Героинщики

Кизбо прыгает вокруг меня с тостом, намазанным джемом, каждый его шаг отзывается нестерпимой болью в моей руке.

Бэгби возвращается и видит, как Рентс украшает стену большими черными буквами:

Ча Моррисон не виноват

ЧА МОРРИСОН НЕ ВИНОВАТ

– Дональдсон даже не возьмется защищать этого подонка, - усмехается он.

Франко хохочет, закинув голову назад, и кричит:

– Тэм! Кизбо! Посмотрите, что Рентс придумал! Проучим этих подонков!

Он ударяет Рентса по руке, потом хлопает по спине и снова зовет всех: - Посмотрите, что этот рыжий мудила сделал, учитесь!

Я чувствую себя дерьмово, но хочу посмотреть на добычу, и поэтому прячу больную руку в куртку, застегиваюсь так, чтобы поддерживать ее в правильном положении, и после этого начинаю помогать друзьям. Мы обыскиваем каждый угол, Все идет прекрасно, особенно замечательными оказываются драгоценности в шкатулке на туалетном столике в спальне. Знаю, это неправильно, но рука и так дает мне фору, я не могу таскать ничего тяжелого. Поэтому я беру пару колец, браслеты, броши и бусы, набиваю ими карман и потом уже зову ребят.

Вдруг Томми выбегает из другой спальни, он бледный, как смерть:

– Там в постели телка!
– паникует он.
– Вон там!

– Что?
– Франко мгновенно напрягается.

– Ебаный в рот, - отзывается Рентс.

– Но она, типа, спит ... То есть, мне кажется ... что., Что она мертва, на хуй!
–

Глаза Тэмми лезут из орбит, напоминая следы слона на снегу, если слоны вообще знают, что такое снег.
– Там какие-то таблетки ... и водка. Это самоубийство, бля!

Я весь дрожу от страха.

– Ребята ... надо смываться отсюда.

Кайфолом уходит на второй этаж.

– Мертвая? Девушка? Здесь?

Франко качает головой.

– А я думаю, - предлагает он, - что если это правда, мы можем и дальше делать свое дело. Никто об этом не знает, всем похуй.

– Ни в коем случае, - кричит Томми, - мне не похуй, я выбираюсь отсюда!

– Подожди, - останавливает его Рентс, который как раз тихонько вошел в ту спальню.

Мы последовали за ним. И действительно, там лежала девушка, мало похожа на англичанку.

Что-то мне стало совсем страшно. Я еще и расстроен, потому что ужасно, когда молодые кошечки вынуждены делать такое с собой, типа, как Элеанор Симпсон. Так грустно, друг; такая молодая девушка, еще вся жизнь впереди.

На столике у девушки лежит куча таблеток и стоит бутылка водки, уже пустая. Я хватаю пару таблеток, чтобы унять боль в плече, и запиваю их остатками водки.

– Нет, ну ты совсем идиотина ебаный, - шипит Франко, - теперь твоя слюна осталась на бутылке!

– Если ты так хорошо разбираешься в судебной науке, почему ничего не сказал, когда

Кизбо делал себе тост?
– раздраженно спрашиваю я.

– Я НЕ ЗНАЛ, БЛЯДЬ, ЧТО ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ЕБАНЫЙ ТРУП В ПОСТЕЛИ, ТЫ, ТУПОЙ МУДАК!
– кричит он мне в лицо, но потом, уже тише, добавляет: - Тебя запишут в подозреваемые, если найдут ее.

Я киваю, потому что он прав.

– Да ... Правильно ... Ты понимаешь в этом, Франко.

– И не один я так понимаю, будь осторожен.

Рентс переворачивает ее, трясет за плечо.

– Мисс ... Проснитесь ... Вам нужно проснуться ...

Но она так и лежит, даже не шевельнулась. Тогда он берет ее за руку и прощупывает пульс на запястье.

– Пульс есть, но слабый, - говорит он и легонько бьет ее по щекам.
– ПРОСЫПАЙТЕСЬ НЕМЕДЛЕННО! Затем он обращается к Томми: - Помоги мне поднять ее!

Томми и Рентс пытаются вытащить девушку из кровати; она была бы хорошая, если бы не была так бледна и мертва. Разве что фигура у нее не очень, слишком крепко сбитая для девушки, но все недостатки скрывала длинная рубашка, типа того. Но мне было не до того, чтобы слишком пристально ее рассматривать, обстоятельства не позволяли.

– На хуй вы здесь эту скорую помощь имени Святого Андрея устроили?
– взывает Бэгби.

Но Томми и Рентс не обращают на него внимания; они поддерживают девушку, которая начинает тихонько стонать и приходить в себя. Ребята ведут ее к туалету.

– Кизбо, - зовет Рентс, - принеси горячей воды в чайнике, только не кипятка. Раствори в ней немного соли. Скорее!

– Хорошо, мистер Марк ...

Они осторожно сажают девушку на край ванны так, чтобы она не потеряла равновесия. Рентон берет ее за подбородок, немного поднимает ее голову, смотрит ей в глаза, но она все равно не в себе.

– Сколько ты выпила?

Девушка ворчит что-то, но на каком-то иностранном языке, что-то типа того.

– Похоже на итальянский, - говорит Томми и поворачивается к Кайфолому.
– Что она говорит?

– Это не итальянский.

– А звучит, как итальянский, бля!

Бэгби обращается к Томми:

– Не слушай этого говнюка, ни хуя он не знает итальянского.

– Знаю, только это больше похоже на испанский ...
– Кайфолом склоняется над девушкой и слушает ее внимательно.

Бэгби отталкивает его, не подпускает к девушке:

– Иди на хуй отсюда!

– Что? Я хочу помочь.

– Рентс с Тэмом разберутся. Девушке не нужна твоя ебаная помощь. Знаю я, как ты девушкам любишь помогать, - улыбается он, на что Кайфолом ничего не отвечает, хотя и выглядит недовольным.
– Просто следи за собой, блядь, а то уже начинаешь получать определенную репутацию.

– О чем ты?
– Кайфолом удивленно раскрывает рта.

– Сам знаешь, бля.
– Кайфолом задумчиво замыкается в себе.

– Как тебя зовут?
– кричит Рентс девушке.
– Сколько таблеток ты приняла?

Девушка дрожит и заваливается набок. Рентс удерживает ее и заглядывает ей в глаза:

– КАК. ТЕБЯ. ЗОВУТ?

– Кармелита ...
– она в конце концов находит в себе силы ответить.

Моя рука начинает ныть сильнее, и я стараюсь отвлечь себя, читая стишки на дощечке, прибитой к стене:

Никогда не забывай,

Воду в ванной выключай!

Мыло из воды возьми

И на полку положи!