Гнев и милость богини
Шрифт:
– Когда-то вечный Абоп населил землю нашу подобными себе существами, вызывающими почтение и страх, - начал Нагасэф, повернувшись к столику, на котором лежали какие-то предметы.
– Тоже в небольшом числе сделаю теперь и я. Вы увидите, как сухое дерево тайной силой моей обратится в змею! На ваших глазах обратиться оно в хозяйку южных песков - быструю, беспощадную триору. Но не бойтесь - я здесь, и тварь останется в моей власти.
Он бросил на пол обрезок виноградной лозы и, разведя широко руки, зачитал заклятия - их завораживающее, чем-то трагическое звучание слушали в тревожном оцепенении собравшиеся внизу.
– Не выйдет у него и хвоста
– Поможешь эту шутку сыграть?
– С радостью, - ответила госпожа Глейс, стараясь отодвинуться от потного аютанца, слишком тесно и нахально прильнувшего к ней.
– Не-е, - протянул Каррид Рэбб, подслушавший замысел мэги и решивший придать игре более хитрый интерес.
– Я не могу поверить, что эта палка станет змеей!
– выкрикнул он, упираясь кулаками в помост.
– Вот как хотите, но в такое я поверить не могу! Скорее она незамедлительно разрастется листьями или какими-нибудь цветками!
Зазывалы-либийцы гневно глянули сверху на нарушавшего порядок длинноволосого коротыша. Толпа зароптала: кто-то подбадривал мага, кто-то потешался и, приняв во внимание слова анрасца, затевал спор. Сам Нагасэф Курх быстрее и звучнее зачитал мудреные фразы на древнелибийском.
– Палка в змею! Ха!
– Рэбб тыкнул локтем в живот аютанца, досаждавшего мэги Верде, и прорычал: - Готов с вами спорить, милейший, змеи не будет!
– Не знаю, не знаю, - тот попятился, поправляя на голове платок.
– Я сказал, не будет! Спорим на сто сальдов!
– Рэбб грубо схватил его за пояс.
– Фаорих гез гем!
– вскричал маг завершающие слова заклятия и ударил посохом.
Лоза на полу шевельнулась, и начала лениво извиваться. Ближние к помосту зрители задержали дыхание. В это время Астра и Верда взялись за руки, направляя эфирную силу вперед. Вдруг кусок дерева, оживленный либийцем, перевернулся и резко поднялся тонким концом вверх, с низа его начали прорастать корни. Тут же сухую кору с треском порвали зеленые побеги. Они росли быстро на глазах у изумленной толпы, одевались молодыми, блестящими смолой листьями. Под ними повисли виноградные гроздья, налившиеся спелым янтарным соком.
– Что я говорил!
– воскликнул Каррид Рэбб, грубо хватая аютанца за верх рубахи.
– Милейший, с тебя сто сальдов! Сюда сто давай!
– волосатик вцепился в кошель несчастного торговца.
– И не серди меня!
В то время Нагасэф, побледнев, насколько позволяла его смуглая кожа, сверкал желтыми глазами, оглядывая ближние ряды зрителей. Скоро взгляд его остановился на Астре и госпоже Глейс.
– Сейчас я покажу огонь, - приблизившись к краю помоста, проговорил он.
– Огонь из пустоты. Огонь, который зажгли самые первые боги. Тот самый огонь, который согревает живое и который карает всех неразумных, противных воле его.
– Будьте любезны, покажите, известнейший сын Хеги, - с насмешкой отозвалась Астра.
– Ведь не зря же мы по две монеты платили.
– Бен яум гул!
– маг отбросил посох и раскинул руки.
Когда он зачитал заклятие, собравшиеся смолкли, ожидая, что сейчас случится нечто пугающее и невероятное. Маг сблизил ладони, будто формируя ими сферу, закрыл глаза и выкрикнул старшее имя Стихии.
– Айс-спелл, - прошептала Астра, коснувшись плеча Верды.
Почти одновременно они направили невидимую эфирную волну в сторону Нагасэф Курха, и между его ладоней закружился синий искрящийся вихрь. Мгновеньем позже на том месте
образовалась увесистая глыба льда. От неожиданности маг вскрикнул и отдернул руки - огромная сосулька упала ему на ногу, развалившись на части. Курх взвыл и разразился непристойными для сына богини ругательствами.– Госпожа Пэй, я довольна! Мы неплохо понимаем друг друга и у нас кое что получается, - не скрывая радости от розыгрыша либийца, заметила мэги Верда и начала проталкиваться к выходу.
– У вас великолепно получается, - согласился Каррид Рэбб.
– Ведь я на этом заработал тридцать мергийских сальдов, - он разжал ладонь, любуясь блеском серебряных монет.
– Жаль, больше не было в кошеле того болвана.
Выбравшись за ограждение, они направились к порту: за полотняными навесами уже виднелись мачты кораблей, десятками стоявших на рейде и у причалов.
– Не смею осуждать, знатная госпожа, но без пользы ты тратишь умения, - услышала Астра и повернулась на негромкий суховатый голос следовавшего за ней либийца.
– Какие умения?
– она остановилась, оглядывая его морщинистое, похожее на безводную землю лицо и длинный залатанный наряд жреца, из под которого торчали худые ноги.
– Умения, которыми тебя наградили боги. Таким нельзя разбрасываться для забавы толпы, как тот глупый человек, над которым вы насмеялись, - жрец кивнул в сторону помоста, где зрители еще подшучивали над неудачливым "сыном Хеги".
– Не смейте, добрейший, говорить обидное этой госпоже!
– вступился Каррид Рэбб, выпятив грудь и приблизившись вплотную к незнакомцу.
– Иначе я могу себя не сдержать. Шлепну вас по башке разочек для большего ума.
Жрец-либиец как-то неуловимо коснулся пальцем Рэбба, и тот словно одеревенел, застыл с повернутой круто набок челюстью и выпученными по-лягушачьи глазами.
– Торопись, важная госпожа, - продолжил жрец.
– Через три дня наступит благоприятное время, чтобы потревожить гробницу Кэсэфа. Опоздаешь - живой выбраться уже не сможешь. И не поддавайся излишней гордости и искушению, которые так часто тебя ведут. Спеши! А после всего возвращайся к Намфрету, войди в святилище нашей богини, - сказав это, он превратился в тень и исчез, лишь зеленоватый камешек на шнурке, нарочно оброненный им, остался на пыльной земле.
Мэги Пэй поспешила поднять вещицу, пока ее не затоптали прохожие. На овальном камне, зеленом с черными прожилками, оказался вырезанный знак Иссеи, старый, порядком истертый. От прикосновения к нему Астра почувствовала движение какой-то смутной силы, вошедшей в нее и расплывшейся мягким теплом в затылке.
– Астра! Госпожа Пэй! Ну же!
– Верда подергивала ее за ладонь, озираясь на собиравшихся вокруг них зевак: матросов с Рохеса и Аюта, либийцев, выделявшихся белозубыми улыбками на коричневых лицах.
– С тобой-то что, Пэй?!
– Ничего, - сжав в кулаке камешек со знаком богини, служивший амулетом, Астра вспомнила о Карриде Рэббе - он стоял посреди прохода все в той же позе с выпученными глазами, косо открытым ртом, нелепо разведя мускулистые руки.
– Эй, волосатик!
– мэги Глейс трижды щелкнула пальцами у его носа.
– Очнись немедленно!
– она видела, что со стороны гончарных дворов движется несколько повозок, а Каррид и густевшее вокруг сборище любопытных были как раз на их пути.
– Господин Балдаморд! Ну-ка!
– придя на помощь Верде, Астра потрясла анрасца за отвисший подбородок.
– Хватит дурить! Хватит!
– мэги звонко шлепнула по его щеке.