Gnawed Noble

– Это как если бы мне пришлось Ванду убить, - наконец пробормотал он. – Жуть какая…

– Ванда? Кто это?

– А. – Сайлас печально усмехнулся и начал постукивать пальцами по столу. – Да. Я не рассказывал. В общем, я ж всю жизнь по борделям шастал, если вдруг надо было, ничьих там дочек не портил. А шлюхи – они народ не привередливый, уж найдется всегда кто-нибудь на случай… Вот, значит, была в нашем борделе одна шлюха, Ванда. Красивая такая: грудь что надо, волосы пышные, глазищи голубые – в общем, я ее как первый раз увидел, так подумал, что она королева какая-нибудь. Мне тогда лет пятнадцать было, ну, сам понимаешь, совсем еще молодой балбес. Я в нее и втюрился. Она с меня смеялась, конечно: у нее таких, как я, ухажеров, пол-Амарантайна без малого было. Но относилась по-доброму, порой даже меня вперед других мужиков пускала. А то мы с ней даже и не трахались, а болтали о всякой ерунде – ну, если она вдруг устанет за день. Ее даже за меня сватали, но ей лет на десять было больше, чем мне. Или на пятнадцать, хрен его разберет. В общем, жили мы, можно сказать, душа в душу. Я и к другим шлюхам не ходил уже – вроде как и верность ей хранил, и сам в накладе не оставался: Ванда в постели десятка других стоила…

– А что с ней стало? – поинтересовался Кейр, вовремя перебив друга. Даже в состоянии подпития обсуждать интимные подробности своих любовных похождений было, мягко говоря, неуместно.

– А. – Сайлас поджал губы. – Когда на Амарантайн порождения тьмы напали, куча народу скверной заразились и померли. Вот и Ванда тоже. Я ее последний раз видел уже с пятнами на руке: она даже дотронуться до меня отказалась. Говорила, что скучать будет по мне на том свете.

Коротко улыбнувшись, он одним махом осушил свой стакан.

Эремон подпер щеку рукой и вздохнул. В свете последних событий очередная смерть, о которой он узнал, казалась еще печальнее. Вдобавок рассказанная Сайласом история по-своему была романтичной, хотя не была похожа ни на одну из когда-либо услышанных или прочитанных юношей историй любви.

– А у нас с Элиссой было по-другому, - неожиданно для самого себя заговорил Кейр. – Мы виделись редко: я помогал матери с делами баннорна, она порой ездила с отцом в Орлей или по окрестностям. Мы писали друг другу письма. Сейчас вот вспоминаю их и думаю, что это, наверное, был какой-то высокопарный бред, но… так приятно было получать ее ответ. – Он улыбнулся, вспоминая ее стремительный и малопонятный незнакомому взгляду почерк. – А когда мы встречались… тоже говорили обо всем и ни о чем, мечтали о свадьбе… Тэйрн Брайс, ее отец, был против нашего брака – а тэйрна Элеонора пыталась его всячески переубедить. Элисса говорила, что ни за что не выйдет замуж за Томаса Хоу, как хотел ее отец, что нам на роду написано быть вместе… как оказалось, не написано.

Он с тоской осушил свой стакан, услышав сочувственный вопрос Сайласа:

– Она, наверное, красивая была?

– Очень. Темные длинные волосы, вьющиеся волнами, дивные зеленые глаза, стройная фигура… будь Элисса светской красавицей, от нее бы на празднествах ни один мужчина не отходил. Но ей нравились не празднества и светская жизнь, а приключения, сражения, азартные игры… Она очень любила спорить на деньги – или на поцелуи. Причем порой по какому-нибудь мизерному вопросу, вроде «будет ли сегодня на обед жаркое или рыба». Но ей важно было заключить пари и выиграть – или проиграть с достоинством. – Вспомнив нежное прикосновение ее губ, Эремон вздохнул: - В последнюю нашу встречу она как раз проиграла…

Оба помолчали. Затем амарантайнец, подлив себе еще, поинтересовался:

– А вы с ней спали вообще?

– Нет, конечно, - повел плечами Кейр. – Я, как ты выразился, ничьих дочек не портил, тем более дочь тэйрна. Тем более что ей было всего шестнадцать, когда она… когда ее убили солдаты Хоу.

– Вот он мразь. Он же там не только ее убил, да? Всю семью тоже?

– Да.

– Козел. Хорошо, что его прикончили.

Эремон хмыкнул:

– Плохо, что ни я, ни тэйрн Фергюс не принимали в этом участия.

Они помолчали еще немного. Сайлас задумчиво потянулся за третьей бутылкой.

– Знаешь, - проговорил Кейр, равнодушно глядя на наполняющийся в очередной раз стакан, - я думал, что уже пришел в себя. Элисса уже четыре года как мертва… мне казалось, что я спокойнее к этому отношусь, что я смирился с ее потерей… но когда я увидел ее мертвой, я чуть рассудка не лишился. Демон не стал бы показывать мне ее просто так…

– Ты же вроде все забыть собирался, не? – прервал его амарантайнец. – Нечего перебирать этот кошмар опять и опять. Демона убили – вот и славно. А ужасы, которые вы там видели, надо взять и забыть. Ты именно за этим тут сидишь, правда же?

– Точно, - растерянно отозвался юноша. – Но не могу же я забыть Элиссу…

– А ты ее и не забывай. Ты ее… короче, забудь только этот кошмар, и все. А что было на самом деле… хрен с ним. Некоторое дерьмо надо помнить, даже если оно причиняет боль.

– Это охренительный тост, - заявил Эремон, поднимая стакан. – Давай за это выпьем.

– Давай. Мне тоже понравилось, как я сказанул.

Когда они чокнулись стаканами и выпили, неподалеку раздались чьи-то тихие шаги. К своему удивлению, Кейр увидел спускающегося к ним Командора.

– О, - Сайлас повернулся к нему, - Командор, здрасьте… а мы тут, это…

– Решили нажраться в хлам, - скептически заметил Сурана.

– Ну, - мотнул головой Кейр, - нам до этого еще далеко.

Командор подошел к ним вплотную и оперся руками о стол.

– Я понимаю, - вздохнул он, - ты хочешь напиться до беспамятства, чтобы забыть все это дерьмо. Поверь мне, это не помогает. Я пробовал.

Амарантайнец поджал губы.

– Командор, ну надо ему сейчас, - пробормотал он. – Сами ж наверняка понимаете, что все это дерьмо надо залить…

– Нет. От пойла лучше не станет.

– А чего ж вы сами тогда в винный погреб спустились, а? – нахально поинтересовался Сайлас. – Раз пить вредно и все такое?

– А, - Командор хлопнул себя рукой по лбу, - точно. Забыл собрать всех и сказать… а, в задницу это все. Короче, выкать мне не надо, Сайлас. Меня это страшно напрягает. Как будто мне лет шестьдесят, я старший чародей, а вокруг меня бегают детишки, которые боятся меня до… очень сильно.

– Э… - Амарантайнец удивленно похлопал глазами. – А как же… Командорство и все такое прочее?

– Это еще не значит, что надо ко мне на «вы» обращаться. Не знаю, кто этот дурацкий обычай придумал, но мне он не нравится, и я его торжественно отменяю. Или отменю потом, когда соберу всех Стражей и скажу… что-нибудь пафосное. А зачем я сюда пришел… по перегару Адайи понятно, где окопались ее друзья.

Эремон усмехнулся.

– Ты за нами всегда следишь? – поинтересовался он.

– Конечно. – Сурана наклонился и внимательно заглянул им в глаза. – Я всегда слежу за вами. Я знаю, кто вы и где живете. Бдительность в мире, мать вашу, это девиз Серых Стражей!

– Вы… ты как будто тоже выпил, да? – смеясь, заметил Сайлас. Командор наконец улыбнулся – устало, но искренне.

– Нет. Просто меня сейчас не хватает на пафосные речи и всякое такое. Так что давайте, поднимайтесь и валите отсыпаться. Еще не хватало, чтобы два здоровых шема начали с пьяных глаз тут все крушить.

– А если мы покрушим и все уберем?

– Ничего не знаю. Валите спать, пока я вам не вменил какое-нибудь там нарушение устава. – Перестав улыбаться, он прибавил: - Серьезно, сейчас лучше всего просто отоспаться. Даже если приснится кошмар про порождений тьмы, это лучше, чем бесполезное пьянство. Вон гляньте на Огрена. Хотите так же, как он, искать отдушину только в битвах и бухле?