Гиены в средней полосе

– Ну как минимум, пистолет нужен для того, чтобы до автомата добраться, - вспомнил я несколько сегодняшних эпизодов, - так что...

– Алекс, - с ударением сказал Жека, - вали спать давай, я разбужу. Давай, давай, - даже привстал он, демонстрируя намерение выдворить меня из кухни.

– Жек, толкни чуть пораньше, я разгрузку еще подогнать хотел, - сказал ему, уходя.

– Тебе депутатом надо было идти, там такие разговорчивые в цене, - услышал я в спину. Хотел было возразить, но потом самому смешно стало.

В темном коридоре не то чтобы потерялся, но в кромешной темноте немного дезориентировался. На ощупь дошел до одной из дверей, приоткрытой. Когда только пришел в квартиру, в этой комнате свет горел, сейчас нет. Аккуратно, сантиметр за сантиметром дверь приоткрыл, чтоб не скрипнула, и зашел внутрь. Опаньки, а тут печка топится. По стенам пляшут отсветы из щелей дверцы. Я подошел сначала к печке, посмотрел. Интересная конструкция, в виде большой колонны в углу до потолка, на уровне груди дымоход в стену уходит, здесь же заглушка, чтоб перекрывать. Огонь внутри весело полыхает, дрова недавно подбрасывали. Дотронулся, горячая уже, это хорошо. Рассмотрев печку, огляделся. Так, комната приличных размеров, но кровать одна, у окна, и занята уже. Несколько матрасов кинуто на пол, на одном из них Геша спит, судя по тому, что автомат рядом лежит, второй матрас пустой. Я подошел к нему, положил рядом калашников, и присел. Подумал, и ботинки решил все же снять, хотя была мысль и в них завалиться. Расшнуровался, стянул берцы, отставив их подальше. Лег не раздеваясь, и заворочался, устраиваясь поудобнее. Матрас тонкий, и дощатый пол хорошо чувствуется. Наконец-то улегся, и с удовольствием зевнул, чувствуя, что моргну сейчас в последний раз, и засну. Хорошо как...

Шорох в углу заставил меня напрячься. Я приподнялся на локте, всматриваясь в угол. Вроде и нет там никого, а вроде и...

– Че уставился?
– тихо спросил знакомый голос из темноты, я чуть не подпрыгнул от неожиданности.

– Фу блин, напугала, - я покачал головой. Может тебе поспать?

– Без советчиков как-нибудь, - так же тихо буркнул голос из угла.

"Да и пошла ты в жопу, коза", - беззвучно произнес я, и еще раз широко зевнул, так, что слезы из глаз брызнули.

Улегся обратно, и вновь попытался устроиться поудобней. Как назло, сейчас не получалось, то локоть мешает, то в боку заноет, то штаны поправить надо, мешаются. Еще разок зевнул, и закрыл глаза. Все, сейчас засну.

– Я хочу спать, но не могу.

Это во сне что ли голос? Я открыл глаза, и заморгал. Только через несколько секунд понял, что это Белоснежка из угла сказал. Притом голос по интонации отличается. В этот раз как-то у нее... человечнее. Блин, засну я сегодня, или нет. Сел на матрасе, и посмотрел в темноту угла.

– Заснуть не можешь?
– постарался, чтобы раздражения в голосе не звучало.

– Да.

– Почему?

– Не знаю.

И опять молчание. Долгая пауза, я уже подумал, а не забить ли мне на нее, и улечься спать. Зевнув опять, так и решил сделать, но Белоснежка заговорила вновь.

– Я... я... не могу заснуть, не знаю... я так спать хочу..., - в ее голосе проскользнули нотки отчаяния.

Я поднялся, и тихо подошел к ней. Присел, уперся ладонью в пол, и аккуратно прислонился спиной к стене, чтоб болячки не потревожить. Оказался совсем рядом с девушкой. Расслабленные в предвкушении сна мышцы всего тела заныли, когда садился. Только близость Белоснежки удержала меня от того, чтобы не закряхтеть как старый дед.

Здесь темнее, поэтому я ее с середины комнаты и не рассмотрел. Девушка сидела в самом дальнем от печки углу, обхватив руками коленки. Распущенные до этого волосы сейчас были стянуты в хвост. Один локон выбился, и мне сильно захотелось его поправить. Сдержался.

– Тебя как зовут то?
– неожиданно даже для себя вдруг спросил я.

– Василиса. Асей тебе можно называть, Васей не надо, разозлюсь. А ты Алексей?

– Александр.

– Странно. Обычно Алексеев Алексами называют.

– У нас тут Саш слишком много случилось, поэтому так. Ты почему не спишь?
– чуть наклонился я, пытаясь ей в глаза глянуть.

– Я хочу, не получается. Только расслаблюсь, и сердце начинает стучать, сильно, - она приподняла голову, посматривая на меня. Просто всем телом удары чувствуются, да, а пульс нормальный. Встряхнусь, перестает. Вот с тобой сейчас разговариваю, нормально все.

Голос у нее все же подрагивает. Хотя, столько пережить, сколько она за последние сутки, могут и здорового мужика в состоянии нервного срыва привезти.

– Все нормально, не парься. Сейчас заснешь. Давай, вставай, - я сам поднялся, и смотрел на нее сверху вниз.

Она глянула на меня, и протянула руку. Я машинально помог ей подняться, и мы вместе дошли до кровати. Кровать двуспальная, широкая. Подружка Белоснежки, в лазурном, уже спала, укрывшись с головой, но узнать ее можно было по светлым волосам, выбивающимся из под одеяла.

– Давай, ложись, - показал на кровать Белоснежке. Давай, давай, не парься. Сейчас объясню все.

Василиса аккуратно прилегла на кровать, положила голову на ладони, и посмотрела на меня снизу вверх. Я присел рядом на краешек, и задумался, с чего начать.

– Сейчас как, не стучит?

– Нет, но...

– Напряжена, знаю. У самого такое было. Две недели нормально спать не мог. У тебя синдром эффективного менеджера. Это не сердце, не волнуйся. Нервное. Тебе просто надо успокоиться, и как только напряжение исчезнет, сразу уснешь. Давай, закрывай глаза, и расслабься, - оперевшись рукой о край кровати, я наклонился к ней, и заговорил шепотом, почти в ухо.

– Только это будет нашей с тобой тайной. У меня такое же было, только никому не рассказывай, окей?
– дождавшись кивка, я продолжил, - меня, когда руководителем на работе сделали, очень много работы свалилось, носился как вжаленный. А деньги у нас в организации серьезные крутятся, поэтому я в напряжении постоянно был, двадцать четыре семь, как говорят компьютерные задроты. Ну и через несколько месяцев началось. Больше двух недель спал урывками, иногда за ночь совсем заснуть не мог. Состояние тревоги постоянное, и такие же ощущения, как у тебя сейчас. Притом когда ходишь, разговариваешь, все вроде нормально, а стоит расслабиться, как... сердце стучит, так что всем телом чувствуешь, страшно, что приступ какой случиться, даже скорую себе вызывал одни раз. На самолетах же летаешь?
– девушка кивнула головой, посмотрев на меня, подняв голову. Не смотри на меня, глаза закрой, - машинально я положил руку ей на голову, и тихонько надавил, укладывая обратно на подушку. Руку оставил не убрал, и начал легонько гладить ее по волосам.

– Вот, на самолетах летаешь. Видела у кого-нибудь панические атаки, когда человек беситься начинает, кричать "мы все умрем", сознание теряет?
– девушка опять кивнула, но глаз не открыла. По сути это одно и то же, только у тебя... у нас, так называемая "паника без паники". Без таких ярко выраженных криков, что мы все умрем. Ты не волнуйся, ты сейчас полюбому заснешь, у девушки этой, Юли, наверняка успокоительное какое есть, поэтому тебе сейчас пару капель валерьянки, и спать, как сурок будешь. Только прикол в том, что тебе без всякого успокоительного сейчас можно заснуть, только когда успокоишься, почувствуешь себя в безопасности, и все. Я, представляешь, когда у меня такая же фигня была, по врачам ходил, таблетки разные назначали. Валидола столько сожрал, зря притом. Получалось как, сердце то у нас в порядке, с нервами беда. И я еще сердце стимулировал к работе таблетками. Бред. А вылечился интернетом, набрал в поисковике "сильно бьется сердце не заснуть". Прочитал, что люди пишут, и сразу же прошло. Так что ты сейчас без всяких таблеток заснешь. Все ведь уже закончилось, все хорошо, скоро мы все вместе до Змеиного дойдем, там наверняка знают, где твой отец, и вечером уже с ним будешь. Так что не волнуйся, все нормально будет, - начал я ее успокаивать.

Рука, которой опирался на кровать, начала уж ныть, и я выпрямился. Девушка сразу же открыла глаза, взяла меня за руку.

– Не уходи, - прошептала она.

– Пока не уснешь, не уйду, не бойся. Рука просто устала, - так же тихо ответил я ей.

Она перевернулась на бок, спиной ко мне. Я даже опешил, ничего себе деликатность, я с ней как наседка тут, а она вот так просто. Тут она зашептала опять, но я не расслышал сразу.

– Чего?
– наклонился к ней.

– Ляг рядом, пожалуйста, - шепчет тихо-тихо.