Герой моих грез и кошмаров

Так, многие аристократки никогда не признаются, что могут ставить заплатки, убирать и гладить с помощью магии, будто это принижает их достоинство. Манеры Лил, ее навыки и знания порой убеждали, что она из знатной семьи, но потом она как-нибудь чудила – и я убеждалась, что мне все привиделось. Лил – ребенок зажиточных мещан или успешного купца, ее выкрали ради выкупа еще малышкой, но почему-то не вернули родителям. Потрясения серьезно сказались на памяти, и Лил многое забыла, в том числе и своих родных…

– Кстати, что ты там говорила о нарядах в уголке гардеробной? На днях отправимся в город и купим тебе несколько новых платьев, – невозмутимо заметила я.

– Джемма, я не хочу. – Лил нахмурилась.

– Ты скоро станешь студенткой Столичного университета магии, – напомнила я. – Новые наряды необходимы.

– У меня прекрасные платья, которые пошила портниха из Подгорска!

Я бросила взгляд на внимательно слушающую нас Дарину и не стала спорить. Потом поговорю с упрямой девчонкой, которая вбила себе в голову, что должна экономить, чтобы не быть мне обузой.

Когда выходили из комнаты Лил, я попросила служанку:

– Будьте добры, зайдите ко мне еще на минутку.

Глаза Дарины напоминали кофейные блюдца, когда вскоре я протянула ей стеклянную баночку.

– Это подарок. Наносите каждый вечер на кожу лица перед сном – обещаю, вы быстро забудете о веснушках.

– Госпожа Рутшер, это так неожиданно! – Девушка смутилась. – Не стоит беспокоиться, мне хватает пудры.

Пудры, которая не подходит по тону и превращает симпатичную девушку в невзрачную мышку.

– Я настаиваю. Уже после первого применения веснушки поблекнут.

– Разве так быстро бывает? – удивилась Дарина искренне.

– А вы проверьте. – Я подмигнула.

Любопытство победило, и мой подарок приняли.

Наделив симпатичную мне девушку самым покупаемым кремом в Подгорске, я отправилась на поиски детей.

Несколько часов вместе с Оливером и Лил я обходила огромное поместье герцога. На садовый лабиринт лишь посмотрели – управляющий предупредил, что на его прохождение могут уйти часы, если свернуть не в том месте. Отложив приключение на другой день, мы немного полюбовались на внешнюю стену из подстриженных тисов и отправились на озеро.

Белые и черные лебеди бесстрашно плавали у самого берега, не боясь людей. Похоже, их прикармливали. Пообещав Оливеру, что в следующий раз мы придем с угощением, я разрешила им с Лил немного поплавать.

Приготовившись сушить ребят магией, приятно удивилась, когда управляющий лично принес покрывало на землю и пушистые, пахнущие мятой полотенца.

– Я распорядился, чтобы вам подали обед на затененную террасу, – сообщил Картер.

– Благодарю.

Несколько минут мы наблюдали за тем, как раздетый до трусов мальчишка и предусмотрительно переодетая в купальный костюм девчонка беззаботно визжали, хохотали и брызгали друг на друга водой.

– Скажите, господин Картер, я ведь могу заменить камеристку?

– Заменить?.. Но ведь вы ее еще не видели! – поразился управляющий.

– Верю, что вы подобрали мне замечательного специалиста. Но если это возможно, то я хотела бы чаще видеть Дарину.

– Дарину?.. – Управляющий закашлялся, пряча удивление и выигрывая время на размышление.

– Вы простыли летом? Я могу вас подлечить, – любезно предложила я, с азартом ожидая, как он будет выкручиваться из сложившейся ситуации.

Через несколько секунд живое лицо Картера превратилось в невозмутимую маску – он решил, что нашел выход.

– Нет-нет, я в порядке. А Дарина… уж простите, но с таким именем прислуги нет. Видимо, вы ошиблись, госпожа Рутшер.

Я узнала, что хотела, и преспокойно согласилась:

– Да, слишком много имен. Я запуталась, извините.

Сославшись на срочные дела, Картер поспешно ушел.

Кто же ты, Дарина? Управляющий понял, о ком я говорила, но предпочел промолчать.

Фантазия у меня обычно хорошая, но сегодня я слишком устала и достойных вариантов не придумала.

Обедали мы, как и пообещал управляющий, на террасе. У герцога великолепный повар. Открывающийся с террасы вид усиливал аппетит.

Оливер и Лил поели быстро и сбежали исследовать земли Аламейского. Я их понимала – имение красиво, и чувствуется, что любимо хозяином, но желание присоединиться отсутствовало.

Ох, Гармония, а ведь все складывается слишком хорошо, чтобы не задумываться над тем, что нас ждет впереди. Не верю я в длинные светлые полосы, они бывают, да, но не у меня. Последние девять лет – это черная лента с белыми черточками. Видимо, меня полюбила Дис, раз в жизни все не так, как мечталось, неправильно и странно.

Я наливала себе вторую чашку чая с медом, когда со стороны выхода на террасу прозвучало звонкое:

– Добрый день!

Я обернулась.

Немолодая золотистая блондинка с точеной фигурой, затянутой в фиолетовое платье, смотрела на меня настороженно. Стоящая рядом красивая золотоволоска в бледно-зеленом платье выглядела восторженной. Казалось, вот-вот она сорвется с места и подбежит ко мне, чтобы обнять. Странное впечатление… Чему она радуется?

За дамами маячил высокий, очень худой блондин с маленькими усиками и крохотными очочками на длинном носу. Пепельно-русые волосы, собранные в куцую косичку, и темно-серый костюм усиливали ассоциацию с дрессированной крысой. В руках мужчина сжимал ярко-зеленый зонтик от солнца, явно чужой аксессуар.

Прямо нашествие блондинов какое-то! Впору переживать, что я выделялась своими «овечьими кудрями и вульгарным коричнево-рыжим цветом». Нет, сама я так не считала, это мнение госпожи Грэхем, высказанное некогда в порыве злости.

– Здравствуйте. – Я вспомнила о манерах и поприветствовала знакомых, а то и вовсе родственников герцога.

– Ах, вы, должно быть, госпожа Рутшер?

Голос младшей леди напоминал щебетание певчей птицы – звонкое, мелодичное. Очень приятный голос, и девушка милая. Неужели я познакомлюсь сейчас с матерью и сестрой Аламейского? Странное дело, мне остро захотелось произвести на них приятное впечатление.

– Да, я Джемма Рутшер, работаю на герцога.

Я решила представиться просто, не упоминая сына, которого Алистер взял в ученики.

– Сабина Брикойль. Алистер – мой сын, – произнесла старшая женщина, подходя к столу. Похожий на крысу мужчина торопливо отодвинул ей стул. – А это Кирайя Вирьен, она…

– Кирайя, просто Кирайя! – перебила мать герцога девушка, сверкая белозубой улыбкой. – Я ведь могу звать вас Джеммой? Будет здорово, если мы с вами подружимся!

Столько было энергии в ее движениях, словах, взгляде, что она словно светилась изнутри. Ее добродушие подкупало. Приятная родственница у Аламейского.