так хотела, чтобы о нем никто не узнал.

Дверь открылась, и вошла миссис Миллз, а за ней мальчик размером со взрослого мужчину. Сара посмотрела на него, и ее сердце бешено заколотилось в груди. Мальчик-мужчина был явно похож на Джорджину Стенли.

Бертрам улыбнулся, увидев Сару. Во рту у него не хватало двух зубов.

– Это мой день рождения! Все для меня! – объявил он, заметно шепелявя.

– Проходи, друг Бертрам, – терпеливо сказала миссис Миллз.

Он прошел в комнату, оглядываясь с любопытством. Его глаза василькового цвета сияли. Он был одет в белоснежный накрахмаленный халат, уже забрызганный спереди чем-то вроде соуса.

Бертрам выглядел странно. Это как если превратить Джорджину Стенли в мужчину и смотреть на него глазами пьяного человека. Его лицо было слишком круглое, а уши и зубы – слишком мелкие. Глаза идеальной миндалевидной формы были посажены слишком близко друг к другу.

Миссис Миллз взглянула на Сару и пожала плечами.

– Иногда ему кажется, что наступил его день рождения. Конечно, мы здесь не отмечаем никаких праздников. Видимо, когда он был маленьким, это был особенный день для него, поэтому он о нем не забывает.

Сара кивнула, проглотив свой страх. Разумеется, если бы Бертрам был опасен, миссис Миллз приняла бы меры предосторожности. В любом случае сейчас страх будет только мешать ей.

Она смело шагнула вперед.

– Бертрам, – сказала Сара, – я так рада видеть тебя.

Он остановился и замер, а в сияющих глазах появился интерес. Его глаза были точно такие же, как у мисс Стенли, только без злобы, которую Сара видела при последней ее встрече с дочерью барона.

– Ты?

– Я Сара, – тихо сказала она.