Герой нашего времени

Ну уж самое большее, вжать.

Вот именно. Вжать и закрепить спичкой, чтобы пуговица не выскочила.

Вскормленные чем-то клоны с интеллектом, явно превышающим средний уровень, – фирме как-никак требуются самые лучшие: умные, способные, готовые встретить самые неожиданные вызовы, динамичные, отзывчивые, рассудительные и романтичные – с IQ, достаточным для успешного прохождения невероятно усложненного числового теста в условиях английского языка за время, не выходящее из границ хорошего вкуса, – держат кончиками пальцев миниатюрные чашечки с кофе из термоса. Они являют собой символ серии А. Идеальный материал для политиков. Для социологических сексбомб. Господи боже мой, смех смехом, хиханьки хаханьками, подъебки подъебками, но эти парни от Андерсена действительно что-то невероятное. Поистине образцы здоровья и способности организма к саморегуляции.

После экзамена, разумеется, рекрутерское угощение. Пожалуйста, просим вас, не стесняйтесь. Фирма ставит. Она в состоянии. Ведь это хорошая фирма. Признанная фирма. На общемировом уровне. Соки апельсиновый и яблочный, срок годности неделя назад, что напоминает о преходящности и невыносимой недолговечности жизни продукта в маркетинговом центре. Палочки с сезамом откройся. Крекеры луковые. Соленые печеньица в форме рыбок. Прянички в шоколаде, но немножко, к сожалению, твердоватые. Ну и все остальное. Все, что современная предусмотрительная хозяйка ныкает в запаснике на случай неожиданных пятничных drink party grill.

Это празднество у Артура, у Арта, наверно, я могу так называть тебя? Перейдем на ты. Лады? Без балды. Это празднество было, говорю, увы, не без сарказма, настоящим оазисом. То было исполнение. То был кебаб-сарай. Жирные, налитые бромом парни в сине-стальных коротковатых костюмчиках, два года гарантии от психоза. Бабушкино печенье, равномерно разложенное на тарелочках. Ах да, еще чай и кофе в термосе, кофе был двух размеров – черный и со сливками. Жаль, сливки из порошка. Похоже, блин, стирального.

А потом я херачу по серо-седой Варшаве, и во рту неизбывный привкус разрыхлителя для теста, так что впору накачаться и захлебнуться.

В соответствии с проведенными в нашей фирме тестами, сообщаю, что в связи с незначительным количеством свободных должностей Вы оказались не допущенным ко второму этапу процесса отбора кандидатов. Желаю успехов в дальнейших поисках работы.

С уважением

Какой-то вице-хер по кадрам.

Просто охеренно варшавский день! Так что прощай, котик! Трудно признать тебя за пять попаданий в тото-лото, так что ариведерчи, счастливая шестерка, ауфвидерзеен, счастливая пятерка, до свидания, святая троица!

Кто не работает, тот не куусает, а мне хотится куусать, хотится быть толстеньким.

четверг

Всем хотится.

А пока я переминаюсь с ноги на ногу в очереди на регистрацию. Управление по трудоустройству приветствует, приглашает, предлагает. Все тут выложено белой кафельной плиткой, имитирующей современность и гигиену, но на самом деле здорово смахивает на большой сортир на Центральном вокзале. Вот только на стенах отсутствуют примитивные изображения мужских и женских половых органов, исполненные фекалиями. А кругом персонажи прямо тебе с картин Брейгеля. Опухшие. Хмурые. Мятые. В синяках. Невыспавшиеся. Недовольные. Недо-чего-там-еще. А уж нервные и раздраженные так просто до невозможности. Чуть что – так сразу проблема. Чуть слово скажешь – сразу возмущение. Чуть коснешься чего – сразу вонища. Это своего рода оправдание существования. Камуфляж.

– Вы идете сейчас? Как это вы? Я же видела, что вы пришли за этой женщиной.

– Прошу прощения, за этой женщиной стоял я.

– Правильно, а та женщина стояла за этой женщиной.

– Я свидетель, что та женщина стояла за этой женщиной.

– А за кем вы стоите?

– Я? Вот за той женщиной.

– Но ведь та женщина пришла после этого мужчины.

– Хорошо, сейчас заходит эта женщина, потом этот мужчина, а потом…

– Сейчас я захожу.

– Как это вы заходите, если вы стоите после меня?

– Я за той женщиной.

– Но ведь мужчина пришел после меня.

– Я ничего не знаю, знаю только, что я стою за этой женщиной.

– А раз вы пришли после меня, значит, я захожу перед той женщиной.

– А женщина за кем идет?

– А кто перед женщиной стоит?

– Вон тот мужчина.

– Тогда, значит, вы пойдете после того мужчины.

– Я после того мужчины не пойду, потому что тот мужчина пришел уже после меня.

– Нет, вы гляньте, какой нахал, сказал, что только вопрос задать, а просидел полчаса, я вот тоже так возьму и войду.

– Извините, мне нужна была только выписка.

– Всем нужна только выписка.

– Каждый лишь изображает из себя и ничего больше, вы что, скажете, нет?

Ну да… ничего больше, я как раз это и говорил. Чересчур много сериалов, чересчур много того, чересчур много этого, какое-то болезненное пресыщение, всеобъемлющая чесотка, всеобщая парша, и оттого, наверное, и возникает эта сраная асертивность. Не хватает только, чтобы мы начали друг другу рассказывать, кто чем болеет, сколько кто тратит на лекарства, и вообще, что все не по-людски, не так!

– Вот вы говорите, а у меня полпособия уходит на лекарство, так вот ответьте мне: за что мне такая жизнь?

– А вы что думаете, у меня по-другому? То же самое.

– Вот нет ничего, и хотел бы человек иметь, но нет ничего, и ничего не будет.

– А ничего не поделаешь, не родишь же.

– Вы слышали? Снова там наверху какая-то афера.

– Ай, да оставьте вы, если не одни, так другие, если не эти, так те, вот раньше были из «Солидарности», и что? Ничего. Что они сделали? Ничего. Теперь правят эти, и что? Ничего, афера за аферой, а ты стой, как глупый козел, в очередях, и за то, что ты всю жизнь честно работал, теперь живешь хуже собаки.

– Хлеб и маргарин, это истинная правда, а уж лекарства…

– Ох, лекарства…

– Хотите знать, сколько мы тратим на лекарства жене? Если б вы знали, вы бы поразились.

– Ой, моя жена от врача к врачу, из санатория в санаторий, и конца-края этому не видно, а знаете, какую рыбу эти врачи больше всего любят? Жирную, а купюры крупные и побольше, ну да что я вам буду рассказывать.

– Да, да…

Именно о том я и говорил, какая-то, к сожалению, внутренняя гниль! Чересчур много самых точных реалсообщений и фактов из первых рук. Чересчур много недоброкачественной жратвы. Чересчур много загрязнений. Чересчур много пестицидов, нитратов, низорала и гнилоточивых мультяшек. Чересчур много дерьма. Ну и безработица, не будем сбрасывать со счетов, чудовищная.

Наступает моя очередь. Вхожу и смотрю, не набросится ли кто на меня с руганью, как на беспородного пса, которого всегда можно пнуть. Но нет. Удалось. Я уже в комнате. Все хорошо. Сажусь. Служащая уже копается в моих бумагах.

– Была у тебя в течение последнего месяца оплачиваемая работа, какие-нибудь занятия, приносящие жирные витамины? Финансовый поток в кошелек не пролился? Говорить правду, чистую правду, а не то как счас врежу! Ну так как – было? Ничего не было? Тогда подпишись здесь.