Gnawed Noble

– Благодарю за помощь, Сайлас. – Эремон поддержал его манеру не обращаться друг к другу прямо на «ты» или на «вы»: это показалось ему уместным. – А теперь, если можно, я хотел бы побыть один.

– Понимаю, - собеседник примирительно поднял руки вверх. – Могу проводить до сортира, там точно никто мешать и отвлекать не будет.

Сказано это было самым дружелюбным тоном, но Кейру все равно в этих словах почудилась издевка. Впрочем, это было уже не так важно. В общей спальне его действительно могли бы обступить другие рекруты, которым не терпелось побеседовать с новичком: даже если его никто не донимал бы, юноше хотелось побыть в одиночестве. Понимающего собеседника он здесь все равно бы не нашел.

Закрывшись в уборной, Эремон прижал руки к щекам. Создатель. Он потерял все – титул, земли, возможность унаследовать место матери в Собрании земель – чтобы стать обычным солдатом. Солдатом, который с годами превратится в вурдалака (узнать бы, что это такое), но все равно будет убивать порождений тьмы. И все это – из-за нескольких капель отравленной крови. Он ведь даже не почувствовал тогда ее вкуса… Или все-таки что-то просочилось в кожу после укуса той отвратительной остроухой твари? Как бы то ни было, с Кейром произошла позорная, непростительная ошибка, ввиду которой Командор чуть ли не из милости взял его в орден. Наверняка принял Эремона за какого-нибудь изнеженного дворянского сынка, которого порождения тьмы чуть не изрубили своими ржавыми мечами. Конечно, нарочно доказывать ему свои воинские умения Кейр не будет – если только не получит такого приказа – но вряд ли в Серые Стражи берут тех, кто не способен держать оружие.

«Да лучше бы я стал простым солдатом у себя в баннорне, чем всю жизнь сражался с этими демоновыми тварями!»

И ему даже не дали толком попрощаться с матерью. Не говоря уж о банальном расставании между двумя родными людьми – по словам Командора, на всю жизнь – это было бы еще и объяснение, попытка придумать, что делать дальше, как теперь готовить Мэтью к роли наследника, как придется его обучать всем этим политическим играм, надеясь, что уж хоть он-то не окажется на грани гибели… Эремон поймал себя на позорном желании расплакаться, но удержался.

Он и представить себе не мог, что его так резко и безжалостно вырвут из семьи. Из дружной, любящей, нормальной семьи, где дети не подсиживают родителей, а родители не стремятся сплавить детей куда подальше, лишь бы они не маячили под боком со своими капризами (сразу вспоминались обе дочки эрла Лэндона, да и их отец тоже). Из древнего рода, берущего начало еще до правления короля Каленхада… Конечно, с точки зрения суеверий их род снова чист: больше матери не придется выдумывать отговорки по поводу сына, который научился худо-бедно стрелять из лука только годам к семнадцати. В некотором роде его постигла хорошая участь для «недотепы» – он стал членом древнего ордена, который два года назад спас Ферелден от Мора. Если бы еще это не походило на продажу в рабство…

– Долго там еще? – донесся незнакомый недовольный голос снаружи. – А то ссать охота.

«Да уж, несколько минут покоя – это все, на что я могу рассчитывать!» – не без гнева подумал Кейр, отпер дверь и вышел из уборной. На пороге стоял гном с великолепной рыжей бородой, заплетенной в косы. От него несло элем.

– О, новенький, - без особых эмоций заявил он и, бесцеремонно отодвинув Эремона в сторону, зашел в уборную, закрыл дверь и крикнул изнутри: - Ты заходи потом, поговорим.

– Обязательно, - пробормотал юноша себе под нос, отгоняя рукой запах, и направился на поиски сенешаля.

У него накопилось немало вопросов к этому ордену.

========== О всех созданиях, тронутых скверной ==========

Сенешаль Вэрел, к счастью, оказался разговорчивее Командора и с готовностью (и даже некоторым уважением) провел Кейру экскурсию по Башне Бдения и рассказал молодому Стражу о том, что довелось пережить этой крепости.

Два года назад, как выяснилось, не только состоялась всеобщая битва с порождениями тьмы – часть их напала на Амарантайн, отобранный у рода Хоу и отданный Серым Стражам. Командоры – сенешаль почему-то говорил о двух Командорах, словно такое могло быть – вложили все имеющиеся и собранные деньги в строительство, и благодаря искусству гнома Волдрика Главонака стены крепости были усилены, а сама Башня стала фактически неприступной. Когда силы порождений тьмы обрушились на Амарантайн, Серые Стражи защитили город, но часть их осталась в Башне Бдения, которой тоже пришлось выдержать суровую осаду. В итоге порождения тьмы были разбиты, но и самой Башне все же досталось – по крайней мере, Волдрик уверял, что крепость нуждается в дополнительной перестройке, чтобы никакие захватчики не были ей страшны. Поэтому в Башне сновали туда-сюда строители, солдаты, да еще с окрестных деревень приходили крестьяне и торговцы – в общем, народу в крепости было предостаточно; как ни странно, Серых Стражей из них было не более десятка, а то и меньше.

Кроме самого Командора и Кейра, в крепости несли службу Огрен Кондрат – гном из Орзаммара и герой Пятого Мора; долийская магесса Веланна, отличившаяся в битве при Амарантайне, и двое местных, Маркус Алер и Сайлас Бронак. Кроме того, были еще некие Натаниэль, Адайя и Сигрун, находящиеся сейчас в экспедиции на Глубинных тропах – и Адвен Сурана, второй Герой Ферелдена, отправленный по делам ордена в Вольную Марку.

О нем, как ни странно, никто ничего не рассказывал. Все знали, что от архидемона Ферелден спасли король Алистер и два Серых Стража – но никто не помнил их по именам, а Сурану, судя по всему, никто даже не знал в лицо. Сенешаль дипломатично избегал разговора о каждом из Героев Ферелдена в отдельности, просто рассказывая о «двух Командорах»; мать, которой Кейр все же сумел отправить письмо, тоже не сумела припомнить, кого она видела в Денериме с Амеллом; Сайлас сразу сказал, что никогда Сурану не видел – когда амарантайнец прошел Посвящение, тот уже был отправлен в Вольную Марку. Про неуловимого и неописуемого Героя Ферелдена Сайлас посоветовал поспрашивать у Огрена и Веланны: те служили в ордене дольше и должны были знать его.

Никогда прежде не встречавший долийцев Эремон был неприятно удивлен, познакомившись с Веланной. Это была горделивая девица, сразу давшая ему понять, что «шем» не стоит ее внимания, и что она маг, а не справочник для новоприбывших. Наброшенный на ее плечи плащ из звериных шкур и витиеватые татуировки на лице явно выдавали в ней дикарку, которую Серые Стражи зачем-то решили взять к себе. На взгляд Кейра, уж лучше было взять в орден воспитанного и образованного мага из Круга – но, в конце концов, он тут ничего не решал.

Огрен тоже оказался непростым собеседником. Первым делом он поинтересовался у Эремона, «на кой хрен в орден прутся одни мальчишки». Ценой немалых усилий Кейр вывел разговор в более продуктивное русло: гном рассказал ему, какие бывают порождения тьмы и как с ними лучше бороться.

Низкорослые твари – генлоки – основная масса порождений тьмы, поскольку берутся из гномов на Глубинных тропах: «их просто бьешь, покуда не забьешь». Твари человеческого сложения и происхождения назывались гарлоками, и от них следовало прикрывать более слабых товарищей: «такой близко подбежит – эльфа расплющит». Огромных рогатых тварей, называемых ограми и происходящих от кунари, Огрен советовал бить издалека и побыстрее: «такой подбежит, стукнет об землю – целый отряд насмерть задавит». Наконец, порождения тьмы, происходящие от эльфов – крикуны – пользовались особенной нелюбовью гнома, поскольку «любят в доспехах дырку найти и своими гнилыми когтями туда соваться». Этих тварей следовало добивать сильным ударом в голову, и желательно при поддержке мага, владеющего заклинаниями паралича. Из этих четырех разновидностей состояли организованные боевые отряды порождений тьмы – но разновидности тварей ими не ограничивались. Каждое живое существо, зараженное скверной, имело свое особое название (которых Огрен не помнил, но очень красноречиво описывал «жирных тварей с во-о-от такими пастищами»). Название «вурдалак» означало человека, эльфа или гнома, который заразился скверной, но выжил, «пошел черными пятнами и поехал крышей». Такая участь на Глубинных тропах светила мужчинам. У женщин была куда более страшная перспектива: стать маткой – уродливым чудовищем, производящим на свет порождений тьмы определенного вида. Кейр не до конца понял, ненавидит ли гном маток или испытывает к ним некое извращенное влечение («А сколько у нее сисек! Да ты за всю свою жизнь столько сисек не видел!»), но встречаться с этим созданием ему не хотелось. Тем более что матки не давали никому к себе приблизиться, начиная орудовать массой жирных щупалец, которые могли проредить только очень ловкие бойцы, умеющие вовремя ускользнуть от врага. «С такой твариной еще не всякий отряд справится, да и мы вон еле ноги унесли. У Командора нашего чуть руки не отнялись, Зеврана зацепило в бою – а уж этот-то горазд прыгать да уворачиваться, а Лелиану потом тошнило два дня. Не привыкла к такой красоте, хе-хе».

В общем, как быстро уяснил Эремон, Серые Стражи потому и берут к себе всех подряд, чтобы иметь в распоряжении бойцов на все случаи жизни: организованная армия вроде отряда солдат или храмовников не смогла бы отбиться от таких своеобычных врагов, да еще и превосходящих ее числом. На мгновение Кейр почувствовал себя слишком обыкновенным и правильным для Серого Стража: согласно донесшейся до него информации и слухам, в Стражей брали приговоренных к казни преступников, малефикаров, дикарей – всех, от кого нормальному человеку следовало держаться подальше.

Окончив свою лекцию, обильно сдобренную крепкими словечками и пьяным иканием, Огрен глянул на собеседника и хмыкнул:

– А ты у нас, значит, умник? Думаешь их своими знаниями поразить?

– Не хочу еще раз оказаться неподготовленным к схватке с ними, - спокойно ответил Кейр. Уловив его слова, гном удержался от заготовленной шутки и изрек только:

– Вона как.

– Вы, значит, уже давно в ордене, Огрен? – спросил Эремон, желая сменить тему.

– Опять выкаешь, - недовольно пробормотал тот. – И кто тебя только такой гадости научил?