Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка(Романы)

— Как рассветет — тронемся в путь, — закуривая сигарету от зажигалки Парабеллума, внезапно произнес Рикс.

— Или даже еще раньше, — согласился Парабеллум.

— Не жаль? — спросила Бенита и снова подумала о Молларте.

— Идите за молоком! — звонким голосом крикнула со двора кулливайнуская Меэта.

Толстозадая Армильда, появившаяся с подойником в руке в воротах риги, смущенно улыбнулась Бените и, словно извиняясь, сказала:

— У нас с собой корова. Когда уходили из дому, я сразу знала, какую из них брать. Это моя любимица, ее легко доить. Уж прямо не знаю, как оставлю ее на берегу, ужас, до чего жаль.

— А может, она поплывет за лодкой, — сказал Рикс.

Армильда сердито фыркнула.

— Послушай, Парабеллум, — обратился Рикс к приятелю. — Пойдем-ка поспим на сеновале, а то ведь с самого утра в пути, — добавил он, как бы извиняясь перед Бенитой.

Бенита пожала плечами.

— Потом потолкуем, — многозначительно сказал Рикс Бените и еще раз сжал ей плечо.

— Оставь, Рикс, — тихо сказала Бенита. — Это было так давно.

18

еред амбаром в измятом платье, небрежно расставив колени, сидела понурившись сылмеская Элла. Бенита подошла к ней и потрясла за плечо, думая, что Элла задремала.

— Пойдем, — шепотом сказала Элла Бените.

— Куда? — спросила хозяйка Рихвы у сылмеской хозяйской дочки.

— Пошли быстрее! — кривя рот, взвизгнула Элла, и Бенита заметила, что под глазами у нее набухли мешки.

Поскольку в этот момент к колодцу, улыбаясь, летела пасторша, Бенита не стала больше допытываться и последовала за Эллой.

Элла быстро шагала впереди в сторону выгона. Она перелезла через ограду, даже не приподняв проволоки. Колючка, за которую зацепился подол ее платья, немного порвала ткань.

— Скажи мне, Бенита, — потребовала Элла, когда они шли лугом к реке. — Скажи, чем я плоха?

— С чего ты взяла!

— Почему они пренебрегают мной?

— Кто они?

— Мужчины.

— Не знаю, — рассмеялась Бенита.

— Почему они не хотят меня? Ну, скажи же!

— Ты чересчур липнешь к ним, вероятно, поэтому.

— Ах, — Элла вяло махнула рукой. Странно, но она не рассердилась.

— Что случилось? — спросила Бенита, когда, спустившись к реке, Элла начала балансировать по камням.

— Ты глупая, — сказала Элла, не отвечая на вопрос Бениты. — Ты думаешь, будто у мужчин есть душа и мозги. Нет. Даже у рихваского барана Купидона больше ума, чем у этих в сарае.

— Было больше, — пробормотала Бенита.

Элла вздохнула.

— Ты снова носила мужчинам самогон и напоила их допьяна? — спросила Бенита, когда они подходили к жилищу «лесных братьев».

— Да, я отнесла им самогон, — строптиво ответила Элла и вдруг начала всхлипывать.

— Что, не получилось с Йоссем? — с презрением спросила Бенита.

Элла продолжала всхлипывать.

— Знаешь что, Элла? Забирай Йосся, дарю его тебе, — выпалила Бенита, чтоб прекратить хныканье своей спутницы. — Идем, я дам Йоссю официальное разрешение. Подите вы все к чертям! Да снизойдет на вас блаженство, дьяволы! Я сыта вами по горло.

— Нет, все гораздо хуже, — икнула Элла.

— Видишь ли, я не могу вместо тебя заарканить мужчин и притащить их к тебе в постель.

— Поглядим, какую песенку ты запоешь, когда увидишь, — пробормотала Элла, справившись со слезами. — Поглядим, — повторила она злорадно.

Дальше женщины шли в полном молчании.

Бените вдруг показалось, что у нее исчезли все мысли и чувства, словно чье-то тело, наполненное пустотой, шагало за Эллой к сараю и шаг его был размеренным и ровным. Зачем она вообще согласилась пойти с Эллой?

«О какой неожиданности говорила Элла? Все равно, все равно», — повторяла про себя Бенита. Эти слова метались в пустоте ее черепной коробки и через короткие промежутки времени отдавались болью в висках.

Перед сараем не было ни души. Темное его отверстие пустовало. Стояло полное безмолвие.

Элла пропустила Бениту вперед и подтолкнула ее в спину. Бенита тряхнула плечом, чтобы сбросить с себя руку Эллы. Та и впрямь чуть отстала и, обернувшись, Бенита увидела, что Элла плетется сзади, припадая на обе ноги, точно у нее болели коленные суставы.

Пригнув голову, Бенита вошла в сарай и остановилась. Привыкнув к темноте и сообразив, что здесь происходит, Бенита повернулась и через плечо сплюнула в траву. У ближней ели, прислонившись к ней, стояла сылмеская Элла и прерывисто смеялась, словно ее бил озноб или кто-то щекотал ее.

— Ну, что будешь делать теперь? — сквозь смех спросила Элла.

— Послушай, ты куришь? — обратилась Бенита к Элле.

— Нет, — смущенно ответила она.

— Я хотела попросить у тебя спички, — пояснила Бенита.

— Зачем? — подозрительно спросила Элла.

— Подожгла бы все это заведение, — с ледяным спокойствием ответила Бенита.

То ли Эльмар опьянел меньше других, то ли по какой другой причине, но во всяком случае до его помутненного сознания дошла угроза Бениты, и он встал. Держась за столбик от нар, он правой свободной рукой схватил Бениту за грудь и тут же швырнул ее на пол. Хотя на полу лежало сено, Бенита, падая, больно ушибла локоть. Однако ей все же удалось ударить Эльмара кулаком в лицо и вылезти из-под грохнувшегося на нее, подобно мешку, мужчины. Встав, Бенита пнула Эльмара ногой, но, видимо, удар был слабым, потому что Эльмар лишь захихикал и, продолжая лежать, попытался вялой рукой схватить Бениту за ногу.

Остальные «лесные братья» тоже лежали, распластавшись на полу. Йоссь, царь природы, валялся чуть позади и его рука покоилась на голой груди цыганки.

Запах сивухи, витающий в сарае, вызвал у Бениты тошноту.

Йоссь с трудом открыл глаза и посмотрел на жену. Появление Бениты не встревожило его, он даже не удосужился убрать руку с груди девчонки.

— Вот, побаловались здесь малость, — заплетающимся языком произнес Йоссь. — Пристала тут к нам одна баба. Настоящая баба, зря не рассуждает. А вот ты рассуждаешь, и Элла рассуждает. Приходит баба Кустаса и тоже рассуждает. Почему люди должны рассуждать? — пробормотал Йоссь и наконец убрал свою руку, которая казалась приклеенной к смуглой груди цыганки.

Эльмар снова поднялся. Он, пошатываясь, подошел к Йоссю и цыганке, поднял палец, погрозил им в сторону Бениты и хрипло рассмеялся. После того как веселое настроение немного улеглось, он сказал:

— Йоссь нам рассказывал, все мы знаем, какая ты была добрая девчонка. Эта чернявая — тоже добрая девчонка, здорово хлестала самогон. Видно, сильная жажда напала. Человеку надо давать пить, если у него жажда. Йоссь правильно сказал: чернявая девчонка лучше всех вас, она зря не рассуждает. Она вообще не рассуждает. Все время молчит. С тех пор, как толстый белый парень испарился и мы сцапали девчонку, она вообще не говорила. Видно, хотела отделаться от толстого парня.