Гидеон

– Именно.

Он поджег врага, стоящего рядом с собой. А о последствиях он подумал?

– А ты подумал о смраде?
– спросил я его напрямик.

– О смраде?
– Брови Ленье удивленно скакнули вверх.

– О смраде, да. О смраде горящего тела.

– О смраде? Не знаю. Нет. А что это такое?
– спросил он с невинным видом.

Его ответ чуть не свел меня с ума. Как? Почему? Почему он о таком не знает? Смрад -- это смрад, это известно всем.

Хотя...Всем? Всем, таким как я. Но Ленье не я, и не такой, как все. Наш Ленье - благородный. Такое ему скорее всего неведомо. Наверняка он за всю свою жизнь ничего такого не нюхал. Он из богатой семьи, и поэтому все, что он обонял, это духи и яства. Мне ли это не знать? Я ведь служил у господ.

Что до его обучения, так он, как и я, учился в магической школе. Он, как и я, тренировал свою магию на чучелах и мишенях. Атаковал лишь издали, ведь он у нас - маг огня. Да, чучела и мишени тоже слегка воняют. Но не так, как плоть.

А в этот раз он атаковал живого человека. Атаковал своей магией. Атаковал впритык. А горящая плоть источает смрад. Сильный, удушающий смрад. Мне, как холопу, это прекрасно известно - я часто бывал на кухне и чуял, как пригорают туши. Я слышал запах паленых перьев птицы, ощущал вонь от обгорающей щетины кабана. А Ленье об этом не знал. За что и поплатился. Ведь для него, для такого, как он, это не просто вонь - это все равно, что упасть носом в костер. В костер, который тушили мочой и калом.

Вот такие дела.

Я поднял голову и взглянул на лицо Ленье - белое, худое, измученное и несчастное. Жалко благородного, невероятно жалко. Получить дар, обучиться магии, и все загубить из-за несчастного случая. Случись такое со мной, я бы сильно расстроился. Кем бы я стал, если бы не смог колдовать? Снова слугой? Нет - увольте. Есть то, что дают, спать там, где укажут, и работать столько, сколько мне повелят. Нет уж, спасибо - такого мне больше не надо.

Но к огромному счастью, я знал, что ему нужно делать.

– Слушай Ленье, - начал я осторожно, словно он был дичью, которую я боялся спугнуть.
– Так получилось, что я, э-м-м, знаю, как тебе можно помочь.

– Что? Знаешь? Ты?
– Несмотря на мою вежливость и осторожность, гордость Ленье вспыхнула с новой силой. Да так, что вся хмель разом из него испарилась.
– Да кто ты такой, чтобы знать такое? Кто ты такой, чтобы разбираться в подобном?
– гневно воскликнул он. Руки его дернулись, и он едва не разбил стоявшую рядом бутылку.

– Да погоди, погоди.
– Я замахал руками, чтобы он успокоился.
– Дай мне сначала сказать.

– Сказать? Тебе? Да о чем?
– не унимался он.

Пришлось идти напролом.

– Помнишь, я говорил тебе, что трудился в библиотеке?
– смело заявил я.

– Верно. И что с того?
– презрительно хмыкнул он.

– Там я почел много разных книг. Умных книг, - мягко продолжил я.

– Допустим. И что с того?

– В одной из книг, что я смог прочитать, описывался похожий случай.

– И?
– произнес Ленье, но уже без того прежнего гнева. Видимо, его самолюбию несколько полегчало, когда он узнал, что спасительный совет исходит не от меня, а из чьей-то книги. То есть, в случае чего, его спасу не я, а неизвестный автор.

Великие боги - как же в нем много гордости!

– Там говорилось, что такие болезни... или такие беды, можно исцелить одним способом - нужно перебороть свой недуг.

– Перебороть? Это как?

– В книге писалось так: "тот страх, что имеет власть над человеком, нужно перебороть более сильным чувством", - процитировал я.

– Перебороть?
– задумчивым тонам переспросил вельможа. Увидев его замешательство, я невольно обрадовался - раз он об этом думает, значит, он сомневается. А раз он сомневается, стало быть, шансы есть.

– Да, перебороть. Прочитав объяснения, я понял, что нужно делать - во время колдовства нужно думать не о своем страхе, а о чем-то другом.

– Другом?

– Да. О чем-то более важном.

– Важном для кого?

– Важном для себя, - пояснил я ему.

– Странный способ, - снова подумав, не слишком уверенно отозвался он.

– Странный, согласен, - кивнул головою я.
– Но легко выполнимый.

– Даже не знаю. Разве может помочь подобное?
– хмыкнул скептически он.

– Вот мы и проверим. Это же сделать раз плюнуть, - с улыбкой ответил я.

*

На следующий день, не дождавшись Акима, я снова пошел охотиться. Но на этот раз отправился не один, а пригласил Ленье. Ну а что? Пускай подышит не затхлыми винными парами, а хладным свежим воздухом, посмотрит не на привычные беленые стены, а на молодую траву. Послушает, как спешит ручей, посмотрит, как по небу бегут облака. А я приготовлю ему небольшой сюрприз. Именно приготовлю.

Первую часть пути, пока мы добирались до леса, Ленье со мной не разговаривал. Понять причину его молчания не составляло труда - ему было стыдно за вчерашнее откровение. Ну, а-то как же - признался в такой беде! И кому? Холопу!

Но это молчание меня не тяготило. Пусть молчит, если хочет - мне было чем заняться. Как только мы пришли на облюбованную мною поляну, я приступил к охоте: углубившись в чащу, принялся выслеживать зверя, и через какое-то время вернулся обратно с небольшой тушкой куницы. Больше сегодня я охотиться не желал - я задумал угостить благородного свежеприготовленным мясом. А-то что он все на холодной буженине и на черном хлебе сидит? Так недолго и живот испортить - желудки у таких, как он явно не луженые.