Гнев майя

Первый день супруги гуляли и разглядывали достопримечательности, оправдывая образ богатых бездельников, которым некуда девать время. Современный Вальядолид – крупный промышленный и транспортный узел, центр зернового рынка Испании, однако Фарго больше интересовали старые улочки, словно оставшиеся в Средневековье.

– «Испанцы отвоевали город у мавров в десятом веке», – читала Реми на ходу. – К сожалению, они не поинтересовались происхождением названия, поэтому оно так и осталось неизвестным.

– Очень полезная информация, – заметил Сэм. – Еще какие-нибудь белые пятна?

– Куча. Но кое-что определенное все-таки есть. Главная резиденция кастильских королей, место свадьбы Фердинанда и Изабеллы… Здесь же умер Колумб, а Сервантес написал несколько глав «Дон-Кихота».

– Впечатляет. Нет, я серьезно.

В конце концов они дошли до коллегии Сан-Грегорио, где Лас Касас жил некоторое время после возвращения из Нового Света. Оказавшись у резного каменного фасада, Реми вновь заглянула в планшет.

– «Портал перед церковью был построен Алонсо де Бургосом, духовником королевы Изабеллы, в тысяча четыреста восемьдесят восьмом году. Саму церковь закончили двумя годами позже». – Она бросила взгляд на каменные плиты у себя под ногами. – То есть мы сейчас стоим на том же месте, что и их католические величества, и Колумб…

– Не говоря уже о Бартоломе де Лас Касасе, – вполголоса добавил Сэм. – Архитектура, конечно, потрясающая.

– Лас Касас поселился здесь в тысяча пятьсот пятьдесят первом, заняв одну из келий. Он приобрел большое влияние при дворе Карла Пятого и пятнадцать лет спустя умер в Мадриде, но свою обширную библиотеку завещал коллегии. Следующая наша задача – выяснить судьбу этого собрания.

В кучке немецких туристов на противоположной стороне улицы, которым объясняла что-то высокая светловолосая девушка-гид, затесались Рассел и Руис. Стоило супругам шагнуть под своды портала, как двое преследователей отделились и двинулись в ту же сторону, держась, однако, на расстоянии.

Внутри церковь, куда вошли Сэм и Реми, показалась им воплощенной из белого камня сказкой, застывшей в звенящей тишине. Казалось, прошедшие пять веков нисколько не затронули резных украшений.

– Вероятно, келья Лас Касаса была на верхнем ярусе, – предположил Сэм. – И там же он написал свои последние труды.

Пока они двигались дальше, Реми продолжала проглядывать путеводитель.

– Жизнь тут порой была не сахар, – заметила она. – «В тысяча пятьсот пятьдесят девятом инквизиция отправила на костер двадцать семь горожан». На Лас Касаса тоже однажды донесли, но дело кончилось ничем. Когда он передал коллегии свою «Историю Индий», то поставил условие, чтобы ее опубликовали не раньше чем через сорок лет. И сказал, что если Бог уничтожит Испанию за грехи, то будущие поколения должны знать, чем ее жители заслужили такое – беспримерной жестокостью по отношению к индейцам.

– Идем дальше, – позвал Сэм. – Нужно отыскать библиотеку. Может быть, получится договориться на завтра, чтобы нас к ней допустили.

Продолжив поиски, они в конце концов добрались до вывески «Национальный музей скульптуры». У входа за столом сидел мужчина.

– Ну, вперед, – прошептала Реми. Приблизившись, она обратилась к нему по-испански: – Сеньор, вы не подскажете, как нам найти библиотеку епископа Бартоломе де Лас Касаса, которую он завещал коллегии Сан-Грегорио?

– Разумеется, – с готовностью ответил тот. – Прежде всего, вам нужно знать, что коллегия ныне входит в состав университета Вальядолида.

– Значит, книги теперь в более современном месте?

Человек за столом улыбнулся.

– Университет основан в тысяча триста сорок шестом. Но да, это очень современное место – тридцать одна тысяча студентов, активно развивается во всех направлениях. Сейчас в коллегии расположился музей искусства и архитектуры, монахов здесь давно нет. А то, что вы ищете, скорее всего, находится в Исторической библиотеке университета.

– Как нам ее найти?

– Идите по улице Гондомар до главных корпусов. Спереди будет двор с открытой трехуровневой галереей, которую поддерживают восьмиугольные колонны. Справа церковь, слева – полукруглый портик. Вам налево. Внизу и располагается Историческая библиотека.

По дороге туда Сэм заметил позади двух мужчин, идущих следом, не отставая, но и не приближаясь. Неужели Сара Эллерсби приставила к ним «хвост»? Она наверняка поняла, что история с кодексом просто так ей с рук не сойдет, но до Гватемалы далеко, да и в Вальядолид Фарго только что прибыли. Чтобы поспеть за ними, подручным Сары нужно было лететь тем же рейсом или хотя бы следующим. Что же, слежка велась чуть ли не с самого приезда супругов домой?

В библиотеке Реми спросила, можно ли ознакомиться с собранием, которое Бартоломе де Лас Касас оставил коллегии Сан-Грегорио, и была приятно удивлена ответом. Оказалось, что нужно только завести гостевой абонемент, и книги выдадут тут же, безо всяких устрашающих формальностей. Разумеется, пришлось также предъявить документы и оставить их вместе с сумочкой на столе регистрации.

В большом читальном зале уже сидели несколько студентов со старинными фолиантами, но Фарго провели дальше, в отдел редких книг, где вручили перчатки и оставили одних. Около трех часов Сэм и Реми перебирали том за томом в потертых кожаных переплетах. Среди них попадались рукописи на латыни и испанском, выполненные причудливым древним почерком, и инкунабулы – старопечатные, до XVI века, книги, некоторые из них набраны средневековым готическим шрифтом с раскрашенными вручную иллюстрациями. Основу составляли религиозные сочинения – комментарии к Библии, сборники проповедей, требники. Был даже экземпляр «Аристотелева корпуса». Встретилось и несколько манускриптов, написанных определенно той же рукой, что и несколько строк на листке, спрятанном под обложкой кодекса. Каждый раз супругов охватывало волнение, но это все оказывалось не то, ради чего они отправились в такую даль. Вместо иероглифов и рисунков майя на страницах обнаруживался один лишь текст по-испански.

Перед окончанием часов посещения библиотекарь оповестил читателей, что книги пора сдавать. Фарго расстались со своими, подошли к столу за сумочкой и документами и направились к выходу.

– Ты этих двоих раньше не видел? – шепнула Реми мужу, оказавшись снаружи, во дворике.

Сэм притворился, что рассматривает средневековые архитектурные изыски, а сам украдкой взглянул в ту сторону. Замеченные Реми мужчины уже повернулись и шагали в противоположном направлении.

– Была какая-то парочка, когда мы шли сюда. Не могу сказать, те же или нет. А что с ними не так?

– По-моему, они пялились прямо на нас.

Сэм улыбнулся.

– Хочешь сказать, на тебя? Пора бы уже к этому привыкнуть.

Вечером супруги приступили к исследованию ночной жизни города и начали с главной площади у самого их отеля. Попробовали кофе в «Континентале», потом в ресторане «Лос Сагалес» перешли к пинчос – местной разновидности закусок тапас – рулетикам из кровяной колбасы морсилья, шкварок и красного лука.

Того же расписания Сэм и Реми придерживались и дальше. По утрам они отправлялись из отеля в Историческую библиотеку, где просматривали следующую порцию написанных полтысячелетия назад книг. Потом, когда читальный зал закрывался, возвращались к себе в номер вздремнуть, а в десять часов шли развлекаться. Одно заведение сменялось другим: «Таверна Прадера», знаменитая своими чипсами из кальмаров в собственных чернилах, «Фортуна 25», где подавали деревенскую курицу, фаршированную водорослями и моллюсками, «Таверна дель Сурдо»… Еду дополняли «Руэда», «Рибера дель Дуэро» и другие прекрасные местные вина. Каждый вечер становился праздником.