Героический Режим. Злая Игра. Дилогия

Мои глаза наполнились кровью, по коже заскребло мелкой тёркой, а воздух в моих лёгких обратился в камень. Проход по каналу — неприятная вещь, как я это не заметил в прошлый раз? Вероятно, из-за саднящей боли в груди и костях.

Выход из канала был таким же резким, как и в прошлый раз, вот только очутился я не в комнате Судьи, а посреди внутреннего двора очередного храма Корда. Тускло светящееся багрово-красным капище окружили любопытствующие проклятые, среди первого ряда которых стояла пара разлагающихся жрецов.

Щупальца Тени заполнили весь внутренний двор, из-под расплывшейся по земле темноте поднялись мои двойники, а Крылья заслонили клочок неба, выглядывающий из-за стен. На это ушла доля секунды. А потом я ударил.

Мои уши наполнились визгом и рёвом, стонами и стенаниями. Кровь хлестала в разные стороны, заливая растерзанные тела жертв на стенах. Мёртвый, выскользнувший из капища парой секунд позже меня, остался без работы. Коротко кивнув мне, он спрыгнул с постамента и побрёл по щиколотку в крови к проходу в храм. Растерзанные тела проклятых зашевелились, за Мёртвым потянулись змеи кишок, обвившие его ноги, пояс, грудь... Через несколько секунд маг составил из растерзанных тел и внутренностей тускло поблёскивающий зелёным экзоскелет, полностью закрывший его сгорбленную фигуру.

Во внутренний двор ворвались двое жрецов. Экзоскелет Мёртвого осветился несколько ярче, из-под груды плоти высунулись два сердца, которые спустя миг лопнули, исходя кровью, и жрецы повалились в кровь и начали отплясывать яростный макабр — не совсем живые тела сопротивлялись смерти, но недолго — их грудные клетки буквально расплавило изнутри. Потом жрецы медленно поднялись на ноги и, шагнув вперёд, повалились на Мёртвого, чтобы стать частью его экзоскелета.

У капища раздался отборный мат — Жнец поскользнулся в крови и едва не слетел с постамента. Сотера презрительно посоветовала деревенскому увальню смотреть под ноги.

Я отвернулся от них — у меня было дело поважнее. Крылья Тени бережно окутывали каждую жертву жрецов, которых здесь было в изобилии, вдыхали в них в жизнь, отсоединяли их от сети Скверны, напоминали о том, кем они являлись при жизни. В моей голове царил сущий бардак — водоворот голосов стенал и выл, молил о пощаде и грозился отомстить. Для тех, кому нужна месть, у меня было отличное предложение. Остальные сами решали для себя — умереть окончательно или получить нежизнь и влиться уже в мой энергетический поток. Некоторые решили умереть, и я не виню их в этом. Бороться согласились четверо из двух дюжин, остальных пришлось отпустить. Я снял их тела со стены и аккуратно сложил у капища — им нужно ещё много времени прежде, чем разум вернётся к ним, и ещё больше, чтобы встать в мои ряды. Зато энергию из них можно будет тянуть уже сейчас.

О нашем прибытии узнали. Город, в центре которого стоял храм, наполнился диким гвалтом, хотя во время моего появления царила мертвенная тишина. Я уже заканчивал работу над жертвами, когда во внутренний двор храма повалил бесконечный поток проклятых.

Жнец с надсадным рыком рассёк своей косой первую троицу, а его цеп вбил в плечи голову сунувшегося жреца. Храп впился в свой необъятное брюхо пальцами и издал жуткий звук, от которого рухнула часть стены храма, погребая под толстым слоем камней несколько десятков проклятых. Но этого было мало. Против нас выйдут тысячи проклятых и сотни жрецов, а в скором времени подтянутся противники и серьёзней, стоит вспомнить того когтистого парня, что так напугал Трею.

— О, у вас тут всё схвачено, — делано весёлым голосом сказала Алая. Кожа на её лице обвисла, руки дрожали от напряжения. — Готовьте площадку для следующих двух партий. Палач, как долго ты будешь открывать свой канал?

— Сперва скажи, где мы находимся.

— Милях в шестнадцати от главного храма Корда, в городе-спутнике столицы Людном Месте.

Я прикинул свои силы и расстояние до Каменного Мешка.

— Часов двенадцать.

— Несколько десятков человек против всего Сердца Мира на двенадцать часов? Я думала, ты справишься быстрее.

— Несколько десятков лучших, — отрезала Ораю. — Другого шанса у нас не будет. Ты сама-то что собираешься делать?

— Отправлю вам бойцов и найду отца — он наступает на Сердце с юга или юго-востока. Дня через четыре будем в Столице.

— Тогда через четыре дня захлопнем ловушку.

— Не облажайтесь. — Алая исчезла.

Судья на миг зажмурилась, тяжело выдохнула, а после заговорила резким голосом.

— Палач, Жнец, Конес — за мной. Нам нужно очистить храм. Мёртвый, Эшк, прикрываете нас. Остальные не давайте никому проникнуть сюда через стены. Когда мы вычистим храм, будете удерживать его.

Мы ворвались в помещения храма парами — я шёл с Конесом, а Ораю со Жнецом. Конес вступил в бой первым. Его палаш прорубил в группе проклятых настоящую просеку, по ней я добрался до жрецов, и Тень превратила их в окровавленные ошмётки. Судья с Палачом прошли в соседнее помещение, где сразу же закипел бой. Запели стрелы Эшка, он пускал их по полторы дюжины в минуту, а Мёртвый превратился в настоящую движущуюся груду из внутренностей и ошмётков тел, пожирающую всё на своём пути.

Оценив площадь храма, я понял, что дело выходило не таким уж и лёгким — храм был переделанной крепостью, с тремя этажами в основном здании и двумя башнями, возвышающимися над западным и восточным крылом. Нет, с проклятыми, которых жрецы гнали на убой, мы справлялись легко. Вот только дюжина человек физически не могла удержать такое большое здание. Бойницы когда-то расширили до обычных окон, куда десятками лезли враги, узкие двери на фасаде переделали в украшенные ворота, которые сейчас находились в плачевном состоянии — одной створки вовсе не было, вторая болталась на петлях. И кругом — везде — распятые жертвы, сожжённые и переломанные кости. В этом городе в одночасье погибли тысячи человек, но резня продолжалась долгие недели. Масштаб местной трагедии в десятки раз превосходил то, что происходило когда-то в Светлом Озере и Прохладном Месте. Оккультисты — ничто по сравнению со жрецами.

Я тихо зашипел, чувствуя, как Злоба застилает все мои мысли. Я растворился в Тени. Каждый закуток стал моим убежищем, моей парой глаз, моими руками. Собрав всю силу в кулак, я "шагнул" вперёд, поднимаясь десятками фантомов. Тень ощетинилась сотнями Клинков. Я коснулся затылка Судьи, принимая её Свет, прошёлся по тайному капищу, собирая Тьму. А после пропустил через себя весь этот поток энергии.

Над храмом поднялся тёмный столп, отбросивший Тень на несколько кварталов вокруг. Этот столп впился в нутро энергетический бури над зоной Игры и пробил её. Мир замер для меня, в небе зависли крупные капли дождя. А потом толп раскололся, и из него вверх воспарили десятки хищных птиц с гипертрофированными клювами и крыльями, заканчивающимися когтистыми лапами. Взмыв к небу на доли секунды, они безмолвно обрушились на застеленные Тенью кварталы.

И город превратился в Царство Тени.

По засохшей месяцы назад канализации потекла дождевая вода, через миг окрасившаяся кровью. Потоки воды смывали грязь с улиц и уносили её по забитой останками канализации.

Где-то тихо плакал очнувшийся от кошмарной пытки ребёнок.

Плач, плач, дитя. Тебе будет дана новая жизнь.

Тебе, а после и всему миру.

Я держал заклинание около полуминуты, когда Тень сообщила мне о появлении в округе какой-то сильной сущности.

Сквозь сплошной поток воды, льющийся с неба, к храму быстро вышагивала человеческая фигура, силуэт которой нельзя было спутать ни с каким другим — огромные ладони, заканчивающиеся клинками, могли бы закрыть половину тела их обладателя. Худое молодое лицо Лезвия походило на восковую маску, выражающую крайнюю степень сосредоточенности.

Он шёл, не скрываясь, его руки душили птиц, рвали Тень на клочки, скребли по стенам, превращая освобождённых жертв в груды мяса. Детский плач замолк — Лезвие смёл со стены тело младенца, даже не обратив на него внимания.

Я ещё несколько секунд держал поле Тени, но после снял его — проходившая сквозь моё тело энергия едва не прикончила меня. Бойня, которую учинили птицы, нанесла серьёзный урон противнику, но дала лишь временную передышку, да позволила за несколько минут вычистить храм. За тёмной фигурой Лезвия уже тянулся бесконечный поток проклятых и жрецов.