Гимназистка. Нечаянное турне

Я шла по дорожке, ожидая с минуты на минуту увидеть ограду, но её всё не было и не было. А ведь, казалось бы, не так она была и далеко. Возможно, я свернула не туда? Я оглянулась, чтобы сориентироваться относительно здания, но особняка Соболевых не увидела, более того, дорожки за моей спиной тоже не было. Был чистый снег, запущенные кусты неопределённого вида из-за зимнего времени и унылые деревья, навевающие мысль не о парке, а о диком заповедном лесе. Впору было испугаться, но я почему-то испытала странное спокойствие и уверенность, что это приглашение: дорожка передо мной никуда не делась и всё так же вела куда-то. И фонари тоже горели, хотя утро было уже совсем близко, прорываясь серостью на горизонте.

Снег бодро поскрипывал под подошвами ботиночек, но следы исчезали сразу же. Интересно, а по запаху меня можно было бы найти, сними я свою защиту? Или он тоже развеивался, как только я уходила всё дальше и дальше?

Дорожка привела к небольшому строению, на резной двери которого были изображены горностаи. Святилище Горностаевых? Стало ли оно святилищем Соболевых или стоит закрытым? Я взялась за ручку и дверь приглашающе распахнулась.

Боюсь, Соболеву бы не понравилось моё посещение неразрешённых мест, но любопытство уже прочно поселилось в груди. «Curiosity killed the cat»*, так говорил Волков, Возможно, он прав, но у меня были вопросы, на которые Велес мог ответить. Только его ли это святилище? Пантеон славянских богов велик, и не все могут быть настроены ко мне благожелательно. Но если не войду, всё равно не узнаю. Я сделала всего лишь шаг и очутилась внутри. Втянула в себя воздух, ожидая затхлости давно непосещаемого сырого места, но нет — пахло сухим и солнечным летним лесом.

Но коридор, точнее, ход, ведущий вниз, выглядел тёмным и чем-то недовольным. Огоньки по стенам не торопились зажигаться, хотя дверь уже сама собой закрывалась, отрезая возможность сбежать. В темноте идти непонятно куда не дело, но я точно знала, что магию в таких местах использовать нельзя. Стоп. Магию? Но у меня стояла защита и была наложена иллюзия. Дверь захлопнулась, и вокруг стало совершенно темно. Нужно было на что-то решаться, и я убрала все чары, делающие из меня непонятно что. К богу нужно идти собой.

Пронёсся то ли вздох, то ли ветер одобрения, и по стенам побежали огоньки, тёплые, солнечные, почти как маленькие пушистые хомячки, принеся с собой лёгкое сожаление, что этим чудом могу любоваться только одна, и беспокойство, смогу ли вызвать бога. Ведь прошлый раз его вызывал Николай, собиравший странные слова в странные предложения, из которых я не запомнила ничего. Или всё случившееся сегодня можно считать приглашением, поэтому бог придёт и заговорит сам? Не дойду — не узнаю.

Я поправила палантин, что придало храбрости, и смело двинулась навстречу неизвестности. Что-то пружинило под ногами, полностью гася звуки, пока я торопливо шагала по дорожке, ограниченной огоньками. Надеюсь, это не останки неудачливых визитёров, разозливших спустившегося в святилище бога. Света огоньков на пол не хватало, и оставалось только гадать, что там.

Ход привёл к арке. Деревянной резной арке, на которой с большим искусством были вырезаны резвящиеся горностаи. Стоило пройти сквозь неё, как передо мной сразу же засветилась фигура, черты которой разглядеть было невозможно. Боится, наверное, что смертные ослепнут от божественной красоты…

— Я звал, ты пришла, — сообщил Велес. — Ты хотела меня видеть.

— Я пришла, — подтвердила я. — Мне нужны помощь и совет. Кажется, у меня договор с вашим врагом.

— С кем?

— С тем, кто создал крэгов. Я должна ему вернуть что-то, что он считает своим, но, боюсь, это возвратит его сюда.

— Это так. Пока он разделён, он слаб, но стоит ему воссоединиться, как сила к нему вернётся.

— В этом артефакте, который все от меня хотят, — сила Зверя? — уточнила я.

— Да. Ты с ним накрепко связана. Тёмные нити силы проступили, проявленные кровью крэгов.

— Вы говорили, что не лезете в чужие договоры, но если стоит вопрос о безопасности вашего мира…

— Нет, — прервал он. — Возвращение твоей памяти теперь завязано на исполнение договора. Но так ли ты уверена, что хочешь вернуть память? Иногда незнание — благо.

— Почему вы так говорите?

Он замерцал, ничего не отвечая. Боже мой, почему боги такие сложные? Простейший же вопрос… И на другие вопросы либо не отвечает, либо отвечает так, что ничегошеньки непонятно.

— И что мне делать?

— То, что подсказывает сердце, это правильно. — Тёплый свет окутал меня, пронизав насквозь, и Велес уверенно сказал: — В твоей душе нет зла. Но недавно ты соприкоснулась с чем-то, на чём был его отпечаток.

— Крэги? — предположила я. — Мне вчера пришлось убить двух.

— Нет.

— Тогда их артефакт, дающий возможность петь?

— Да, в нём Тьма. Она губительна для использующего.

Значит, мне не показалось, что она тянет жизнь.

— Может ли её убрать маг?

— Нет.

Что ж, значит, можно спокойно соглашаться на условия Песцова. Я уже представила его лицо, когда он будет усаживать меня в поезд, и даже успела улыбнуться, когда Велес сказал:

— Но я могу. Протяни руку.

Я и не подумала ослушаться, и в неё упал маленький упругий искрящийся мячик силы, пару раз подпрыгнул на ладони и впитался.

— Когда возьмёшь артефакт в эту руку, он изменится и даст тебе временную защиту от Зверя, закроет от его поисков. Но не от поисков его слуг.

— Крэгов?

— Не только. Жажда денег и власти иногда приводит на тёмную дорогу. Мне будет жаль, если ты туда свернёшь.

Для меня прозвучало это так, словно жалость в исполнении бога будет равносильна моей свёрнутой шее. Не то чтобы я собиралась идти тропой Зверя, нам с ним точно не по пути, но угрозы я тоже не любила, хотелось поступать наперекор, пусть и неправильно. Захотелось вернуть его силу, но из руки она не извлекалась.

— Моя сила надолго тебя не закроет, и второй попытки не будет, — продолжил Велес, и я устыдилась, что заподозрила в его словах угрозу. — Будь готова решить всё сама.

— Что я должна сделать с артефактом?

— То, что подсказывает сердце.

— Вернуть Львовым?

Велес замерцал и исчез. Огоньки на стенах заволновались, намекая, что собираются погаснуть, если я не потороплюсь. Моя рука, в которую впиталась божественная сила, ничем не отличалась от второй и вряд ли смогла бы осветить путь, останься я в темноте. Но зачем здесь оставаться? Велес не вернётся, он сказал и сделал всё, что собирался. Не знаю, наблюдал ли он за мной сейчас, но перед тем, как направиться к выходу, я поклонилась и прошептала спасибо. Провожающие меня огоньки всё слабели и слабели. Когда я оказалась у двери, они мерцали уже едва заметно. Дверь раскрылась сама, а за ней обнаружилось неприветливое зимнее утро и неприветливый хмурый Песцов. В этот раз в вполне себе приличном человеческом облике.

— Елизавета Дмитриевна, неблагоразумно ходить без защиты, — сказал он. — Этак каждый в вас признает наследницу Рысьиных.

— А вам не хочется делиться деньгами? — не удержалась я и повернулась, чтобы проститься с местом, в котором дали хоть какой-то совет, пусть странный и неопределённый. Но за спиной уже ничего не было, даже следов кланового святилища не осталось. Но было ли оно здесь или в силах Велеса провести меня тропами, пронизывающими пространство, словно иголка смятый лист?

— Значит, вы решили отказаться? — сделал вывод Песцов. — Мне очень жаль, Елизавета Дмитриевна.