Главбухша

За чаем и кофе богатырь адмирал взял гитару и приятным баритоном проникновенно спел несколько романсов. Пока гости слушали «Гори, гори, моя звезда», Рбвенская подсела к Марте и стала ей нашептывать про то, какой Никита Самсонович сильный любовник. Они иногда по целым дням не вылезают из кровати и питаются всухомятку, отчего у адмирала появились первые признаки гастрита.

– - Наверное, скучно по целым дням заниматься только этим? — спросила Марта.

— Ну что ты, деточка моя, это так замечательно! Такое ощущение, словно нам по двадцать лет! — восторженно пела ей на ухо Лидия Николаевна. — -Никита так нежен в постели, так застенчив, я столько пережила за эти недели, ты себе не представляешь! Словно заново родилась на белый свет! Вам надо со Станиславом пожениться. Создать сетъ магазинов и магазинчиков, немножко заработать, а потом жить на

проценты с прибыли. Купить домик где-нибудь во Франции. Скажем, в Гренобле. Это юг, рядом Лион и Марсель, горы, тихий городок, чистенький, уютный, я была там. Сказочный городок. Рядом чудесные места. Мы с Никитой к вам будем приезжать. Жить здесь ужасно. Что скажешь?

— Надо подумать, — ответила Марта,

— Подумай, конечно, подумай, но не затягивай. Ни к чему затягивать! Я вижу, как Стасик тебя любит, вы такая замечательная пара, так подходите друг другу! Не комплексуй! Сейчас сделаешь подтяжечку, помолодеешь, и никто не скажет, что Стасик тебя младше! Вы и так смотритесь одногодками!

Стас не пил, заметно скучал и после обеда предложил отвезти Марту домой. По привычке приглашал заехать к нему на чашку чая, но она отказалась, — Дядя тебя ввел в курс событий? — спросил Стас.

Земская ничего не ответила, закурила. Она была расстроена сообщением Стукова. Гриневич мужик упертый и найдет способ осуществить свой замысел, и как его остановить, Земская не знала.

И между прочим, ее даже обидела невозмутимость Александра Васильевича: речь идет о жизни человека, а эфэсбэшники спокойно прослушивают пленочки, вместо того чтобы хватать Гриневича и обвинять его хотя бы в покушении на убийство. Ведь в этом-то ни у кого сомнений нет. Но боевым гвардейцам кардинала нужны более серьезные улики. Вот если гендиректор «Глобуса» убьет Земскую, тогда они его схватят. А так чего волноваться?

—Неужели Марк все-таки замышляет убить тебя?! — воскликнул Стас. — Вот уж никогда бы не подумал, что Гриневич способен на такую подлость.

—Ты знавал его в минуты благородства? — съязвила Марта.

— Когда он попался на наркотиках, дядька его

вытащил почти из тюряги. Сказал, что Марк работал по их заданию, и уголовное дело против него прекратили, хотя ему светило семь лет. Вот почему мне удивительно, что Гриня, позабыв всякую благодарность, осмелился пойти на тебя, а это значит, на меня и на дядю. Одного только не пойму, чем уж ты так смогла ему насолить?

— Да тем, что хватала его постоянно за вороватую руку! — огрызнулась Марта. Ее раздражало, что гендиректор так трепетно относится к тому, кто у него под носом уводит их партнера и поставщика.

— Ладно, все, не будем! — примирительно сказал Ровенский. — Может быть, тебе у меня пожить, пока дядя Саша не выяснит всех обстоятельств?

Предложение было заманчивое, Марта вспомнила о вечерних звонках, о бессонной ночи, но одна мысль о том, что придется ложиться в одну постель со Стасом, терпеть его ласки, глупые рассуждения про Гриневича, перевесила все остальное.

— Если твой ягненок Гриневич заказал меня, то киллер достанет где угодно, — отозвалась Марта, к тому же я привыкла спать в своей постели, ты ведь знаешь.

Он кивнул.

Земская вернулась домой, стащила с себя черный брючный костюмчик, который так шел ей, подчеркивая ее стать, постояла минут десять под душем, смывая запахи дорогих духов и сигары, которой дымил Стас, — он вдруг решил, что сигара придаст ему некий шарм, — потом надела халат, взяла книгу любимого Торнтона Уайлдера и в шестнадцатый раз стала перечитывать его роман «Мост короля Людовика Свято го»:«В полдень в пятницу 20 июля 1714 года рухнул самый красивый мост в Перу и сбросил в пропасть

пятерых путников». Она никогда не помнила, что будет дальше, а потому интрига ее сразу захватывала. Но не помня романных сюжетов, Марта почти наизусть знала весь план счетов, включавший в себя более ста пунктов, и разбуди ее в два часа ночи, главбухша без запинки могла сказать, что на десятом счету сидят «сырье и материалы», пятьдесят второй — валютный, а с помощью шестьдесят восьмого производятся все расчеты с бюджетом. Марта знала назубок счета не только для бюджетных, но и для оптовых, розничных организаций и банков. Но этого мало. Она держала в памяти все проводки — и для бюджетников, и для коммерческих предприятий, и те же Кирка с Валюшкой пользовались ею как бесплатной энциклопедией. Как только появлялась новая компьютерная бухгалтерская программа, Марта просиживала всю ночь, осваивая ее, и никогда не прибегала к помощи разработчиков, как не нуждалась в чужих советах, стружа очередной баланс.

Она зачиталась и уже дошла до последней, пятой части романа, когда неожиданно зазвонил телефон. Часы показывали половину второго ночи. Включился определитель номера, который поставил друг Виталика, но вместо цифр появились прочерки: вероятно, у звонившего был антиопределитель или он пользовался таксофоном.

Марта тотчас напряглась и стала ждать, когда трель прекратится.

Нормальные люди после шести-семи вызовов бросали трубку,понимая, что абонента нет дома, но прозвучало уже двенадцать, а гудки не прекращались. Гриневич мертвой хваткой вцепился в нее. Марта встала и выдернула шнур из розетки.

«Надо купить мобильный», — подумала она.

Утром она даже не стала включать телефон, выпила чаю и уехала на работу. Сама осмотрела склад, нашла

прежние недочеты и сняла с Коли и Леши половину зарплаты, пообещав проверить снова через неделю.

— Не будет сделано — наймем кладовщика!
– жёстко сказала Марта.

Позвонил Вальтер, стал кричать, что все утро мог к ней пробиться. Он получил факс, признает свою вину и с Гриневичем никаких дел иметь не будет когда. Он был так возбужден, что Марта не выдержала:

— Не кричи, я все слышу, — оборвала она его.

— Первую партию автозапчастей отправлю через два дня, ты слышишь?

— Я слышу, слышу!

– А что там по поводу фотонегативов и Северной Кореи? Меня это очень беспокоит!

— Мы все уладим, не волнуйся. Я лично занимаюсь этим делом. Пришлось кое-что заплатить.

— Вычти из моей доли!

— Ладно, не тревожься.

— Я понял, что люблю тебя, Марта, только одну, ты слышишь? — кричал Вальтер.