Глубокий рейд
Шрифт:
– Известно, попытается уничтожить конницу. Кому же приятны неожиданные гости, да еще в таком количестве?
– говорит командарм.
– Не хочется мне бросать туда конницу, не хочется...
– Гордей Захарович барабанит пальцами по столу, задумчиво смотрит в окно.
– На вас, Гордей Захарович, видимо, сильно подействовал рапорт подполковника Холостякова, - усмехнувшись, говорит командарм.
– Нет, не подействовал... Я понимаю, врага следует потрепать с тыла, и так, чтобы он кровью закашлял. Но сейчас мне не хочется остаться без такого
– Ну, прорваться коннице мы отсюда поможем. Конники - да чтоб не прорвались! Пока фашисты за Доватором гоняются, мы их будем бить с этой стороны, партизаны и конники - с тыла. Как с подготовкой к рейду?
– Плохо отработана радиосвязь.
– Гордей Захарович многозначительно смотрит на командарма, тот опускает веки. Часто они понимают друг друга без слов.
– Командарм решил направить вас, товарищ Плотвин, в распоряжение полковника Доватора, - говорит Гордей Захарович.
– Меня? К Доватору?
– Плотвин заметно смущен.
– Да. Я направляю вас как связиста. Кроме того, вы хорошо знаете обстановку в тылу у противника.
– Да, но...
– Вот я и решил послать вас в тыл еще раз. Вы меня, надеюсь, понимаете?
– сухо говорит командарм.
– Я не поэтому, товарищ генерал-лейтенант... Меня предупредили в отношении Доватора...
– А что такое?
– настороженно поднимает голову Гордей Захарович.
– Я лично с ним незнаком, - нерешительно продолжает Плотвин. Командир его какой-то в бурке...
– Ага... понятно... рапорт!
– Гордей Захарович полез в сумку, достал рапорт Холостякова.
– Кстати, решить надо...
Мимо окон проехали два всадника. Высокий конь весело помахивал головой.
– Да вот и сам Доватор! Сейчас все выясним, - проговорил командарм.
Доватор слез у ворот с коня, развязал на груди ремешки, скинул бурку, положил поперек седла.
– Поводи немного, потом накормишь. Овса достань где хочешь.
Гремя шашкой, он направился к штабу...
– Как же вы не знаете полковника Доватора? Он на вас написал мне подробную характеристику, - спрашивал тем временем командарм у Плотвина.
– Но он меня никогда не видел!
Бесшумно открылась дверь, адъютант почтительно пропустил Доватора вперед.
– Командир кавгруппы полковник Доватор.
Плотвин не верил своим глазам.
– Знакомьтесь, - проговорил командарм.
Плотвин протянул Доватору руку.
– Мы уже знакомы, - коротко и сухо ответил Доватор.
Для него эта встреча была тоже неожиданной.
– Однако подполковник уверял нас, что он никогда не видел полковника Доватора, - заметил командарм.
– Тут какой-то индийский фокус!
– улыбнулся Гордей Захарович.
– Разрешите объяснить, товарищ генерал. Когда мы беседовали первый раз, подполковник мало интересовался мною. Он больше говорил о себе, а
я слушал.– К чему была эта маскировка? Я не понимаю, товарищ полковник...
– В голосе Плотвина слышались укор и горечь.
– Благодаря ей вы откровенно говорили со мной, а с полковником Доватором вы, наверное, вели бы себя иначе.
– Значит, разговор был по душам?
– спросил командарм.
– Очень мило беседовали...
– Вот и отлично! Если мило беседовали, значит, и характерами сошлись!
– с хитрецой сказал Гордей Захарович.
– Мы так и знали - приказик заготовили. Вам ведь нужен командный состав!
– Нет, характеры у нас разные!
– с досадой проговорил Доватор.
– Да и подполковник устал, много пережил... А нам предстоит трудная операция.
– А вот командарм решил воздержаться от операции...
Гордей Захарович с усмешкой взглянул на Доватора.
Доватор встал.
– Разрешите узнать причины, товарищ генерал-лейтенант?
– Сомнительно. Риск большой...
– Но это оправданный риск! Я заверяю командование...
– горячо перебил Доватор.
– Как же вы можете заверять командование, когда на собрании командиров заявили, что сами не знаете, как вам придется действовать? Послать в неизвестность казачье соединение мы не можем...
Командарм энергичным движением закинул руки за спину, пристукнул шпорами и остановился против Доватора.
Доватор усмехнулся. Он не был удивлен осведомленностью командарма.
– Да, я говорил...
– подтвердил он. Хотел по привычке хлестнуть стеком по сапогу, но сдержался.
– Я говорил, что обстановка в тылу противника может поставить нас в любые условия. Стало быть, поставленный в эти условия, я и буду принимать решения на месте. Но это не значит, что у меня нет предварительного плана действия. Я пока кричать о нем не могу.
– Вот, вот, это и хочет знать командование...
Командарм взял Доватора под локоть и подвел к карте. Поймал конец стека, настойчиво потянул к себе. Доватор отпустил.
– Скажем, вы рассредоточились в этом районе, - командарм указал стеком на зеленую полосу лесного массива за линией флажков.
– Расскажите, как вы будете действовать?
Доватор ищет глазами, чем бы показать на карте, и ничего не находит. Тогда он решительно вытаскивает несколько флажков и вкалывает один из них недалеко за передним краем.
– Здесь в первую же ночь захвачу пленного. Уточнив обстановку, двигаюсь в двух направлениях. Туда, где у него расположены тылы и мелкие гарнизоны. По пути начинаем их бить. Внезапным нападением всюду вызываем панику. Не ввязываюсь в бой с крупными силами, а только тревожу их. Продвигаюсь глубже в тыл. Рассредоточиваюсь вот здесь, скажем, в лесах Духовщины.
– Доватор снова приколол флажок.
– В разных местах, но одновременно совершаю налеты на штабы, бью из засад на большаках. Устраиваю целый ряд "сюрпризов". Там, где нужно, действую большими группами, а где и малыми отрядами.