Глаз бури

– Я не помню свою прошлую жизнь, - продолжила я, - она началась здесь, где меня приняли, как родную. Здесь у меня дом, друзья, ученики…

– Аджаро…- лукаво продолжила Илея, - прищурив один глаз и добавив блик там, где его не хватало, - хотя, он же едет с тобой.

Аджаро? Я пыталась о нем не думать, но когда я не могла уснуть ночью, мне все-таки понималось, что привлекает он меня больше, как художницу - идеальный образец внешности.

Но то, что он не был для меня идеальным образцом мужчины - это было однозначно уже. Манекен, натурщик - услада для глаз, тно не для сердца.

Я снова вспомнила того Лазарева Илью из маршрутки. Возможно потому, что мою ученицу звали Илея. Вот этот зацепил с первого взгляда. И имя какое… Лазарь, пророк Илия…что-то сразило меня тогда незаметно, а сейчас периодически подтачивало.

Как жаль, что мы больше никогда не увидимся, потерявшись среди миров.

Я вспомнила свое любимое стихотворение Анненского.

Среди миров, в мерцании светил

Одной Звезды я повторяю имя…

Не потому, чтоб я Ее любил,

А потому, что я томлюсь с другими.

И если мне сомненье тяжело,

Я у Нее одной ищу ответа,

Не потому, что от Нее светло,

А потому, что с Ней не надо света.

Вздохнув, я сказала, чуть построже

– Ладно, Илея, давай продолжим. Смотри, как я сделала - чуть-чуть под другим углом и больше объема, видишь?
– и мы принялись разбирать погрешности работы.

Тем временем в порту острова грузились лодки - сувенирами, фруктами, глиняной посудой и банками с водорослями саргасс - они так светились в темноте на пристани, что ночью небо сверкало в этой части острова, как северное сияние. И плюс две луны. Одна меняющаяся, обычная, а другая словно надкушенное яблоко, зеленоватая…и слегка искусственная.

Когда я совсем не могла уснуть, я выходила на свою террасу и смотрела завороженно на это волшебное космическое зрелище, пока у меня не начинала кружиться голова.

Каждый раз я обещала себе, что когда-нибудь нарисую это великолепие и уходила снова в постель, чтобы попытаться уснуть.

В эти дни я почти не видела ни Аджаро, ни Инди-ра, да и желания не было. Коль скоро мне предстояло расстаться с любимым Глазом бури, то и попрощаться я хотела именно с островом. Ну а их мне хватит и впоследствии, думала я.

– Выход в море завтра в ночь. Саргассы ушли, - объявил как-то Атару-чи на вечернем сборе у костра.

Ну все, подумала я, и, опустив голову тихо заплакала, снова ощутив себя Варей Бочкаревой, которую причудливые вихри судьбы вновь погонят куда-то.

Поднялся гомон, я почувствовала, что меня по очереди обнимает множество рук. Подняв голову, я снова увидела это необыкновенное сияние от банок с саргассами в районе пристани и две луны.

Я смахнула слезы и стала обнимать людей, которые стали мне родными и любимыми. Меня облепили дети, некоторые из них ревели, их родители тоже утирали слезы.

– Девочка моя, златовласка, - залилась целым потоком Омарула, дождавшись своей очереди на обнимание, вернее растолкав всех, - возвращайся к нам, доченька! И береги себя, прошу тебя!
– и она обняла меня полными добрыми руками. А я затихла в ее объятиях, ощущая всю нежность острова. Его тропические ароматы и любовь. Как будто меня обняла мама.

Глава 21

Глава 21

Когда они говорили лодки - я не представляла себе, как это выглядит. А когда увидела, просто обалдела. Это были практически полутораэтажные корабли, их было два. Жители острова сновали туда-сюда, как муравьи, таская товар.

Мы с Аджаро и Инди должны были отправиться вместе с ними, однако как выяснилось, к кораблю прилагалось по две небольших лодки. Ну как небольших - они больше были похожи размером на современные катера.

– Обычно они используются для охраны, - объяснял мне Эмин-су, проводя экскурсию. Перья на его головном уборе подрагивали, как и я изнутри, и я не выдержала.

– Эмин, а вот зачем вам это мракобесие на голове?
– довольно зло спросила я, - вы же считаете себя цивилизованными! К чему эти бусы и прочее?

Что прочее, я и сама не знала, просто, как говорится, слегка спустила на него собак.

Эмин рассмеялся.

– Тээле, давайте договоримся, что это просто красиво, - и провел рукой по перьям на уборе, - разве нет?

Мне стало стыдно, ну вот зачем я пытаюсь к нему прицепиться?

С собой у меня был холщовый мешок, где находилась моя волшебная неубиваимая рубаха, в которой меня нашли и несколько памятных вещей с острова.

– Тээле, давай я понесу, - в очередной раз предложил Эмин.

Я же цеплялась за этот свой мешок так, как будто если у меня его отберут, я тут же испарюсь с этого острова.

– Эмин, что будет дальше, после того, как мы достигнем этого вашего острова торговли?
– я постаралась перевести тему, отчаянно не желая продвигаться дальше к кораблям.

– Тээле, - мягко подтолкнул меня вперед Эмин, - вы достигните материка и узнаете, что с твоим отцом. Для начала. А там у тебя есть дом и, не побоюсь этого слова, целая армия охраны реликвий. Тебя не просто так похитили. Аджаро защитит тебя, ты только не бойся. Инди будет рядом все время. Ты просто едешь домой. Как только ты окажешься там - твоего отца будет нечем шантажировать, а там все и выяснится.

– Легко вам говорить, - не выдержала я и всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. Надо, так надо.

Мы поднялись по жердочкам на один из кораблей. Я старалась идти быстрее, чтобы не задерживать людей, которые сновали туда-сюда с полными корзинами.

– Эмин, а если я захочу вернуться, я смогу?
– задала я очередной глупый вопрос.

Тот посмотрел на меня тепло и добро. Затем коснулся губами моего лба.

– Эрина хранит тебя, дитя. Если вдруг захочешь - вернешься. Но у тебя другой путь, поверь Атару-чи.

– Почему он не пришел проводить меня? И Омарула тоже, - я не знала уже за что цепляться.

– Потому что так тебе будет легче, - убедительно произнес Эмин-су.

Я оглядывала остров и увидела, что к кораблю, среди других приближается Аджаро и постаралась поскорее попрощаться с Эмином.

– Спасибо, Эмин-су. За все. Приглядывайте за моей школой…

Обняв его, я пошла за провожатым и очень скоро оказалась в своей каюте.

Она представляла собой помещение не больше моего гамака в бунгало - небольшой проходик и узенькая полка для спанья. На ней располагался матрасик, а так же корзина, набитая фруктами и булочками.