Глазами мага

– Все в порядке, - успеваю сказать я девушке, и в этот момент у нее в сумке звонит телефон. Извинившись, девушка ответила на звонок, и вдруг лицо ее осветила улыбка:

– Он ожил! Он встал и сам пошел пить! Это просто чудо, спасибо Вам!

Она вскочила и, если бы не бдительная Стелла, выбежала бы, забыв обо всем на свете. Стелла, довольная, взглянула на меня и вежливо спросила:

– Какой сеанс Вы провели?

– Ваша маг просто чудо, она оживила моего Бутона!

Я назвала стандартную для всех случаев цену, которую Стелла тут же удвоила, оговорившись, что "мастер по своей скромности не учла сложности и скорости выполненной работы". Девушка радостно заплатила. Похоже, она бы добавила еще столько же за спасение Бутона. Стелла с сожалением проводила ее и напоследок пригласила заходить еще и попросила обязательно рассказать своим подругам о" чудесном исцелении в нашем салоне".

Окрыленная удачей, я радостно вскочила из-за стола и внезапно плюхнулась обратно на стул. Голова кружилась, в ушах звенело, перед глазами все потемнело. Я почувствовала, что меня подташнивает. Стелла, не увидев меня в приемной, заглянула в рабочий кабинет и сразу поняла, что мне плохо.

– Вам воды?
– спросила она.

– Да, пожалуйста, - еле ответила я и подумала, что за чудеса надо платить, и неизвестно, кто платит дороже - клиентка деньгами или я своим здоровьем. Впрочем, через минуту слабость прошла, я посмотрела на икону справа от себя и спросила:

– А имела ли я право все это делать?

Икона молчала, но, кажется, не осуждала. Я открыла колоду Таро на первой попавшейся карте. Ею оказалась карта Справедливость. "Да, - подумала я, - наверное то, что я сделала, было справедливо. Ну и ладно."

Я встала и вышла, наконец, из-за стола. В приемной было прохладно, Стелла пила чай, по телевизору шла какая-то очередная веселая многосерийная муть. Можно было отдохнуть.

Отдых оказался коротким. Не прошло и пяти минут, как в дверь снова позвонили..

– Это Ваша повторница, - иезуитски улыбаясь, произнесла Стелла.

Я тяжело вздохнула и направилась в рабочую каморку. Через минуту вошла женщина лет сорока, не толстая, но какая-то вся устало-грузная с грустными глазами цвета выгоревшей травы и когда-то мягкими, а теперь почти бесформенными губами, подерживаемыми блеклой, но все же помадой. Я открыла рабочую тетрадь, чтобы вспомнить проведенный ей ритуал, и тут же забыла ее лицо.

– Простите, Вас зовут, - замешкалась я.

– Татьяна Петрововна, - вежливо-застенчиво подсказала женщина.
– Я была у Вас неделю назад, вы работали с моим мужем.

– Вы принесли фотографию мужа?
– тянула я время, пытаясь вспомнить, с чем она ко мне приходила.

– Вот, пожалуйста, - положила она передо мной фотографию такого же невзрачного и, видимо, сильно пьющего мужчины.
– Он больше не пьет, - почти счастливо улыбаясь, произнесла женщина.

Ритуал я, конечно, вспомнила. Он был из числа "заданий на дом", которые я вынуждена была брать домой не от трудоголизма, которым никогда не страдала, а скорее от нехватки времени на работе. Что-что, а уж нехватку времени обеспечивали мне все наши сребролюбивые секретарши. Уж они знали, что я справлюсь с любым потоком клиентов...

Сеанс кодирования от алкоголизма всегда был для меня одним из самым сложных. Кодирование либо получалось сразу, либо не получалось никогда. Похоже, этот сеанс мне удался.

– Вы наблюдали за мужем, как мы с Вами договорились?

– Ну, конечно. Вы сказали, что будете работать с ним с полуночи до часу ночи. А в это время он обычно вставал с постели за очередной порцией водки. Я села на кухне, смотрю на часы, а уже полночь. Часы бъют. Минут через пятнадцать он ввалился на кухню, взял со стола бутылку, налил в стакан.
– Вот, -думаю, - ничего у Арины не получилось. Сейчас зальется опять этой отравой... Он взял стакан, поднес ко рту, а потом случилось непонятное. Он замер со стаканом в руке, и вдруг поставил стакан на стол, посмотрел на него со страхом. Потом не матерясь и не ругаясь, как обычно, встал и пошел спать. А на утро попросил пива, и уже водку не пил, а через три дня совсем вышел из запоя. И что удивительно, он даже не жаловался на сердце, не гонял всех по квартире, как при обычном отходняке. Все это время был тихий, мирный, словно сам не свой. Сколько с ним живу, такого еще не видела. Спасибо Вам, Арина!

Да уж, такого эффекта я и сама не ожидала.

– Все верно, - уверенным голосом сказала я. Именно в пятнадцать минут первого я и начала с ним работать.

Я ясно вспомнила, как муж пошел спать, а я, вусмерть уставшая, села работать с фотографиями.

– Да брось ты эти фотографии. Завтра встанешь и поработаешь, - участливо пробормотал муж уже засыпая.

– Как это завтра, сеанс нужно провести сегодня, я же обещала, - недовольная своей обязательностью, возразила я сладко посапывающему мужу.

Еще пятнадцать минут я боролась с желанием все бросить и пойти спать, но долг пересилил, и я взяла в руки фотографию запойного мужа клиентки. Я смотрела ему прямо в глаза и говорила все, что думаю о нем, обо всех алкашах, мучающих своих близких, и в первую очередь жен, о своей интересной, но страшно изнуряющей работе,- в общем, обо всем, о чем думает нормальный человек, когда ему мешают спать. Выплеснув эмоции и окончательно успокоившись, я строго прошептала:

– Ты видишь только меня, ты слышишь только мой голос. Повторяй за мной: " Я больше не алкоголик. Я не отравляю свой организм этой дрянью. Водка - яд. Я не хочу умереть от водки. Водка - смерть. Я хочу жить. Я очень хочу жить! Я хочу жить без водки! Я буду жить без водки! Я БУДУ ЖИТЬ! БЕЗ ВОДКИ."

Несколько секунд я смотрела ему прямо в глаза и прислушивалась к тому, что происходит в его просыпающемся сознании. Глаза на фотографии смотрели все осмысленнее, его внутренний голос звучал все увереннее. На всякий случай я прочла над фотографией молитву о пьющих и наркоманах и отложила фотографию в сторону. На часах было тридцать пять минут первого ночи. Передо мной лежали еще три фотографии...

Заглянув в рабочую тетрадь, я сказала:

– Успех надо закрепить талисманом от алкоголизма. Талисман будет действовать в течение года. Через год приходите на контрольный сеанс.

Женщина радостно кивнула.

Я вынула из сумки коробочку с поделочными камнями, достала три сиреневых аметиста и три светло-зеленых в крапинку и с белыми разводами амазонита.

– Выбирайте, - предложила я женщине.
– Сейчас я заряжу один из камешков и мы положим талисман в конверт с фотографией Вашего мужа. Конверт хранить год не раскрывая. Через год принести мне на проверку.

Женщина неуверенно потрогала камешки, однако, из всех предложенных камней выбрала самый крупный амазонит правильной формы. "Смешно, - подумала я.
– Такое маленькое, простое действие определенно создает иллюзию сопричастности к действиям магов и уверенность в том, что самый лучший камень наверняка окажется самым действенным."

Выполнив привычный ритуал зарядки оберегов, я вложила камень с фотографией в конверт, принесенный женщиной, и, как величайшую драгоценность, передала конверт клиентке. Пока она так же бережно прятала конверт в сумке я позвонила в колокольчик, вызывая Стеллу. Услышав сумму, Стелла расплылась в улыбке.

– Вот это класс!
– сказала она через минуту. Десять минут - и такой результат!

– Стелла, а хотите, я научу Вас заряжать талисманы?

Стелла испуганно оглянулась и неестественным голосом громко и отчетливо произнесла: