Гиены в средней полосе
Шрифт:
Пока накладывал себе еще теплых макарон по-флотски, слышал шушуканье за спиной, прерываемое сдавленным смехом.
– Снегом мылся?
– Спинку терли?
– вопросы прозвучали одновременно, когда я сел за стол.
С минуту не реагировал на подколки, закидывая в себя слипшиеся макароны, прикрыв глаза от удовольствия. Только уполовинив тарелку, попытался послать всех, сразу не вышло. С набитым ртом получилось лишь мычание.
– Да идите вы, гиены!
– прожевав, выдал я, и продолжил работать вилкой.
Напоминание про гиен вызвало новый всплеск веселья,
– Ладно, похихикали, и хватит, - прервал веселье Стас. Алекс, поел? Готов внимать?
Блин, и этот туда же. А вроде сначала Сашей называл.
– Угу, - сказал я, и с трудом сдержал зевок. Только сейчас заметил, что Жека оружие чистит. Блин, а ведь сейчас тоже надо будет свое почистить. А у меня и автомат, и пистолет. Вот ведь, неохота как, но в голове обрывки воспоминаний крутятся, про оружие. Первым делом почистить, как только возможность есть, и только потом личное время и прочие радости типа сна. Но лениво как, ужас, сдержал я еще зевок.
– Я что думаю, надо кому-то из нас ножками в Змеиный двигать, часика так через четыре. В ночь выйти, утром будем. Там могут за нами с Зориным двинуть на поиски, как бы здесь неприятностей не случилось, - мельком глянул Стас на меня, - так что полюбому туда к утру добраться надо, предупредить. Машину взять, и сюда за остальными.
– А почему вас с Зориным? Ты с ним что-ли был?
– удивленно спросил я.
Стас коротко рассказал мне о смерти Зорина. Парни не удивлялись, видимо уже в курсе.
– Мда... а куда идти то, в Змеиный?
– спросил я. В какую хоть сторону?
– Сейчас у Юли пойду спрошу, должна знать, - ответил Стас, - она там в комнате с девчонками. Нам надо решить, кто пойдет. И тут оставаться палево, и ночью в Змеиный шагать тоже не сахар. Куда ни кинь... весной ты взгляд, по городам и весям... везде гемморой.
– А нечего в жопу смотреть потому что, - зевнул я, даже не прикрывая рот. Хотя, я лучше б пошел, а то тут ворона эта, - кивнул я на комнату.
– Смотри-ка, Белоснежка, Белоснежка. А как спинку потерли, так ворона стала, - воззрился на меня Геша.
– Геш, хорош. Ты как, пешим ходом до Змеиного?
– спросил я его, прерывая вновь готовящее зубоскальство.
– А нам татарам, все равно, наступать аглы, отступать аглы. У меня тут...
– По уму если, - прервал его Стас, - мне тоже идти надо. Я Серегу побольше вас знаю, а он сейчас там за главного сейчас получается. Поэтому проще будет вопрос решить, чтоб сюда на машине добраться. Если не с ним, так с лейтехой могу решить. Который на заправке еще залиться спрашивал, помнишь?
Я сразу вспомнил сероглазого военного резкого, который из Всеволожска. Ну да, Стасу надо идти, тот лейтенант хоть и молодо выглядит, но пробивной, сразу заметно.
– Жек, ты как?
– Жека все то время, пока мы беседовали, а до этого я кушал, чистил оружие, сейчас отвлекся.
– Всем идти надо, - приставил Жека к стене собранный автомат, положил на колени другой, и продолжил, - здесь все-таки палево реальное. И какая разница, все равно приехать, допустим, сюда на машине, и как, через блоки заезжать? Я думаю, выставят уже на въездах после
сегодняшних событий. Выйдем все вместе в полчетвертого, чтоб нормально дойти, пока часа четыре соснуть можно, - ухмыльнулся он. Я на фишке посижу, спать не охота. Геш, ты тоже покемарь.Жека как обычно, молчит-молчит, а потом дельные вещи начинает говорить. Возражений ни у кого не было, посидели только, попереглядывались, кивая.
Стас пошел за Юлей, узнавать как до Змеиного проще добраться, и из города выйти отсюда, Геша сразу спать свинтил.
– Жека, - тихо спросил я, - а ты мне покажешь, как оружие чистить?
– Спать иди, я почищу. Сюда давай, - он, наклонившись, взял из моих рук укорот, и начал его рассматривать.
– Вон возьми лучше, - поставив мой укорот к стене, он подал мне один из черных автоматов, и пояснил, - как раз с одного из твоих снял. Ну, с крестников, на дороге.
Я взял в руки поданный калашников. Разница чувствовалась сразу. Это будто... будто поставить рядом обычный колхозный уазик года восьмидесятого, и УАЗ хантер, тюнингованый. Основные агрегаты практически одинаковы, но впечатление от вида абсолютно разные. Хотя... стоял у меня во дворе хантер, тут же мелькнула мысль. Хозяин его переплевался и продал через три года, машина сгнила практически. А колхозные уазики до сих пор где-то гоняют.
– В чем разница?
– спросил я Жеку, осматривая полностью черный автомат.
– Это сотая серия, сто пятый, новое поколение типа. Здесь ствол чуть длиннее, это самое принципиальное. Остальное по мелочи все. Ну так, вроде и укорот, но уже практически полноценное оружие.
– А мой что, не полноценное что-ли?
– почувствовал я обиду за свой автомат.
– Да ну брось ты...
– Слушай, я из этого "да ну брось ты" сегодня уже человек... так, раз, два..., - задумался я, вспоминая, - ну этих не считаем, ладно, три, четыре. Четверых человек, минимум, и упыря до кучи сделал. Так что...
– Ладно, хочешь, этот оставь, я уговариваю что-ли, только, - Джексон закрутил мой укорот в руках, - он погребан уже прилично, и...
– Не, я этот возьму, - черный сто пятый калашников мне понравился, и отдавать его уже желания не было. Но и расставаться со ставшим привычным укоротом не хотелось.
– Жек, оставь этот тогда для меня тоже. Пусть будет, но похожу с этим, - чуть приподнял я сто пятый.
– Ладно. Давай уже, иди щеми, - Жека уже разбирал мой укорот, периодически поглядывая в окно.
– Жек..., - обратил я его внимание, и смущенно достал свой ПМ.
– Хера ты хомяк..., - удивился он, - тоже почистить? Давай, - взяв пистолет в руки, он покрутил его, рассматривая. Хм, ты где такой нарыл то? Кобура родная есть?
– Кобуры нет. Вначале самом у лейтенанта погибшего взял. Спросить хотел, а что в нем так патронов много?
– А это модифицированный, для них и на двенадцать патронов магазины есть. Странно, где твой лейтенант такой нарыл, их же вроде не принимали..., - бубнил себе под нос Жека, а потом, посмотрев на меня, - все, сто пятый забирай, и спать вали. Давай, давай, ПМ почищу, потом заберешь. И вообще, лучший пистолет это автомат.