Главный герой не входил в мои планы

— Достаточно, чтобы убедиться, что наш с тобой брак предначертан судьбой, — растянул он губы в довольной улыбке, давая понять, что «грел уши» практически с самого начала. Весь трепет перед ним исчез, и захотелось отходить поганца тапком. — Убедилась? — задал вопрос Адриан, держа меня за руку, чтобы не допустить публичной порки. Почувствовал, что я на грани, не иначе! — Кстати, молодец, что не поддалась на провокацию и придерживалась версии о нашем браке по любви. Принца я в свой план не включал.

— Это не похоже на влюбленность, — решив повременить с рукоприкладством, вздохнула я. — Принц не кажется настолько импульсивным человеком... оборотнем, чтобы воспылать ко мне светлым чувством за несколько писем. Однако, он явно пытался склонить меня на свою сторону, несмотря на свершившийся факт моего замужества. Даже если бы наверняка знал, что наш брак договорной, это не будет оправданием его поведению.

— Я же говорил, что котенок не так прост, как хочет показаться, — хищно растянув губы практически в оскале, кивнул мужчина. — Сейчас для него самое удачное время, чтобы проявить себя. Императрица мертва, поэтому ее место временно занимает мать Виго — первая наложница, которая лишь из-за былого уважения к покойной супруге императором не может занять титул императрицы, хоть и выполняет ее работу. А из-за проделок третьего принца, вторая наложница и любимица императора теперь и вовсе впала в немилость императора, что для первой наложницы открывает множество возможностей. Если не может стать официальной императрицей, она может пожелать хотя бы усадить своего сына на трон, благо возможность появилась. И это лишь малая часть возможностей для Виго. На самом деле, самым уязвимым сейчас является именно первый принц. Его спасает лишь большая поддержка дворянства и право первого наследника на трон. Виго не хватает совсем немного влияния, чтобы сместить кронпринца. И ты подходишь лучше всего для того, чтобы сместить весы в другую сторону. Не удивлюсь, что это может быть даже не его идеей, а первой наложницы, учитывая, насколько Виго к ней привязан, она вполне была способна промыть ему мозги.

— Он говорил, что сможет меня защитить, — пробормотала я, вспоминая его слова. Как и то, что принц пытался сказать, но внезапно передумал. — Но от чего или кого? Мог ли он знать, что за мной охотится Лесли? Или имел в виду совсем другое?

— Только если сам Лесли ему об этом не сказал. И это будет даже не самый плохой вариант, — понизил Адриан голос, но что-то меня вовсе не успокоил. Это в каком же смысле вероятность того, что Лесли меня поймает — не самый худший вариант? — Как бы то ни было, у меня плохое предчувствие, потому впредь старайся избегать любой возможности остаться с ним наедине. Поняла меня?

Даже мысли не было спорить, потому твердо кивнула.

— Умничка, — похвалили меня за покладистость и в качестве поощрения вновь наклонились, чтобы чмокнуть в нос.

Странно, но даже рука в сторону кобуры не дернулась.

Представление императорской семье прошло без эксцессов и довольно посредственно. Не то, чтобы я была разочарована. Наоборот, была бы благодарна, если бы все закончилось быстрее, ибо оказаться под перекрестными взглядами членов императорской семьи было, как минимум неуютно. И это еще мягко сказано. Встретившись с ними лично, я поняла, почему тигры у оборотней считаются высшими хищниками. Против их доминирующей силы было сложно противостоять. Я вспотела в первые же секунды, медленно задыхаясь, пока на мне был сосредоточен изучающий взгляд императора: уже взрослого, но матерого хищника. Благо, изучал он меня недолго, после чего безразлично отвернулся, чтобы обратить внимание на своего шурина. На Адриана, то есть.

Но если сказать, что на этом испытание для меня закончилось, то я бы соврала, ведь помимо императора подавляющей харизмой обладали еще минимум двое. Первая наложница, что сидела по левую руку от императора несмотря на то, что место императрицы по правую руку пустовало. За спиной наложницы стоял Виго, который старательно игнорировал меня, несмотря на недавнюю встречу.

Что касается наложницы, эта красивая и изящная женщина не сводила с меня напряженного взгляда, но в нем чувствовалось... брезгливость, словно она не могла взять в толк, почему обязана тратить свое время на букашку вроде меня. Что же, наверное, мне стоит порадоваться, что судьба моя обернулась иначе и замуж я вышла именно за Адриана. Этот вариант не лишен минусов, но, по крайней мере, у меня не будет такой свекрови, как мать Виго, которая, наверняка воспринимала бы меня как пустое место.

Однако короткая радость по счастливому избавлению от стервозных родственников омрачалась ощущением сверлящего взгляда. Утайкой бросив взгляд в сторону, откуда чувствовался источник дискомфорта, я встретилась с сияющими золотистыми глазами с узким зрачком на загорелом мужественном лице с хищными чертами и отметками застарелых шрамов: первый принц Его Высочество Рагнар, стоящий позади пустующего места императрицы. Если мне не изменяет память, он был всего на десять лет моложе своего дяди, отчего их отношения нередко можно было спутать с братскими. А это значит, что он немногим старше меня, однако, смотря в эти умные и хищные глаза, я испытала трепет и тревогу, словно взаправду столкнулась лицом к лицу с кровожадным хищником, отчего сглотнула и торопливо опустила взгляд себе под ноги.

Колени задрожали, и не упала в напряжении я лишь потому, что Адриан закрыл меня своим телом от пронзительного взгляда племянника и быстро раскланялся. Даже в моем состоянии я поняла, что Адриан, хоть и соблюдает формальные правила приличия, ведет себя довольно свободно перед императором, что тот ему позволял, хоть довольным и не выглядел. Благодаря этому я смогла избежать долгой процедуры представления и отделалась лишь коротким приветствием, за что была искренне благодарна своему мужу. Никогда бы не подумала, что буду радоваться нахальству Мурзика так, как в тот миг.

— Ты хорошо держалась. Немногие оборотни могут выдержать такое напряжение, а ты справилась. Потому они из любопытства проверяли твою выдержку, — отведя в сторону, усадил меня Адриан на пенек и позволил отдышаться. Пот с меня буквально ручьем тек, потому мужчина, присев напротив меня на корточки, аккуратно промокал мое лицо платком.

— Чего? — не поняла я.

— Я должен был предупредить, но не думал, что они решат использовать ауру на тебе. Это обычная практика запугивания и доминирования у оборотней. В человеческой форме проявлять агрессивное доминирование, как это происходит в зверином виде, сложно, потому оборотни часто используют свою ауру, чтобы подавлять противника. Это почти так же, как сравнивать, чей рык громче и страшнее — проигрывает тот, кто первый сдастся. Не переживай, так могут делать лишь высшие хищники, а теперь и вовсе, возможно, лишь императорская семья. Однако применять его на нехищный вид или людей — не имеет смысла, ведь такие, как ты, не могут ответить тем же, — утер он мне лицо, а после подал флягу с водой, к которой я с жадностью присосалась и нисколько этого не стеснялась. Учитывая, сколько я через пот влаги потеряла, удивительно, как не усохла, словно губка. — Это мой просчет, я должен был предусмотреть, что, несмотря на расу, мою жену решат подвергнуть испытанию. Первая наложница не могла упустить возможность унизить меня хотя бы через тебя.

— Так это она сделала? — вспомнила я то давящее чувство, от которого вновь стало душно. Страшная женщина, слушай! — Зачем ей это?

— Причин достаточно. Первое — она ненавидит меня, ведь, по ее мнению, я, наравне с Рагнаром, — главное препятствие на пути Виго к трону. Я уже молчу о том, что я брат покойной императрицы, которую император уважал настолько, что до сих пор тянет с новой свадьбой, о которой она грезит не одно десятилетие. Поэтому если бы ты во время представления лишилась чувств, в ее понимании это могло бы меня унизить. Но ты выстояла, что не всем оборотням удается, потому в этот раз единственная, кто опозорился — это наложница, ведь ее ауры оказалось недостаточно, чтобы свалить даже человеческую женщину, — улыбнулся он, с умилением и гордостью потрепав меня за щеку.

Он меня за ребенка принимает? Но за похвалу спасибо. Аж самой возгордиться захотелось, хоть поджилки до сих пор и трясутся. Отмахнулась от его руки и задумалась.

— Если подобное не принято, почему никто не остановил ее? Наверняка все почувствовали, как она применяет ко мне свое доминирование, но ни принцы, ни император и слова не сказали.

— Тут все сложно, — цыкнул Адриан, уклончиво отведя взгляд. — Пусть император и уважал мою сестру, не сказать, что мы с ним в хороших отношениях. Скажем так, у него нет иного выбора, как мириться со мной. И дело далеко не в любви или уважении между нами.

— Как это понимать? — удивилась я. Адриан помедлил, что я за ним редко замечала.

Обычно у него на все найдется несколько ироничных замечаний или шуточек, но тут он посерьезнел.

— Ты же слышала недавно: я — против полигамии, которая считается нормой у высших хищников. Помимо императорской семьи еще несколько высокопоставленных родов активно практикуют как многомужество, так и многоженство. В прошлом и Корнуэллы этим промышляли. Мы с покойной императрицей, в том числе — не родные, а единокровные брат с сестрой от разных матерей. Наши матери не ладили, но мы с сестрой все же смогли придерживаться хороших отношений, хоть в связи с семейной обстановкой это было довольно сложно сделать. Потому изначально был против замужества моей сестры с императором, у которого уже к тому моменту был небольшой гарем, не считая официальных наложниц из политических соображений. Однако сестра влюбилась и решила рискнуть, думая, что сможет все принять, будучи подле любимого. И император действительно уважал жену, поставив ее выше наложниц, но не учел женской ревности, — практически прорычал Адриан, а его глаза вновь судорожно изменились, но как только он взял эмоции под контроль, они вновь стали человеческими, если не считать насыщенного цвета радужки, которая мерцала на свету. — Любовницы не могли смириться с тем, что положение вещей меняется и от них могут в любой момент избавиться. Потому решили действовать на опережение. Они изводили императрицу, но делали это довольно умно и тонко, потому, несмотря на полное понимание происходящего, у императора не было весомых причин распустить гарем, ведь он имел также и политический вес. Избавься император от него без веских причин, и его положение бы пошатнулось. Даже когда императрица забеременела, он пытался ее защитить, но не смог уследить за всем. Потому вскоре после родов императрица слегла, но так и не поднялась. Были все признаки отравления, но улик, указывающих на конкретного виновника, не было, потому император решил просто замять дело, — произнес он сухо, словно его это и не касалось. — С тех пор я взял опеку над племянником, что император мне позволил, но мы оба знаем, кто именно был виноват во всем и теперь сидит под руку с императором как ни в чем ни бывало. Уверен, он до сих пор чувствует вину за то, что допустил, и это чувство ему не нравится. А я и Рагнар — главное напоминание его промаха, потому и без того натянутые отношения между нами окончательно разладились. Из чувства вины император до сих пор оставляет место императрицы пустым, а Рагнара давно назначил своим преемником. Но на этом — все, эта цена его «раскаяния», никакой иной поддержки от него ждать не следует. Ему будет плевать, если его сыновья перегрызут друг другу глотки за трон и место Рагнара займет другой его сын. Он занял роль нейтрального наблюдателя и не вмешивается.