Гештальт: искусство контакта. Новый оптимистический подход к человеческим отношениям
Шрифт:
Эта тема активной и персонализированной ассимиляции вместо пассивной и безрассудной интроекции, является центральной в Гештальте, как уже многократно подчеркивалось. Гештальт нацелен на развитие индивидуальной автономии. Он часто изображается в виде надкусанного яблока, логотипа, принятого городом Нью-Йорком и ставшего маркой компьютеров «Apple» (по-английски, яблоко), который выпускается фирмой Mac Intosh.
Пищевые нарушения (булимия, анорексия) часто являются признаками того, что человек находится в поиске своей собственной идентичности, знаком слабой и гиперсензитивной личности, столкнувшейся с аффективно неблагоприятной
Лечение с помощью Гештальта – особенно в группе, где заинтересованный (ая) может в своем ритме поэкспериментировать со своими потребностями: доверие и автономия – часто оказывается более эффективными, чем все диеты и все разговоры. Клиент, побуждаемый публично и хладнокровно защищать свои идеи, свои потребности, свои предпочтения, свои собственные выборы, и все это через слова и через адаптированные «инсценировки», постепенно уточняет границы своей личности, «не поедая» слепо окружающую среду и не отвергая ее в целом. Такая работа, как правило, происходит почти что без прямых намеков на пищевые затруднения.
Агрессия
Несомненно, что агрессия нам необходима для сохранения нашего места в этом мире. Ее не следует смешивать с деструктивным насилием. Я напомню ее этимологическое значение: ad-gressere означает «идти навстречу другому», точно так же, как pro-gressere означает «идти дальше вперед». Эти два слова противопоставляются re-gressere – «идти назад, отступать». Позитивная агрессивность есть завоевание моей внешней среды (в этом она объединяется с питанием): она мне позволяет стать признанным, существовать (от ex-sistere «поместиться во вне»), утвердить себя в пространстве и во времени: я имею право на своем месте и в свое время на слова и экспрессию (физическую и социальную).
Пробуксовывание происходит тогда, когда вместо борьбы за свое собственное законное существование я пытаюсь захватить пространство другого! Когда меня несет от здоровой ассертивности, к которой всячески побуждает Гештальт, к доминированию и насилию. Мы строим нашу автономную личность через утверждение нашей особой идентичности, избегая как пассивного подчинения, как и захватывающей доминантности, не уважающей потребности в ассертивности своего ближнего.
Эта дорога трудна и имеет много нюансов. Как правило, она включает последовательность иногда накладывающихся один на другой этапов.
• зависимость инфантильная,
• контр-зависимость, или бунт утверждения своей взрослости,
• взрослая независимость: я часто согласен, но не всегда – с моими друзьями, моей партией и церковью,
• зрелая взаимозависимость: я свободен…но другие также!
Следовательно, я принимаю в расчет мои собственные потребности и потребности других.
Итак, здоровая агрессия далека от того, чтобы быть «побуждением к смерти» или «возвратом к неодушевленности», согласно поздней гипотезе Фрейда – который тогда сам схватил рак челюсти. К тому же эта гипотеза все больше и больше оспаривается внутри самого психоаналитического сообщества. Работы этологов, таких как Лоренц, изучавших животных в их естественной обстановке, достаточно подтвердили, что здоровое животное проявляет именно такую – позитивную и контролируемую – агрессивность. Известно, что в помете щенков самые спокойные и самые «мягкие» это те, кто наименее приспособлен к жизни.
Немалая заслуга Перлза состоит в том, что он явно реабилитировал эту тему в психологии и терапии. Напомним, что его первая работа называлась «Эго, голод и агрессия» (1942).
В Гештальте в некоторых ситуациях терапевт безо всяких колебаний намеренно стимулирует агрессивность клиента: чтобы помочь застенчивому и забитому человеку проявить себя, чтобы придать динамичность депрессивному и «вывести из оцепенения» мазохиста, и т. д. Кроме того следует вспомнить, что зоны регуляции агрессивности и сексуальности находятся очень близко друг от друга и связаны в глубинах мозга (гипоталамусе), и что одни и те же нейромедиаторы (допамин, тестостерон и т. д.) управляют обоими видами поведения. Исходя их этого, терапевт может использовать агрессивность как что-то «эквивалентное» сексуальности, если ему будет трудно (по причинам приличия или деонтологии) непосредственно инсценировать сексуальность. Так, например, сексуальные трудности достаточно часто спонтанно называются клиентами в качестве темы терапии. При этом в группе намного более приемлемо принять участие в кратковременной физической борьбе между мужчиной и женщиной, чем в явном эротическом телесном обмене! На самом деле глубинная эмоциональная мобилизация имеет много сходного в обоих случаях и позволяет «по горячим следам» все это вербально проработать.
Сексуальность
Так же как злоупотребления нормальным использованием доброкачественной агрессивности привели к отвержению агрессивности в целом, сексуальность подвергалась такому же гонению в нашей западной культуре [26] в результате злоупотребления и недоразумения: «вместе с водой вылили и ребенка!». Более того, достаточно здравого смысла, чтобы понять, что совершенно неразумно осуждать сексуальность вообще, так же как безоговорочно ее принимать: не борьба с ней, не ее игнорирование, не ее пассивное претерпевание, но ее «приручение»; не злиться на штурвал, не выпускать его из рук, а крепко держать, чтобы «управлять» своим поведением.
26
Совсем иное мы встречаем в различных восточных культурах: так, тантризм придает большое значение сексуальности как предпочтительному способу обращения к духовности.
По-видимому, в наше время уже нет необходимости подчеркивать, что сексуальность нельзя свести к функции репродукции, не вступая в противоречие с замыслами Природы – которая «поусердствовала» над созданием специальных органов удовольствия, мощной локальной иннервации и гаммы нейромедиаторов удовольствия, возбуждения и благополучия, наделив сексуальную деятельность аффективными и социальными функциями.
Прогулка по сексуальности
Эта особенно чувствительная область всегда занимала важное место в различных идеологиях, привычках, предубеждениях. Все органы власти – империалистические, революционные, церковные и даже медицинские часто ее использовали в качестве «оружия». В данной работе мы не ставим перед собой задачу в деталях рассмотреть сексуальные привычки всех времен и народов, но небольшая прогулка во времени и пространстве поможет кое-что сопоставить:
• сексуальное гостеприимство было сакральным у большинства народов античности: Египет, Сирия, Финикия, Кипр, и еще сегодня принято у эскимосов. В Александрийском храме было 1400 келий проституток, предназначенных для верующих и чужестранцев. Проститутки почитались так же, как сегодня почитаются монахини. В Финикии Закон гласил, что все женщины являются общими для всех мужчин, и кто отец ребенка, не имеет значения.
• В античности анальный коитус часто использовался в гетеросексуальных отношениях наряду с вагинальным коитусом. В древних цивилизациях доколумбовой Америки вагинальный коитус наказывался смертной казнью, если к нему прибегали в период кормления грудью. В Греции «позиции» были сведены до единственно рекомендуемой: партнеры ложились на бок, «ложечкой», так что никакой из любовников не «доминировал» над другим. Намного позже у католиков был узаконен противоположный принцип, называемый «миссионерским»!