Герои чужой войны

Лифанору доложили о нашем косяке на марше. Старшина вызвал всю троицу в штаб и всыпал по первое число. Особо досталось Кели. Бедная девочка приняла на себя весь гнев командира, но ни одного слова в свое оправдание не произнесла.

— Идите, вечером ваша группа заступает в караул, — сказал, смягчаясь, эльф. — А ты, Кос, останься. Есть пара слов для тебя. Хват, а ты чего сидишь? Быстро исчез с моих глаз!

Наглый пес перевел взгляд на меня, даже не сдвинувшись с места. Проходящая мимо него Кели цапнула его за ошейник и с неженской силой потянула его за собой. Глэйв заскреб когтями по полу, оторвал нехотя свой мохнатый зад и поплелся вон из штаба. Лифанор с какой-то задумчивостью посмотрел на эту картину, потом отошел к шкафу, открыл его, что-то достал и бросил на стол. Это был конверт, плотно набитый бумагами и с большой сургучной печатью посредине. Шелковая шнуровка пронизывала весь пакет, и кончики веревки тоже были запаяны сургучом.

— Здесь копии карт, составленных вашей группой. Восемь маршрутов до Тракта, еще два — на три поприща вдоль дороги. Конверт доставишь в штаб Главного Управления, найдешь там бригадира барона Рафуса, командующего отдельным эльфийским полком, передашь ему.

— Почему ему, а не в оперативный отдел? — удивился я.

— Там перестановки, — поморщился Лифанор, — как всегда — не вовремя. Барон Рафус на данный момент является связующим звеном между оперативным отделом и всей верхушкой Управления. И он в курсе нашей операции.

— Это бардак, — сказал я.

— Бардак, — согласился эльф, — и мне это не нравится. Накануне большой войны нельзя заниматься чисткой кадров.

Где-то и когда-то мы уже это проходили. Чистки, враги народа, армия обезглавлена….

— А что произошло? Шпионы появились?

— Какие шпионы? — поморщился старшина. — Опять кто-то из высших чинов вляпался в скандал. Женщины, будь они неладны…. Этот адюльтер вот уже где стоит!

Лифанор вполне земным жестом постучал ребром ладони по своей шее. Вот уж не думал, что эльфы окажутся такими проказниками! Я невольно улыбнулся.

— Не окажется ли наша операция под угрозой? Или в любом случае придется идти до портала?

— Мы выполним задание, Кос, в любом случае, — твердо сказал Лифанор, — и в этом не может быть сомнений. Пусть даже небо рухнет на землю, но перекрыть доступ пополнению тойонов — самое важное на сегодня.

— Ладно, все понятно, — вздохнул я, — когда ехать?

— Завтра с утра. Грэму скажешь, что от караула ты освобождаешься. И да, с тобой поедет Мавар. В Лазурии ты новичок, еще растеряешься и наделаешь глупостей. А Мавар имеет множество связей, которые помогут вам в… некоторых ситуациях. Даю вам десять дней. Все, иди. Утром зайдешь сюда, возьмешь пакет.

На улице меня встретил Хват. Он радостно завилял хвостом. Ни дать, ни взять — добрый мохнатый песик, только и умеющий развлекать хозяев. Кто его не знал, имел возможность жестоко ошибиться. Недаром его боятся тойоны. Я до сих пор вспоминаю, как тот молодой тойон раскололся после ночи, проведенной с глэйвом на гауптвахте. Сразу все выложил, несмотря на страшный запрет жрецов. Точное место портала он, конечно, не назвал, но мы уже знали примерное его расположение. Где-то за Гиблой Топью. Туда вели две дороги. Одна сворачивала с Древнего Тракта, другая виляла по Шелестящему Лесу на много поприщ, пока не упиралась в болото. Оттуда шла обходная тропа через такие дебри, что в иные времена туда мало кто решался сунуть свой нос. Разве что жрецы иногда навещали молчащие Врата, что-то там делали. Тропу найти не так сложно, уверял тойон, так как она была очень широкой, четыре всадника в ряд разъедутся, но добраться до нее — большая проблема для чужаков вроде нас. Враз засекут и схватят. По Тракту тоже мало шансов проникнуть. Заброшенная дорога оказалась не такой и заброшенной. Тойоны, оказывается, наладили торговые отношения с орками. Они ищут артефакты в заброшенных городах людей и эльфов и меняют их на металл, оружие и ткани. Поэтому какая-то часть Тракта оживлена постоянными разъездами, патрулями, торговыми обозами. Мышь не проскочит.

Я пошел к казарме готовиться к выезду. В голове вертелись десятки вопросов, связанных с Вратами. Надо встретиться с Глоррохином, обстоятельно расспросить его, и только после этого строить свою стратегию возвращения. Задумавшись, я не заметил вставшую на моем пути фигуру. Так и ткнулся в нее. Судя по двум обтянутым полушубком аппетитным полукружьям, в которые я влетел, это была женщина. Да, причем, эльфийка.

Иримэ, чуть сощурившись, с усмешкой превосходства смотрела на меня, как я медленно наливаюсь краской. В полушубке ей, видимо, было жарко, и верхние крючки были расстегнуты. По-бабьи ткнув свои кулаки в боки, лучница, растягивая слова, произнесла:

— Глядите, кто здесь! Сам Кос — хозяин глупой мохнатой собаки! Впрочем, он и сам недалеко ушел от своего глэйва!

— Не надо собачку обижать, — пришел я в себя. — Хват — умный песик. И зубки у него острые. Прикажу, заглотит за раз.

— Не пугай, пуганные уже! — хохотнула Иримэ. — Почему не заглядываешь в гости? Голову давно проверял? Зайчиха сердится. Вот не пойму, чем ты ей приглянулся. Так заботиться о тебе — давно не припомню подобного!

— Я уже был у нее, поправился, спасибо. И чувствую себя прекрасно. Чего ты хочешь от меня, Иримэ? — я стал терять терпение. — Говори прямо, а не виляй, как хвост глэйва!

— Девочку зачем обижаешь? — вот и довыпрашивался. Сразу в лоб. — Пришла, надулась на всех, села в угол и стала стрелы готовить. Уже целую кучу наделала. Наверное, тебя убивать собралась.

— Ну, может, это не во мне дело? Лифанор нас расчихвостил в штабе, вот и переживает.

Эльфийка фыркнула.

— Еще бы она переживала из-за мужского превосходства! В тебе дело, милый мой! Ты уж определись: нравится она тебе или нет. Нельзя так. Вам идти в поход, а любое невысказанное слово способно сорвать операцию. Ты даже не знаешь, как опасно таить в душе обиды! В самый неподходящий момент рассоритесь, а ваша глупость может привести к гибели отряда!

Эльфийка была права на все сто процентов. И надо было что-то делать с нашими отношениями, вернее, с отношением Кели к моей персоне. Я, вроде бы, не давал повода для возникновения чувств, о чем и сказал Иримэ. Девушка выслушала меня внимательно, нахмурив свои брови.

— Значит, ты все же стремишься попасть домой? Ну да, надежда умирает последней, это твои слова, кстати. Только вбей себе в голову, что в погоне за мечтой можешь все пробегать. И свою Мирину, и Кели.

— Но как же отношения человека и эльфа! — воскликнул я. — Я не знаю, как здесь относятся к… кхм, дружбе между особями разных рас.

— Скажу тебе, глупенький мальчик, — Иримэ оглянулась, потянула меня за угол штаба, и я, как покорная овечка, последовал за ней, — скажу, что любовь между человеком и эльфом здесь не такая уж и редкость. Да, были раньше времена, когда существовал строжайший запрет на скрещивание крови, но потом выяснили, что ничего страшного нет. А что не так у эльфиек, Кос? Все прелести на своих местах, как и у женщин человеческой расы. Посмотри на меня. Нравится? — Иримэ с серьезным видом едва коснулась ладонями своей груди. Вот же зараза! — Разве что различие в строение ушек. Ну, острые они у нас, но на это можно и внимания не обращать, да?

— Да, — честно подтвердил я. — Никакой расовой дискриминации по антропологическому признаку. Клянусь!

— Не умничай, мальчик! — Иримэ слегка рассердилась. — Я большинства слов-то не знаю! И скажу еще, что полукровок в Росении очень много. Я навскидку назову тебе до сотни смешанных семей, и это только среди знати. И никто не парится, как ты выражаешься, по этому поводу.

— Но ведь люди живут меньше. Каково это для эльфа — медленно стареть и видеть смерть близких, пережить их всех?