Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

Четырнадцатого апреля начались допросы Многогрешного и его брата в Посольском приказе, очные ставки. Гетмана обвиняли в измене царю, в сговоре с Дорошенко и в намерении принять подданство турецкому султану. Он все отрицал, объясняя свои вспыльчивые слова «пьянкой» («и те речи он говорил в безпамятстве, пьянством»)⁵⁵. Тогда, впервые в истории Украинского гетманства, его глава был «пытан накрепко, было ему 19 ударов». Следует отметить, что когда в 1708 году пытке будут подвергнуты И. Искра и В. Кочубей, им дадут соответственно восемь и пять ударов⁵⁶. Даже после пытки Многогрешный категорически отрицал свои контакты с Дорошенко относительно подданства султану⁵⁷. Надо отдать должное гетману, даже при страшных мучениях он никого не оклеветал и не обвинил («и в том совете с ним никто не был»). Гетмана взяли во второй раз на пытку, но ничего нового не услышали.

Весьма любопытно и показательно, что Алексей Михайлович предлагал отправить Многогрешного в Украину для суда «по правам Войска Запорожского». Вероятно, царь и его окружение опасались повторения 1668 года. Разумеется, такой беспрецедентный поступок с действующим гетманом не мог не рассматриваться как нарушение договорных статей. Но старшина заняла жесткую позицию и категорически отказалась судить Многогрешного. Они объясняли это опасностью возможных волнений. Действительно, после тайного увоза гетмана в Москву на подвластной ему территории начались смуты⁵⁸. И .Самойлович, один из заговорщиков, рвавшихся к власти, от лица старшины говорил: «...чтоб ты великий государь над ними умилосердился, пожаловал их, того бывшаго гетмана Демьяшку Многогрешнаго присылать к ним не велел и указал бы ему казнь учинити в Москве… Если де он будет прислан на раду, и у них в малороссийских городех без шатости не будет, им де старшинам на раде быти не уметь»⁵⁹. В мае началась подготовка рады, которая должна была узаконить свержение Многогрешного и избрание нового гетмана. В июне Ромодановский писал о волнениях в Батурине среди казаков: «...прежняго де гетмана они, старшина, неведомо где дели»⁶⁰.

В результате приговор Многорешному был вынесен в Москве. В нем объявлялось (вопреки данным протоколов допросов), что гетман во всем винился и признал свою «измену». Демьяна и его брата приговорили к отсечению головы. Двадцать восьмого мая они были приведены «на Болоте за кузницами» и положены на плаху. Но тут «прибежал гонец» и указал ссылку в дальние сибирские города на «вечное житье»⁶¹. С бывшим гетманом отправились в ссылку его брат, жена, сыновья и дочь.

Но на этом эпопея Многрешного не закончилась. Его ожидала еще длинная, нелегкая жизнь. Интересно, что первым о сибирской эпопее украинского гетмана рассказал декабрист Н. Бестужев, находившийся в ссылке в Тобольске.

Ссыльных предписано было отправить в Тобольск, а оттуда – в разные остроги: Демьяна – в Селенгичинский, Василия – в Красноярский, Гвинтовку с сыном – в Кузнецкий, Грибовича в Томский, а племянника гетмана Зиновьева – в Якутский, «в пешую казачью службу». Грибович бежал и объявился в Запорожье. После этого всех велено было «посадить скованных в тюрьме и держать с великим береженьем»⁶². В конце 1673 года ссыльных переслали из Тобольска в Енисейск для дальнейшей рассылки по острогам. В марте 1674 года воевода послал гетмана в иркутск вместо Селенгинского острога, объясняя свой поступок тем, что «Селенгинской острог стоит по краю Мунгальской земли, а из Мунгальской земли степью мочно иттить до Астахани и до Терки сухим путем, а служилые люди Селенгинского острога самовольны… и чтоб Демки селенгинские люди куды не отпустили»⁶³.

Летом 1681 года Многогрешный был освобожден. По этому поводу иркутский воевода и. Власов ставил вопрос, что бывшему гетману с женой, двумя сыновьями и тремя дочерьми не было обеспечения от казны⁶⁴. В декабре 1682 года иркутскому воеводе дали распоряжение, чтобы Многогрешному «быть ему в иркутском в детях боярских»⁶⁵. В 1684 году он получал «18 рублей, 18 чети ржи, овса и полпята пуда соли»⁶⁶. Но Самойлович боялся своего предшественника и постоянно писал в Москву с просьбой не выпускать Многогрешного (тогда он не мог предположить, что скоро сам окажется на его месте). В 1684 году все ссыльные снова были заключены в тюрьмы «за крепкими караулы», переписываться и видеться было строго запрещено, «а корм давать велено против иных тюремных сидельцев»⁶⁷.

Только после падения Самойловича положение Многогрешного улучшилось. Бывшего гетмана включили в дипломатическую миссию Ф.и. Головина (будущего канцлера России), отправленного в Сибирь в почетную ссылку с целью вести мирные переговоры с китайцами.

По распоряжению Головина Многогрешный был освобожден из тюрьмы и вместе с сыном снова получил статус детей боярских. Сам Многогрешный в своей челобитной писал, что при этом ему было назначено жалованье в размере восемнадцати рублей денег, хлебное же – вдвое против денежного. На первых порах своей службы в миссии Ф.и. Головина он сыграл видную роль в переговорах с монгольскими тайшами.

В январе 1687 года Многогрешный, «а с ним служилых людей человек с 20» был отправлен до урочища Кривого Плеса для скрытого и осторожного поиска «воровских людей»⁶⁸. Подобные эпизоды повторялись очень часто. Например, 6 февраля 1687 года Многогрешный вместе с капитаном Мартыном Камалем, «а с ними служилых людей 200 человек» были посланы на выручку окруженной монголами группе русских: «И нашли тех служилых людей, осажены в кустах от Селенгинска с полтары версты. И с теми мунгалы у служилых людей был бой. И милостию великого бога и зчастием великих государей тех мунгалов побили и руских людей взяв привели в Селенгинской»⁶⁹. Далее аналогичные успешные для Многогрешного стычки проходили 21 февраля, 20 марта и 22 июля 1687 года.

В 1688 году бывший атаман и его сын Петр усмиряли вместе с Головиным табунутов (табунуты – группа монголоязычных народностей, проживавших в основном в Западном Забайкалье. – Т. Т.). Многогрешный принимал участие в переговорах с монголами. Когда в июле 1688 года «приехали к Селенгинску на усть Чикоя-реки богдыханова величества от послов гонцы», приставом к ним был назначен Многогрешный: «А велено ему тех гонцов от великого и полномочного посла спросить о здоровье и привести их к Удинску и поставить на той стороне реки Уды подле Селенгинского устья»⁷⁰. При отпуске гонцов Демьяну было приказано «учинить промысел над мунгальскими улусы, чтоб для подлинное ведомости добитца языка»⁷¹.

Кроме сугубо военных поручений Многогрешный исполнял и дипломатические. Например, в октябре 1687 года Головин посылал его из Удинска вслед за отбывшими монгольскими послами, чтобы «выговорить» им о вновь узнанных кражах из-под Удинска лошадей и скота «мунгальскими воровскими людьми»⁷². В октябре 1688 года Многогрешный вместе с Головиным способствовал тому, чтобы принять «многих мунгальских зайсанов и даруг и шуленг, со всеми их улусными людьми в вечное поддданство под державу царского величества в ясачный платеж»⁷³.

Многогрешный участвовал в обустройстве и охране русско-китайских посольских съездов близ Нерчинска, завершившихся заключением 28 августа 1689 года Нерчинского мирного договора с Китаем.

После этого бывший гетман подал челобитную Головину, в которой писал, что «ныне стар и от ран болен», и просил пожаловать его с сыновьями Петром и Яковом «за службу и за раны велети их из Селенгинска и з детьми свободить куда к хлебному месту». По челобитью было решено перевести его из Селенгинска в Томск. Но узнав об этом, Многогрешный писал Головину, что «за конечною скудностью и дальностью перейти ему в Томской никакими меры невозможно». Поэтому в 1690 году Головин решил его в Томск не посылать, а перевести из Селенгинска «к хлебному месту в Ыркуцкой (иркутск. – Т. Т.)». При этом он был не отставлен от службы, а записан в службу по иркутску в том же окладе.

В 1690 году Многогрешный по-прежнему занимался военными делами, в частности, бил «изменников же онкоцких и братцких людей», отложившихся от великого государя⁷⁴.

В 1691–1694 годах Демьян «сидел» на приказе в Селенгинском остроге⁷⁵.

В 1691 году на престарелого Многогрешного свалились новые несчастья. В феврале на Селенгинский острог напали «воровские мунгальские люди», угнавшие царский скот. Многогрешный в качестве «начального человека» бросился в погоню, завязался бой, его «ранили многими раны», но мунгалы ушли⁷⁶. Был организован поход «в стерь», чтобы отомстить дерзким мунгалам. К силам Многогрешного присоединились стрельцы из Удинского острога и команда «охочних людей», которую возглавил сын бывшего гетмана Петр (тоже имевшего статус сына боярского). Хотя поход был отложен иркутским воеводой во избежание конфликта с китайскими властями, Многогрешный все же выслал своего сына с охотниками, но они попали в засаду, «табунуцкие ясачные люди» изменили и «дали тыл», Петр погиб⁷⁷. В том же 1691 году умер и второй сын бывшего гетмана, Яков.