Герои и злодеи

— Я не знаю, где он живёт. И мне не нравится его отец, он… — Теон задумался, как охарактеризовать Болтона-старшего. — Я его видел один раз в школе. Он какой-то злой мужик, я с ним не хочу общаться, — признался он, продолжая вертеть в руках ключи, которые, в конце концов, выскользнули из руки и улетели в угол.

Аша нахмурилась, и покачала головой, наблюдая, как он ползает по полу в поисках ключей.

— Знаешь, с нашим папой тоже мало кто хочет общаться. Они кажется, знакомы с отцом Рамси. Может папа знает его телефон или адрес. Спросим сейчас, пока он не успел набраться, — предложила она и направилась в гостиную, где отец обычно смотрел выпуск утренних новостей и ругал правительство.

Теон засунул ключи в карман и последовал за ней.

Отец уже успел раскритиковать мэра и выразить своё недовольство по поводу прогноза погоды, а также проклясть на все лады жадных коммунальщиков. Теперь он пребывал в прекрасном расположении духа и назвал им адрес. С Русе Болтоном он некогда имел общие дела, когда был главой судостроительного завода. Оба они проворачивали незаконные операции с государственным имуществом. Болтон, к тому же продавал оружие за границу. Но, как ни странно, оба накопили немалый капитал и вышли сухими из воды. Бейлон, естественно, ограничился общей фразой: «вели вместе дела», не упоминая о финансовых махинациях. Он поинтересовался, зачем им знать, где живёт его давний бизнес-партнёр. Услышав, что они разыскивают его сына, хмыкнул: «Я думал, у Болтона сынок более покладистый, а не один из этих сатанистов», — он слышал, что характер Русе Болтона тяжёл так же, как и его рука. Солдаты, что были когда-то в его подчинении, знали это наверняка. Слухи ходили разные, некоторые докатились и до него. И Бейлон ожидал, что сынок у него уж точно ходит по струнке, как и его подчинённые.

Аша и Теон, выведав у отца нужную информацию, вновь вернулись на кухню, где обычно и проходили семейные беседы.

— Иди и поговори с его отцом. Может Рамси дома, — предложила сестра и отправилась собираться на встречу со своими друзьями. Выходной всё-таки день, и она не намеревалась потратить его полностью на домашние заботы.

Теону не особенно хотелось ещё раз встретиться с Болтоном-старшим, но больше у него вариантов не было. Собравшись с духом, он направился по указанному отцом, адресу. Это оказалось недалеко: минут пятнадцать спокойным шагом и он на месте.

Сверившись с информацией, записанной на листке, он убедился, что пришёл правильно. Дом был большой: в два этажа, и кажется, даже с камином, по крайней мере, он видел трубу, что располагалась с торца. Тёмно-серый кирпич и каменная ограда того же цвета вокруг участка, тяжёлая железная дверь — всё это было несколько мрачновато на его взгляд. Теон долго звонил в звонок, который заливистой трелью отзывался внутри, но ему так никто и не открыл. Он решил ещё раз попытаться вечером. Рамси упоминал, что его отец куда-то уехал на праздники, но может он уже вернулся и появится позже, а лучше всего, если дома будет Рамси и ему не придётся общаться с его отцом. «Он всё-таки жуткий мужик — от него прямо мороз по коже пробирает», — подумал Теон. Перемахнув ограду, он со спокойной совестью оправился вниз по улице, решив, что вернётся часов в девять. А чтобы день не пропадал даром, позвонил одной из своих бывших подружек и позвал её в кино.

========== Глава 37 ==========

Неделей ранее… Рамси мало спал в эту ночь. Он был слишком взволнован, чтобы уснуть; прокручивая в мыслях одну и ту же схему раз за разом, он убеждался, что, кажется, нашёл выход из лабиринта. План, в успехе которого он не был уверен. План, который остаётся слишком рискованным и в то же время, слишком заманчивым, чтобы от него отказаться. В любом случае, Теона он увидит не скоро. Пусть он ничего и не понял, но он с ним попрощался так, как смог. Всего четыре дня он провёл у него дома, но успел понять, как это здорово, когда у тебя есть дом. Есть место, где тебя ждут и куда ты можешь вернуться без страха перед наказанием и упрёками, дом, где ты нужен и твоим родным есть до тебя дело.

Отец Теона вечно пьян, но он хотя бы его не ненавидит. Он не пытался шаг за шагом разрушить его на части. Сломанное можно починить, и может не так слаженно, но механизм будет работать. В разбитых окнах, лист фанеры не заменит стекла, но всё же, даст хоть толику тепла, укроет от ветра и вьюги. А разрушенное, не исправить. Пазл, в котором не достаёт деталей, ни на что не годен. Руины нельзя отстроить заново — их можно только сжечь.

Побывать на чужом празднике оказалось очень познавательно. Он понял, что можно ругаться и ссориться, но при этом быть рядом и помогать, заботиться друг о друге. Смотреть на то, как за общим столом собирается вся семья, как они радуются и поздравляют друг друга, делятся планами на будущее, веселятся и предаются воспоминаниям — сродни тому, если бы стылым зимним вечером, озябшему путнику посчастливилось оказаться у тёплого очага. И хоть очаг этот находится на постоялом дворе, а не под сенью родного дома, но ненадолго можно забыть про это и представить, что и он тоже кому-то нужен. После этого совсем не хочется возвращаться туда, где царит лишь холод и безразличие.

Позавчера, когда Рамси покупал подарок Теону, то встретил в магазине Феникса. От него он узнал, что Бродяга вернулся из своего путешествия. Он надеялся, что тот не откажет ему в помощи в тот момент, когда он задумает привести свой план в действие.

Наутро после Рождества, Рамси долго бродил по парку, собираясь с мыслями и набираясь храбрости. Но чем больше он думал, тем сильнее сомневался в своей затее. В итоге, окончательно замёрз и проголодался, и отправился домой. Отца дома не было. Рамси пошёл на кухню, соорудил пару бутербродов и налил в большую кружку чёрный чай с молоком и сахаром. А потом притащил всё это добро в гостиную, и, прихлёбывая чай, смотрел фильм про маньяка-снеговика. Сюжет, конечно, не блистал гениальностью, а актёры талантом, но тем не менее, этот «киношедевр» знатно его повеселил. Даже настроение поднялось после просмотра подобного абсурда. Когда же этот увлекательный ужастик закончился, Рамси выключил телевизор и поднялся к себе в комнату: когда отца нет дома, то можно врубить музыку на полную катушку, что он и сделал. Завалился на кровать и стал перелистывать блокнот, который завёл летом. Неизвестно, откуда пошла эта мода, но у каждого второго в тусовке был такой. В нём писали стихи и пожелания, оставляли рисунки на память все знакомые неформалы. Здесь хранились воспоминания о разных людях и городах, и даже те, чьи лица он не помнил, оставили пару строк на потрёпанных страницах старой записной книжки. Рамси так и заснул, с блокнотом в руках и под гремящий из колонок «Pain».

Проснулся он как раз от того, что музыка смолкла. Протёр глаза, и увидел стоящего в дверном проёме отца. Очевидно, это он только что выключил компьютер и собирался уходить. Отец редко заходил к нему в комнату, надо полагать плакаты всё-таки исполняли роль оберега, и его, наверное, не приводило в восторг созерцать «иконы рока».

— Как ты ещё не оглох от этих воплей? — покачал головой Русе, но в комнату не зашёл. Может, не собирался тратить время на разговоры с сыном, а может, у него были более интересные дела, коими он и собирался заняться.

— Зачем ты выключил? Я спал, вообще-то, — Рамси поблагодарил про себя Тилля и Петера, и всех остальных, за защиту от злых сил.

— Ну, раз ты проснулся, то иди двор от снега почисти, — Болтон-старший вышел в коридор, и с неудовольствием взглянув на новый плакат группы «Pain», что украшал внешнюю сторону двери. — Ты этими уродами весь дом завесить собрался? — чуть приподняв брови, брезгливо поинтересовался он.

— Нет, — Рамси понимал, что действие оберегов не безграничное и слишком выкобениваться, тоже не стоит.

Он не стал тянуть время и спустился вниз, выпил таблетки, которые ему уже до смерти осточертели, (сегодня как раз был последний день, когда их нужно принимать). А потом оделся и отправился чистить снег. Едва он успел закончить — сгустились сумерки, впрочем, зимой солнца и днём почти не бывает, не то, что в пять вечера. Когда же он вернулся в дом, и зашёл на кухню попить воды, то вновь столкнулся с отцом

— Весело Рождество провёл? А я тебя уже заждался. Мог бы и позвонить, — Русе взглянул на него поверх газеты, которую читал сидя за обеденным столом.

— Не мог — телефон разбился. Но я очень рад, что ты обо мне беспокоился, — Рамси засунул руки в карманы и разглядывал кухонный гарнитур. Чёрный и белый. Мёртвое, покрытое лаком дерево и холодный металл. Ничего живого нет на этой кухне, ничего яркого и приковывающего взгляд.

— Да что с тобой случится! Неужели решил снова в бега податься? — Болтон-старший вновь уткнулся в газету. Видимо, статья о разработке нового экологический чистого топлива для автомобилей, интересовала его куда больше разговора с сыном.