Глава рода

Это же Шувалов.

Послышался неодобрительный гул толпы, полные презрения выкрики, какой-то непонятный шум.

— Пощади, владыка! — взмолился кто-то голосом, очень похожим на Юсупова.

— Убей сам за учинённое предательство! Приму смерть от рук твоих с благодарностью. Виновен, государь, пред тобой. И пред народом виноват, — громко покаялся Волконский.

— Ещё главы родов называется, — крикнул кто-то с насмешкой. — Позорище!

— Тьфу на вас!

— Ишь чего захотел! Сдохни как собака! Не видать тебе почётной смерти!

Толпа бесновалась, словесно обливала грязью заговорщиков. Однако ни криков боли, ни стонов не раздавалось.

Вот что там такое? Придется смотреть.

Распрямившись, я сразу же увидела приговорённых. Прижимаясь лбами к деревянному настилу эшафотов, обнажённые, скукожившиеся старики вздрагивали от беззвучных рыданий. Раздавленные, сломленные, они настолько жалко выглядели, что внутри всё перевернулось.

— Я наследник главы княжеского рода Шуваловых, Алексей Иванович Шувалов, — громко и отчётливо произнёс какой-то мужчина хорошо поставленным голосом. Камера выхватила из толпы хорошо одетого дворянина: седина серебрилась на висках, лицо породистое и окаменевшее. — Здесь и сейчас я отрекаюсь от отца своего Ивана Васильевича Шувалова.

— Отрекаюсь.

— Отрекаюсь.

Один за другим громко повторяли мужчины, женщины и даже дети. Мелькали напряжённые, временами излишне бледные лица. В воздухе вспыхивали белоснежные искорки. Я не понимала, что это значит, но подозревала, что представители родов магически подтверждают отречение.

Неожиданно показали императора России. Как оказалось, он находился там же, на площади. Рюрикович восседал на роскошном троне: безупречно красивый, с непроницаемым лицом.

Я напряжённо следила за Дмитрием. Его величество поднял правую руку. Словно по мановению волшебной палочки, шум тотчас стих. Не отводя взора от унижающихся врагов, его величество властно сказал:

— Смерти от руки государя заслуживают лишь те, кто признал вину и сохранил дворянскую честь. Вы же, бывшие члены совета старейшин, вызываете лишь стойкое отвращение и не достойны даже казни, — некромант сделал многозначительную паузу. — Остаток жизни проведёте на урановой каторге. Спать станете там, где придется. А есть будете то, что найдете сами. Думать вы сможете только о том, что покрыли своё имя несмываемым позором и близкие от вас отреклись. Придворный менталист сегодня же поставит вам соответствующую установку. Снять её невозможно.

Заговорщики подняли головы. Осознав, в какой нескончаемый кошмар превратится их жизнь, они с ужасом взирали на государя. Толпа же радостно шумела, улюлюкала. Казалось, будь у людей возможность, заплевали бы опальных дворян с головы до ног.

Дав народу вдоволь позлобствовать, самодержец вновь поднял руку.

— Предав меня, законного императора, вы, главы древних родов, разом утратили всё, что имели. Даже то, что отнять у настоящего аристократа нельзя — силу духа, честь. Запомните все, — Дмитрий сделал акцент на слове, — этот урок на будущее. Предательству, измене нет и не будет прощения. Никогда.

Несколько мгновений над площадью висело безмолвие. Восторженные вопли грянули со всех сторон одновременно.

— Выключись, — скомандовала я телевизору.

Своевольная техника на удивление сразу послушалась. Пальцы подрагивали. С горем пополам я налила в кружку остывший чай. Залпом выпив, смыла горечь во рту.

Дмитрий как лук. Польза есть, но слёзы наворачиваются.

Я энергично потёрла лицо, пытаясь привести мысли и эмоции в порядок. Стук в дверь привлёк внимание.

Кого там ещё принесло? «Любящая» матушка пожаловала?

Глава 6

Разрешить войти я не успела. Дверь распахнулась, и в спальню величественно вплыла боярыня Апраксина.

Кто бы сомневался.

Всё ещё не отойдя от просмотра «мероприятия», устроенного Димитрием, я несколько нервно поздоровалась:

— Доброе утро.

Глянув на меня, а после на столик с остатками завтрака, аристократка поморщилась.

— Александра, что за плебейские привычки? С сегодняшнего дня будешь есть в столовой. И не когда захочешь, а в определённое мною время. Потакать твоим прихотям больше не собираюсь. Ты меня поняла?

А поздороваться? Формально я её дочь, но всё-таки теперь ещё и глава рода. Куда делось воспитание Анфисы Тимофеевны? Впрочем, всё очевидно. Вчера боярыня видела у меня на предплечье метку ведьмы. Уверовала, что реально испугаюсь проблем, которые мне посулила. Вот и решила сразу же закрутить гайки.

Недальновидно. Очень.

Вся нервозность моментально испарилась. С запредельным спокойствием я откинулась на спинку дивана, заложила ногу за ногу. Смерив меня недовольным взглядом, женщина прошлась по комнате.

— Через полтора часа выезжаем. Я договорилась с управляющим боярина Силантьева. Он будет нас ждать в офисе. Во время встречи говорить буду я. От тебя требуется лишь поставить подпись на документах. Надеюсь, не доставишь проблем? В противном случае, — не договорив, она многозначительно замолчала.

Раз боярин не приедет, то и мне на встрече делать нечего. Разберусь с матушкой здесь, на месте. Очень интересно, что будет «в противном случае».

— Вы смотрели сейчас Первый канал? — поинтересовалась я ровным тоном.

— Казнь? Да, видела, — женщина нахмурилась, принялась теребить кулон на шее. — К чему этот вопрос?

— Умные, взрослые мужчины покрыли своё имя несмываемым позором. Семьи от них отказались. Как вы считаете, Волконский, Юсупов, Шувалов действовали в интересах своих родов?

— Какая несусветная глупость, — боярыня презрительно скривилась. — Эти старые идиоты думали только о себе и своих амбициях! Вот и поплатились. Всё закономерно.

— А вы о чём думаете? Об интересах рода или собственных желаниях? Кому выгодна сделка по продаже рудника и гостиницы? Роду Апраксиных или вашему супругу?

Лицо боярыни пошло красными пятнами.

— Что ты о себе возомнила? Смеешь меня обвинять? Закрой свой поганый рот и больше никогда не открывай! Ты — мерзкая ведьма, богопротивная тварь, позор рода, — дворянка пыталась меня унизить, напугать, но в её взгляде плескалось смятение и… страх.

— Мерзкая ведьма? Позор рода? — переспросила я невозмутимо. — Мне просто любопытно, вы знаете, что дар ведьм бывает, — сделала театральную паузу, — разный?

— Что? Что ты такое несёшь?!

— Не знаете, — я хмыкнула. — И, похоже, вы не осведомлены, что охоты на ведьм давно нет. Иван Грозный сам же и отменил свой указ.