Гибельный голос сирены

– Он весь день тебе эсэмэски слал, оказывается. На свидание звал. Прождал тебя до полуночи у фонтана на Манежной. Ты не пришла, вот он и…

– А казался таким адекватным, – тяжело вздохнула Мэри. – Но я же ничего ему не обещала, даже если он и звал меня куда-то, я не давала согласия на встречу…

– Да что ты на психов внимание обращаешь. Он первый, что ли?

– Нет, но…

– Все, Мэри, к станку, песня заканчивается!

После этого блаженного в эфир не пускали. Но он продолжал слать СМС. От раза к разу они становились все более неадекватными. Пока не превратились в полный бред. «Я тебя любил. Готов был положить к твоим ногам весь мир. Но ты меня отвергла. И теперь делаешь вид, что меня нет. Но я есть, я жив, я ТВОЙ. Все еще твой. И я готов тебя простить. Но ты должна приползти ко мне…» Это было самое адекватное послание. Потом пошел набор слов, обычно оскорбительных, и между ними ни точек, ни запятых, ни пробелов. Блаженного занесли в черный список, и его сообщения перестали фиксироваться и отображаться. Тот, видимо, понял, что его послания остаются непрочитанными, и подключил новый номер. С него-то он и звонил в эту ночь.

…После рекламной паузы Мэри вышла в эфир на пять минут. Немного поболтала о погоде, испортившейся вечером, выдала несколько анонсов, затем простилась, пожелав всем приятного окончания вечера, сладких снов и бодрого пробуждения. Едва зазвучала музыка, Мэри сорвала наушники и заторопилась на выход.

– Фидель! – позвала она режиссера, распахнув дверь. – Мой блаженный больше не писал?

– Как же. Вот два новых сообщения. – Он ткнул пальцем в монитор. – Я не сразу понял, что это он. Номер-то другой. А потом, когда он позвонил с него и я голос услышал, все ясно стало…

– А мы-то надеялись, что его в больничку положили, – подал голос звукоинженер Слава, неизменно работающий в паре с Фиделем. Когда-то он был вместе с ним на дневных эфирах, но, как только соратник перевелся в другую смену, Слава последовал за ним. Некоторые считали, что он к Фиделю неравнодушен, так как ходили про Славу кое-какие слухи, но Мэри верила в искренность его дружеского отношения к давнему соратнику. Они ведь вместе начинали на радио, устроились на станцию в один день. Ко всему прочему, именно Слава был тем звукоинженером, который «подменял» в ее постели Фиделя (и тут они «работали» в паре). Так что в его ориентации у нее сомнений не было.

– И что там, в сообщениях? – поинтересовалась Мэри.

– Дает последний шанс. Не воспользуешься – тебе же будет хуже, – ответил Фидель, подвинув к себе чашку с какао. Он пил только его и простую воду. Ни чай, ни кофе не любил. Энергетики презирал. А бодрым он мог оставаться и без помощи кофеина, таурина и прочей, по его выражению, гадости.

– Он что, угрожает мне? – испугалась Мэри.

– Забей! – услышала она за спиной приятный мужской голос. Это Ларик явился на работу. – Мне мои блаженные чем только не грозили! От триппера до порчи.

Он обнял Мэри и чмокнул ее в висок. Ларик был само очарование, и ни одна женщина не могла остаться к нему равнодушной. Даже та, что знала о его нетрадиционной сексуальной ориентации. Мэри его обожала как приятеля или брата младшего, хотя он был ее ровесником. А кое-кто из девочек был в него по-настоящему влюблен, и каждая мечтала, что ради нее он изменит своим пристрастиям и примкнет к натуралам.

– Кстати, на прошлой неделе, – продолжил Ларик, – одна моя бывшая жена…

Фидель хохотнул:

– Кто?

– Да, милый, жена. А ты что думал, у меня только дети есть? Жены тоже имеются… Сейчас!

Он вытащил телефон, побегал по экрану пальцем, затем продемонстрировал всем фото обнаженной женщины. Возраст – за сорок. Вес – за сто. Выкрашенные в угольно-черный цвет волосы заплетены в африканские косички. Брови, глаза, губы – все ярко накрашено. Над алой губой родинка. Или ее имитация. Полные пальцы, прикрывающие соски, унизаны перстнями. Общий вид такой, что… лучше ослепнуть!

– Хороша Маша… – крякнул Славик, и у Мэри сложилось впечатление, что женщина на самом деле ему приглянулась. В глазах загорелся огонек интереса. Хотя тон был издевательским.

– Как говаривал Остап Бэ, знойная женщина – мечта поэта, – хмыкнул Фидель.

– Сам тащусь, – расплылся в улыбке Ларик. – Закидала наш сайт подобными фотками. Эта самая приличная. Все для меня и мужа… Мы якобы провели свадебный обряд на острове Самуи, где познакомились и, естественно, закрутили бурный роман.

– Ты с ней в жизни хотя бы встречался? – спросила Мэри.

– Не припомню. И на Самуи я не был. – Он шутливо чмокнул экран, затем убрал телефон в сумку. – Так вот, эта барышня на прошлой неделе грозилась отчикать мое достоинство, если я не исполню супружеский долг. Надеюсь, демонстрировать своего малыша в доказательство того, что он на месте, мне не придется?

– А что, если она все же приведет свой «приговор» в исполнение?

– Да брось! Она даже не москвичка. Из Ростова. Никуда она не поедет. Это люди не действия, это люди слов, причем пустых. Понимаешь?

– Не знаю… – Мэри почему-то никак не могла успокоиться. – А вот возьми Джона Леннона. Его же убил фанат…

– Мать! – Ларик схватил Мэри за плечи, развернул к себе лицом и уставился на нее с таким выражением, будто он врач-психиатр, а она его пациент. – Где мы с тобой и где Джон?

– Да, Марусь, – поддержал его Фидель, – не забивай себе голову ерундой! Вспомни наших гостей, им тоннами шлют подобное… – Это он звезд российской попсы имел в виду, к ним они частенько захаживали. – И ничего. Все живы-здоровы. В том числе психически. А если бы заморачивались по поводу всяких там ненормальных поклонников, давно бы с катушек слетели!

Мэри кивнула. Они все верно говорили. Но почему-то спокойнее ей не становилось.

– Домой топай, – бросил Слава, махнув рукой. – Отдохни. И все пройдет.

– А если он меня у дверей… поджидает? И когда я выйду, на меня накинется?

– С чего бы? – с усмешкой возразил Фидель. – Тебя ведь никто в лицо не знает!

Мэри никогда так не радовалась этому, как сейчас. У нее реально настроение поднялось, когда Фидель напомнил ей о том, что она неузнаваема.

– Если опасаешься, то я могу тебя подвезти домой, – предложил Слава. – Только я через час освобожусь. Подождешь?

Она знала, чего он хочет. Секса! А она… Не то чтобы не хотела. Просто… хотела не только его! А Слава не желал давать ничего, кроме секса. Переспали, поболтали, чмокнули друг друга в щеки без особых эмоций и разбежались до следующего раза.

Нет, не нужно ей это! Был бы хоть секс регулярный, один-два раза в неделю, чтобы сказать себе, это мне надо для здоровья. А так… раз в месяц… и вяленько, без пресловутых бабочек в животе… Зачем?

– Нет, спасибо, Слава, я такси вызову.

Попрощавшись со всеми, Мэри покинула студию. Спустилась на лифте в фойе. Хотела вызвать такси, но потом передумала. Зачем? До метро идти десять минут. Ехать в нем полчаса. На машине до дома она будет добираться гораздо дольше. К тому же ей надо зайти в супермаркет, что возле станции, купить продуктов.