Глупые комиксы, розовые «мартинсы»
Шрифт:
– И на том спасибо! – отрезал я и захлопнул дверь.
А через мгновение услышал, как отец с Андрюхой шутливо переговариваются и играют в дартс. В отчаянии я рухнул навзничь на кровать. Джек немедленно взгромоздился мне на грудь. Подняв руку, чтобы его погладить, я обнаружил, что все еще сжимаю дротик в кулаке. Машинально сунул его в карман куртки и обхватил песеля. Только он один меня и понимает! Джек воспользовался этим приступом сентиментальности и немедленно облобызал меня. Теплый шершавый язык прошелся по щеке раз, другой, и я не возражал. Кто еще испытывает ко мне нежные искренние чувства? Родители заняты своим драгоценным Андрюшей,
Тут дверь открылась, и в комнату вошла мама. Она пошарила по стене, и люстра на потолке засветилась.
– Да будет свет! – мрачно провозгласил я.
– Ты чего в темноте сидишь?
– …сказал монтер и перерезал провода.
– И не разделся даже! Руки не помыл! Макар!
– Мам, отстань, а?
Она укоризненно на меня посмотрела, и я со вздохом снял с себя Джека. Посадив его на кровать, нехотя поднялся.
– Есть хочешь?
Я отрицательно мотнул головой.
– Где же ты пропадал так поздно? – спросила мама и уселась в кресло.
Похоже, что она собралась провести здесь остаток вечера.
– Нас в школе задержали, – пробурчал я.
– До двенадцати?! Что-то случилось?!
– Ага. У Ларисы Сергеевны инфаркт.
– Боже мой! – Мама прижала ладони к груди. – И ты так спокойно об этом говоришь?!
– Я должен петь и танцевать? – Я покачал головой: – Неприлично вроде бы…
– Макар! – Мамин взгляд стал еще более укоризненным. Если такое возможно. – Лариса Сергеевна – прекрасный педагог! Ведь еще мы с папой у нее учились!
Обреченно поставив локти на колени, я уперся подбородком в раскрытые ладони и загрустил: сейчас зарядит про то, как они с папой начали встречаться в старшей школе, какие прекрасные чувства и прекрасное время и так далее и тому подобное. Ерунда всякая! Я откинулся на подушку. Сейчас бы порисовать! Набросать, например, следующую сцену в моем комиксе – о том, как герой, занесенный в преисподнюю, встречает симпатичную девчонку и пытается разобраться: дьяволица она или тоже несчастная жертва обстоятельств? Так, стоп! Что это там говорит мама?!
– …и если ты встречался с девушкой, нечего стесняться! Ты можешь мне все рассказать!
– Нечего мне рассказывать! – Я аж подскочил на кровати. – А что у нас есть поесть? Пирог есть?
Как я и рассчитывал, мама немедленно отвлеклась:
– Конечно! С мясом и с яблоками. Какой хочешь?
– С мясом, – я сделал вид, что у меня сводит живот от голода.
Мама рассмеялась и, пообещав разогреть пирог, отправилась на кухню. Я осторожно выглянул в коридор. Папа с Андрюхой уже наигрались в дартс и теперь смотрели вместе какой-то боевик: из гостиной раздавались выстрелы и стоны раненых. Очень хорошо! А то снова-здорово принялись бы насмехаться надо мной!
Сняв куртку, я повесил ее на крючок и поднял с пола свой рюкзак, который оставил тут, в коридоре, в пылу перебранки с Андрюхой.
– Макар, – крикнула из кухни мама, – иди сюда! Все готово! И руки помой!
– Бегу! – ответил я и отправился в свою комнату.
Еда едой, а творческий зуд в кончиках пальцев не пройдет, пока я не сделаю пару набросков в своем комиксе. Девчонка в преисподней явно окажется чертовкой, а вовсе не заблудшим ангелом, как казалась вначале!
В предвкушении я уселся за стол, подтянул к себе рюкзак и, запустив в него руку, пошарил среди учебников. Тетради там не оказалось! В легкой панике я перевернул рюкзак и вытряхнул его содержимое
на пол. Учебники, тетради, моя любимая гелевая ручка – все рассыпалось по паркету. Но тетрадь, которую никто и никогда не должен был видеть, пропала! Пораженный, я застыл с пустым рюкзаком в руках. Паника накатила по полной.Кто мог забрать ее?! Наверное, тот, кто прислал предупреждающую эсэмэску и запер дверь в каморке кабинета биологии! Кто же это?!
Как раненый зверь, я заметался по комнате. Джек, решив, что это такая игра, припустился за мной. Я бегал кругами от стола к шкафу и обратно. Обшаривал полки, надеясь, что память подвела меня и тетрадь где-то среди книг. Джек вертелся под ногами, весело повизгивая и хватая меня за пятки. Я его не замечал. И в конце концов наступил ему на лапу. Джек завизжал, я подхватил его на руки и, крепко прижав к груди, остановился. Надо смотреть правде в глаза: тетрадь с комиксами исчезла, похищена, и теперь злоумышленник может требовать от меня любую цену!
Глава 3
Новенькая
В первый учебный день после весенних каникул на меня разом обрушилось все: и заточение в каморке позади кабинета биологии, и равнодушие новенькой Риты, которая внезапно появилась в нашем классе в конце учебного года, и исчезновение моей бесценной тетради с комиксами! А ведь еще накануне я не знал никаких забот, кроме стычек со старшим братом.
Обычно первого апреля в Санкт-Петербурге довольно холодно. А если торчать два часа в одной футболке и трениках на балконе семнадцатого этажа под пронизывающим ветром, то вообще можно околеть.
Я уже почти решился перебраться на соседский балкон, чтобы взывать о помощи, но поглядел вниз и передумал. Черный родительский «Рендж Ровер», с высоты больше похожий на игрушечную модель, медленно въезжал под шлагбаум.
Мама и папа вошли в квартиру, и я отчаянно забарабанил по стеклу кулаками.
– Осторожнее, Макар! – возмутилась мама, открывая балконную дверь. – Окошко разобьешь!
– А больше тебя ничего не беспокоит? – спросил я, отстукивая зубами чечетку.
– Что вы опять с Андреем не поделили? – недовольно спросил папа, заглядывая в гостиную.
– Первородство, – съязвил я и скрылся в ванной, надеясь отогреться под горячим душем.
И не стал им рассказывать, как сегодня утром, в последний выходной перед началом учебной четверти, придав лицу озабоченное выражение, но внутренне ликуя, я ворвался в комнату старшего брата. Джек, цокая когтями по паркету, влетел следом за мной и запрыгнул Андрею на кровать.
– Андрюха! Ты чего? Дрыхнешь, что ли? – затормошил я брата.
Тот заворочался, посмотрел на меня сонным, непонимающим взглядом и, рывком отбросив одеяло, сел.
– Быстрее! – поторопил я. – Еще успеем!
И, не давая ему опомниться, выхватил из шкафа и швырнул Андрею брюки. Пока он надевал их, бросил рубашку и школьный пиджак.
Класса с седьмого мы с Андрюхой ведем совершенно самостоятельную жизнь, когда наши родители в отъезде. А это случается довольно часто. Вчера брат слишком поздно вернулся из «Клевера» и поэтому не удивился, когда я разбудил его.
Одевшись быстро, как новобранец, Андрей подхватил рюкзак и рванул на выход. Опаздывать он не любит: идет на золотую медаль и очень бережет свою репутацию. В отличие от меня. Я свою потерял еще в средних классах и теперь живу со званиями «отбитый», «клоун» и «этот придурок, брат Романовского».