Глаз Бога

– Мы ведь не пойдем внутрь, правда? – спросил Ковальски, не скрывая своего страха.

Вместо ответа Грей пригнулся, чтобы не задеть макушкой первый ряд сосулек, и медленно двинулся вперед, следуя за светом своей фары.

Внутри пещера оказалась еще прекраснее. Лед под широкими колесами квадроциклов был настолько прозрачным, что сквозь него были отчетливо видны стайки рыб в воде и поросшие мхом валуны глубоко на дне.

– Похоже, пещера уходит дальше! – окликнул своих спутников Грей.

Следуя указаниям Темура, он двинулся вперед. Проход расширился, стены расступились в стороны, свод поднялся выше. Примерно через тридцать ярдов проход закончился просторной пещерой, настоящим собором из чистого льда. С куполообразного свода спускались свечи из голубого хрусталя, сверкающего драгоценными камнями; повсюду поднимались бриллиантовые колонны.

Под ногами вошедших лед затрещал, и этот звук многократно усиленным эхом отразился от толстых стен. Несколько хрупких свечей отломились и упали, разбившись вдребезги и разлетевшись в стороны звенящими осколками.

В противоположном конце по стене стекало тяжелыми волнами толстое ледяное покрывало – это замерзла вода, вытекающая из источника. По поверхности льда кое-где еще бежали тоненькие струйки, полируя его до блеска чистого кварца и застывая внизу.

Ближе, в середине пещеры девственно чистую поверхность портило черное пятно, обозначавшее отверстие во льду, ведущее к чистой воде внизу. В крутых стенках местами темнели протертые дорожки.

Въезжая в пещеру, Грей успел заметить, как в отверстие проворно нырнула стройная бурая фигура. Он понял, что через эту дыру во льду дышит самое известное байкальское млекопитающее – нерпа.

Дальше ехать было некуда, и Грей остановился. Ковальски и Вигор поставили свои квадроциклы по обе стороны от него.

– Где мы? – спросил великан.

– В этой пещере рождаются наши байкальские нерпы, – ответил Темур. – Здесь живут детеныши, прежде чем уплыть на глубину. Это место очень дорого нашему народу. Считается, что мы произошли от духа этих закаленных, сильных животных.

– Но зачем ты привел нас сюда? – спросил Грей, оглядываясь по сторонам. Он был не в том настроении, чтобы наслаждаться живым миром Байкала, поскольку время неумолимо продолжало свой отсчет.

– Потому что старейшина Баян приказал мне доставить вас в эту пещеру, – сказал Темур. – Это все, что мне известно. Я не знаю, почему он меня об этом попросил.

Повернувшись к Вигору, Грей увидел, что тот также в полной растерянности.

– Возможно, старик просто очень любит тюленей, – предположил Ковальски.

– Или это испытание, – сказал Вигор. – Все остальные места, связанные с Чингисханом, были хорошо спрятаны – как правило, там, где вода встречается с сушей, как здесь. Но найти их оказалось проще, вследствие засухи в Венгрии или экологической катастрофы в Средней Азии, высушившей Аральское море.

– Что ж, в этих краях ничего не изменилось на протяжении миллиона лет, – заметил Грей. – Тут у нас никаких наводок нет.

– По крайней мере, так кажется на первый взгляд.

Грей всмотрелся в обледеневшую пещеру, заставляя себя сохранять спокойствие. До него дошло, что шаман направил своих гостей сюда, все-таки снабдив их какой-то подсказкой. Он вспомнил, как Баян объяснял Темуру, куда проводить приезжих. Это было сделано с помощью всего нескольких слов, однако юноша в точности понял, куда направиться. Это могло означать только одно.

– Темур, у вашего народа есть название для этой пещеры?

Юноша кивнул.

– На нашем родном языке она называется Эмегтей, что означает «живот женщины», – объяснил он, в подкрепление своих слов выпятив живот.

– Чрево, – сказал Грей.

– Да, правильно, – подтвердил Темур. Вдруг он поклонился и попятился назад. – Надеюсь, вы найдете то, что ищете. Но мне уже пора уходить.

– Мой друг отвезет тебя назад к Бурхану, – предложил Грей, указывая на Ковальски.

– Нет, нет, не нужно, – покачал головой Темур. – У меня тут недалеко родня.

Как только он скрылся, Вигор снова привлек внимание Грея к отверстию во льду.

– Чрево. Все сходится. Здесь появляются на свет животные, которые являются душой острова.

Грей покачал головой, не споря с ним. На самом деле он был уверен в том, что монсеньор прав, но решил подойти к проблеме с другой стороны.

– Вигор, кажется, вы говорили, что мать Чингисхана родом с Ольхона?

Монсеньор Верона широко раскрыл глаза.

– Да, верно.

– То есть это место могло быть выбрано в качестве символического образа происхождения самого Чингисхана.

– Его духовного чрева, – согласился Вигор.

Ковальски нахмурился, обводя взглядом ледяную пещеру.

– Если вы правы, его мамаша была фригидной…

– Это то самое место, – перебил его Грей.

– Но как нам это поможет? – спросил Вигор.

Пирс закрыл глаза, мысленно представляя пещеру как чрево, а проход к морю – как родовой канал, ведущий к жизни.

Но жизнь зарождается не в чреве…

Сначала нужна искра, первоисточник.

Если верить Вигору, познания Чингисхана намного опережали средний уровень того времени, и если он и не знал об оплодотворении яйцеклетки сперматозоидами, были люди, наверняка разбиравшиеся в основах анатомии человеческого тела.

Спрыгнув с квадроцикла, Грей достал из рюкзака фонарик и направился в противоположный конец пещеры, осторожно обойдя вокруг отверстия во льду. Направив луч света на дальнюю стену, он провел им вверх по застывшим подтекам, замечая струйки незамерзшей воды.

– Символический образ женских фаллопиевых труб, – догадался Вигор.

По которым в чрево втекает новая жизнь.

– У меня в рюкзаке есть крюки и остальное снаряжение для скалолазания, – сказал Грей. – Надеюсь, я смогу подняться по ледяной стене и добраться до того прохода.

Обернувшись, он увидел в глазах Вигора ненасытную жадность и похлопал своего старинного друга по плечу.

– Не беспокойтесь. Поднявшись наверх, я сброшу трос. Мы отправимся вместе.