Главный рубильник. Расцвет и гибель информационных империй от радио до интернета

Можно предположить, что перспектива большего количества радиостанций с меньшим пересечением хороша со всех сторон. Больше радиостанций означает более широкий выбор для слушателей и широкие возможности для ораторов, музыкантов и других исполнителей. Но к этому моменту радиоиндустрия, поддерживаемая федеральным правительством {231} , успела очень много инвестировать в нынешнюю расстановку сил с небольшим количеством станций. Бизнес-модель радио, как мы видели, изначально заключалась в концепции «развлекать и продавать» — программы выпускаются рекламодателями, а доходы зависят от роста аудитории. Следовательно, чем меньше выбор, тем лучше. Даже лидирующая на рынке RCA не избежала такой логики. Больше радиостанций может значить, что будет продано больше радио, но, будучи владельцем NBC, RCA теперь считала интересы сети своими собственными. И перед нами еще один пример того, как вертикальная интеграция отрасли создает ограничение свободы слова. Прибыль привязана не к разрастанию многочисленных голосов, а к поддержке единиц — для массового производства речи, так сказать.

231

Тесные связи радиоиндустрии с федеральным правительством, в особенности с Федеральной комиссией по связи, в описываемый период исследованы в Philip T. Rosen, The Modern Stentors: Radio Broadcasters and the Federal Government, 1920–1934,(Westport, CT: Greenwood Press, 1980).

Кампания против FM-радио в 1930-х и 1940-х гг. — это настоящее упражнение в риторике как оружии промышленной войны. Хотя со временем стратегия Сарноффа и его союзников менялась, она преследовала цель принизить FM, умалить ее достоинства и в целом продвигать в обществе представление в пользу AM-бизнеса. Это показывает, как мы увидим, что, возможно, самый эффективный способ захватить власть над отраслью — это направлять общественное мнение. RCA и другим вещательным компаниям удалось это сделать путем фокусирования на ожиданиях нового канала информации — телевидения. Технология FM редко упоминалась в бесконечных радиопрограммах о захватывающих новинках. Но даже когда FM упоминалась и удостаивалась похвалы как теоретически интересная, ее значение все равно преуменьшали, называя ее в целом непроверенной, экспериментальной и малопрактичной.

Эта идея возымела сильное влияние на две группы слушателей. Первой из них было правительство. Оно способно действовать только на основе того, что считает установленным фактом. Большая доля того, что называется лоббированием, на самом деле — кампания по укреплению в общественном мнении «правильных» фактов, относится ли это к изменению климата, преимуществам чартерных школ или к идеальной технологии вещания. Основное в работе вашингтонских лоббистов — стараться контролировать обсуждение различных тем, и новые технологии — не исключение.

Факты, как они преподносились комиссии, выглядели так, будто FM могла со временем стать полезным улучшением AM-радио, но ее время еще не пришло. Поэтому после ее изобретения комиссия на 6 лет запретила коммерческое FM-вещание и ограничила экспериментальное вещание единственной узкой коротковолновой полосой частот. В отличие от ранних дней неконтролируемого AM-радио, для FM-станций было невозможно даже начать вещание, не нарушив закон. И даже если бы кто-нибудь оказался достаточно смелым, без производства и продажи FM-приемников просто не имелось слушателей. А без потребителя нет индустрии.

Инвесторы — еще одна цель отраслевой пропаганды. Вдобавок к общей нехватке инвестиций в 1930-е гг. правила, запрещающие коммерческое FM, сделали поиск инвесторов для потенциальных радиостанций еще сложнее. По сути дела, самые первые FM-станции были некоммерческими организациями и финансировались Колумбийским университетом по настоянию Армстронга, как впоследствии в 1990-е гг. Стэнфорд будет поддерживать Google.

Технология не умерла исключительно благодаря неустанной защите Армстронга. В конце концов она начала получать признание, включая выделение диапазона частот для коммерческого вещания. У Армстронга был талант к театрализации, и его демонстрации чудес FM попадали на страницы газет, разрушая усилия отрасли по принижению новой технологии. В 1935 г. он поразил Институт радиоинженеров маломощным FM-вещанием из Йонкерса — сигнал был невероятно чистым. «Перед микрофоном в Йонкерсе был налит стакан воды. И это звучало именно как наливание воды в стакан, а ведь по обычному радио мы услышали бы водопад». Своим воодушевлением Армстронг убедил несколько единомышленников основать FM-станции, и к 1941 г., подчиняясь технологической реальности, Федеральная комиссия по связи выделила диапазон между 50 и 60 МГц {232} .

232

Lessing, Man of High Fidelity,209.

Но, как упоминалось выше, главным козырем кампании по дезинформации служило телевидение. Радиотрест настаивал, что будущее именно за ним, а не за технологией FM. Распространенное мнение — приписывать медленное развитие FM подъему телевидения. Конечно, никто не станет отрицать, что телевидение — более существенный прыжок вперед. Но пока мы видим, что телевидение так и не вытеснило радио. Радиотрест давал неверную перспективу. У федерального правительства не имелось причин не позволять развитие одновременно обеих отраслей. Выбор «или — или» стоял исключительно в контексте бизнеса.

Вторая мировая война приостановила развитие всех потребительских технологий, хотя FM и впрямь была позаимствована армией и флотом, которым Армстронг разрешил бесплатное использование своего патента. Лучшая возможность FM стать тем, что некоторые называли «вторым шансом радио», представилась сразу после войны, когда наконец стало возможно ее коммерческое использование. Новая технология получила неохотную поддержку даже от RCA/NBC (или по крайней мере части RCA), которая уже давно знала о возможностях FM и теперь хотела быть в доле {233} . И тем не менее вряд ли можно считать совпадением то, что в 1945 г. Федеральная комиссия по связи ввела новые правила, якобы для поддержки FM, которые однако пришлись очень по душе именно AM-сектору, и в первую очередь NBC и CBS — вещательной дуополии.

233

Самое известное упоминание фразы «второй шанс радио» можно найти в одноименной книге 1946 г., написанной Чарльзом Сипманном. Основная идея книги Сипманна состояла в том, что радио не воплотило свой идеалистичный потенциал ранних лет и что теоретически у него были возможности как улучшить качество звука, так и выйти за рамки, навязанные крупными сетями в плане содержания эфира — по мнению Сипманна, он слишком уклонялся в коммерцию, что пагубно отражалось на нем. Charles Arthur Siepmann, Radio’s Second Chance(New York: Little, Brown, 1946).

Комиссия заявила, что частоты FM будут смещены с изначального диапазона 50–60 МГц к известным теперь 88,5–108 МГц. Это перемещение сопровождалось несколькими дополнительными условиями. По настоянию сетей, FM-радиостанции, которыми владели станции AM, должны были передавать те же самые программы — так называемая синхронная передача — для предполагаемой пользы клиентов. И все FM-сети были обязаны использовать линии AT&T для дальнего вещания, что не давало им возможности развивать свои собственные линии дальней связи. Новые ограничения были наложены на максимальную мощность FM-станций, которые и так потребляли немного энергии, — таким образом, было сведено на нет естественное преимущество в покрытии, которым обладала FM-технология {234} .

234

Смещение диапазона, а также новые правила и их обоснование можно найти в FCC, Eleventh Annual Report(Washington, DC: USGPO, 1945), Twelfth Annual Report(1946) и Thirteenth Annual Report(1947); также см. Lessing, Man of High Fidelity,258–60.

Эти правила вызвали споры в обществе и подняли сильную оппозиционную волну в юной FM-индустрии и среди ее союзников. Однако комиссия защищалась с помощью доводов, на первый взгляд разумных, но обманчивых, если приглядеться к техническим деталям. Перемещение диапазона и ограничения по мощности, например, кроме освобождения частот для телевидения, формально оправдывались тем, чтобы защитить FM-вещание от наложения сигналов, в особенности от «ионосферных помех» — критики считали их выдумкой, но обоснованно опровергнуть их существование не удавалось.

Теперь комиссия признавала превосходство FM-технологии и заявляла, что ее правила позволяют вещанию перебраться туда с АМ. Это возражение было состоятельным — подготовить упорядоченные стартовые условия для FM, чтобы не получилось как в хаотическую раннюю пору AM. Но даже если предположить благие намерения, государственное планирование никак нельзя назвать доброй кормилицей народившейся отрасли. И если быть менее благосклонным, то нельзя не заметить: вся концепция перемещения задумана для того, чтобы владельцы существующих AM-станций могли спокойно управлять сектором FM. В самом деле, к 1949 г. 85 % лицензий для «новых» FM-станций принадлежали владельцам AM-станций, которые стремились дублировать свои программы. Другими словами, Федеральной комиссии по связи удалось расширить емкость канала, сокрушив при этом возможность появления новых программ и новых голосов. Короче, комиссия готова была терпеть FM, только пока она не представляла угрозы существующей индустрии {235} .

235

См. United States Congress, House Committee on Ways and Means, Hearings(1950), 197.

В общем, это распоряжение комиссии, вышедшее в 1945 г., было плохим известием для зарождающейся FM-отрасли и независимых элементов AM-радио. Новые нормативы по мощности сделали ненужными 400 тыс. FM-радиоприемников, которые уже были куплены слушателями, а каждой FM-станции пришлось покупать новый передатчик. По официальным оценкам комиссии, последствия распоряжения должны были задержать развитие FM на 4 месяца. Но, несмотря на усилия Армстронга и едва оперившейся индустрии, FM оправилась от этих ударов лишь через несколько десятилетий. Открывающая широчайшие перспективы технология была разработана в 1934 г., однако ее техническое превосходство к 1952 г. было, по сути, уничтожено.